Жозефина Кокс - Семейная тайна

Мэри, все еще нетерпеливо ища глазами родных на станции, поставила чемодан на скамейку и принялась мерить шагами платформу, пока окончательно не выбилась из сил. Присев на скамейку, женщина стала наблюдать за очередным прибывшим поездом, из которого выходили пассажиры. Мэри закрыла глаза и, откинувшись на спинку холодной железной скамейки, вновь стала думать о своем затруднительном положении.

Постепенно погружаясь в сон, она почувствовала легкое дуновение ветра – и в этот миг умиротворения ее сердце встрепенулось при звуке знакомого голоса, который окликнул ее с дальнего конца платформы:

– Мама, вот ты где!

Мэри открыла глаза и радостно улыбнулась, увидев, как в ее направлении спешат две ее дорогие девочки, Кэти и Анна… И вот они уже бегут к ней, широко улыбаясь и раскинув руки в ожидании объятий.

После удручающей встречи с бывшими друзьями в Блэкпуле Мэри почувствовала себя счастливой, и одновременно при виде родных ей захотелось плакать.

Женщина с воодушевлением поспешила навстречу своим девочкам.

– Дорогие мои! – воскликнула она. – Как же я рада видеть вас обеих! Я боялась, что что-то перепутала и вы не будете меня встречать, но вы все-таки приехали.

Ее голос дрогнул, когда она добавила:

– Вы даже не представляете себе, как я по вас соскучилась!

Почувствовав легкое недомогание, Мэри остановилась, чтобы поставить чемодан на землю, и мысленно поблагодарила Господа за то, что Он дал ей такую семью. Затем она снова с распростертыми объятиями поспешила навстречу дочери и внучке. Мэри чувствовала себя неимоверно счастливой – ведь в ее жизни существовали эти две прекрасные девочки!

Когда она была уже достаточно близко и силуэты встречающих обрели более отчетливые контуры, Мэри залюбовалась ими. Анне исполнилось тридцать девять лет. Она была худощавой и привлекательной, с коротко стриженными светлыми волосами, светло-зелеными глазами и улыбкой, которая способна осветить самый дождливый день. Анна была доброй и заботливой и всем сердцем была предана семье. Ее громкий задорный смех всегда поднимал Мэри настроение.

Кэти, которая бежала, держа Анну за руку, была красивой. У нее были глаза цвета горячего шоколада и длинные густые каштановые волосы, собранные сзади в хвост и повязанные голубой лентой. Девушка опередила мать и закричала:

– Бабуля, я так рада, что ты вернулась! Мама была не уверена, на какую именно платформу прибудет поезд, поэтому мы приехали пораньше и узнали об этом в кассе. А потом, разумеется, нам захотелось чего-нибудь выпить. И вот – ты уже здесь, а нас нет.

Крепко обняв мать, Анна принялась извиняться:

– Да, ты называла мне номер платформы, но я куда-то задевала клочок бумаги, на котором его записала.

Увидев, что с Мэри все в порядке, она успокоилась.

– Мы уже давно приехали. На одной из платформ есть небольшой бар. Тебя все не было, и мы уж было подумали, что ты села не на тот поезд…

– Что? Ах вы хитрюги!

Смеясь, Мэри прижала их к себе:

– Я не настолько глупа, чтобы перепутать поезда. Гм… Мне, конечно, уже перевалило за шестьдесят, но, слава богу, мозги я еще пока не растеряла.

Внезапно ей на глаза навернулись слезы.

– Мне так не хватало вас обеих!

Обхватив руками лицо дочери, Мэри мягко добавила:

– Я так рада вас видеть, правда, очень рада.

Она обняла Кэти:

– Девочка моя, ты выглядишь усталой. Сдается мне, ты провела без сна не одну ночь.

Анна многозначительно улыбнулась и произнесла, обращаясь к дочери:

– Должна сказать, ты крепко сдружилась с семьей, живущей у нас за стеной, и это привело к тому, что пару раз ты засиделась у них допоздна. Мне дважды пришлось приходить за тобой, ты не забыла? Хорошо хоть вы были в саду и я могла вас видеть.

Закатив глаза, Кэти пояснила Мэри:

– Мама ведет себя так, словно я ребенок, а я уже взрослая! Мне восемнадцать, и я могу отвечать за свои поступки. Мы просто слушали музыку и веселились, вот и все. Они хорошие люди. Мы не делали ничего плохого.

– Уверена, что не делали! Просто мамы всегда волнуются. К тому же я не сомневаюсь в том, что мама тебе доверяет. Поэтому не злись и забудь об этом, хорошо?

Кэти ответила:

– Ладно, больше не скажу об этом ни слова.

– Ну, не нужно действовать так радикально, – возразила ей Мэри с лукавой улыбкой. – Ты же знаешь, что твоя бабушка очень любопытна и ей хотелось бы узнать больше. Какую музыку вы слушали, чем тебя угощали, как у них дома, ну и остальное. Со всеми подробностями, если ты не возражаешь.

– Совершенно не возражаю!

Кэти чувствовала себя абсолютно счастливой, когда одной рукой держала за руку маму, а другой обнимала бабушку.

Втроем они покинули станцию и взяли такси. Женщины с хохотом втиснулись на заднее сиденье автомобиля, пока водитель укладывал чемодан Мэри в багажник, а затем по дороге делились друг с другом свежими сплетнями.

Когда Мэри вспомнила о двух мужчинах, работающих на набережной, Кэти поддразнила ее:

– Бабуль, а кто тебе больше по душе: ирландец или здоровяк шотландец? Кого бы ты выбрала в кавалеры?

Кэти уже доводилось видеть их обоих – однажды во время уик-энда в Блэкпуле, куда она ездила с бабушкой и родителями.

– Ну, они оба мне нравятся. – Мэри никогда не воспринимала ни одного из них на романтический лад. – Признаю´, приятно было увидеть Дэнни после стольких лет. Он всегда умел меня рассмешить, в отличие от своего приятеля: по правде говоря, Джон постоянно заставлял меня слегка нервничать – своим внушительным видом и глубоким, раскатистым, словно гром, голосом, не говоря уже о густой темной шевелюре…

Мэри слегка улыбнулась.

– Но они оба хорошие, очень добрые и вежливые. Они мне нравятся, но не как кавалеры. Не выдумывай чепухи! Джона я в этот раз даже не видела – только Дэнни. К тому же уверена: ни один из них ни капельки мной не интересуется. Судя по их многочисленным рассказам, женщины всегда вились вокруг них. Эта встреча просто напомнила мне о старых добрых временах. Всего лишь приятные воспоминания…

– Хорошо, пусть не как кавалеры – но кто из них тебе больше нравится как друг? – не сдавалась Кэти. – Уверена, из них двоих один непременно должен нравиться тебе больше. Так кто же, признавайся?

Мэри развеселилась:

– Как друг? Дай-ка подумать…

Она вспомнила, как худощавый ирландец подмигнул ей лукаво и многозначительно, когда они прощались вчера утром.

– Честно говоря, полагаю, Малыш Дэнни был бы более веселым приятелем, и если бы гипотетически мы с ним испытывали друг к другу пылкие чувства, то… мы одного размера, так что я смогла бы дать ему отпор. А вот если бы это был Джон, мне пришлось бы бежать за три версты!