Дженни Даунхэм - Чудовище

– Есть тут кто-нибудь? – кричала я.

Открылась дверь, вышла женщина. Молодая, с длинными волосами, собранными в хвост.

– Что случилось?

– Сестра упала, ударилась.

Женщина бросилась к Айрис, опустилась рядом с ней на колени: та лежала с открытыми глазами, стонала и пыталась подняться. Футболка у нее была вся в крови. Женщина попросила Айрис повернуть голову. Над ухом виднелась темная рваная ранка, в которую набилась грязь. Волосы слиплись от крови.

– Родители дома? – спросила у меня женщина.

Я кивнула.

– Беги за ними. Да скажи, чтобы захватили телефон.

Я помчалась вверх по лестнице, а в голове у меня билась мысль: Джон будет орать. Он меня возненавидит. Дорого бы я дала, чтобы повернуть время вспять всего лишь на полчаса, когда мы с Айрис рука в руке спускались по этой самой лестнице. А лучше еще раньше, когда мама попросила Джона сменить тон, иначе она заберет детей и уйдет, а он ответил: «Только попробуй – и увидишь, что будет». Надо было оставить Айрис дома, а самой уйти.

Я ворвалась в квартиру. Джон сидел за столом у себя в кабинете.

– Где мама? – запыхавшись, выпалила я.

– Хлопнула дверью.

– Айрис упала. Возьми телефон.

У него вытянулось лицо. Он словно постарел на сотню лет. «Вот как сильно он ее любит», – подумала я.

Джон ринулся вниз по лестнице, я схватила телефон и побежала следом. Заметив женщину, он остановился как вкопанный – словно не понял, что происходит, и решил, будто незнакомка пытается украсть Айрис или мучает ее, а не помогает.

Он меня никогда не простит. Может, сейчас, при посторонних, он мне ничего и не скажет, но потом обязательно припомнит.

– По-моему, ссадина неглубокая, – сказала женщина, – но, может, придется зашивать. И еще девочку клонит в сон. Видимо, сотрясение мозга.

Джон ничего не ответил и лишь подхватил Айрис на руки.

– Пойдем-ка домой, маленькая, нужно смыть с тебя эту грязь.

Женщина выпрямилась.

– Не лучше ли вызвать скорую?

Я протянула мобильник Джону, но он направился в подъезд, не обращая на меня внимания.

– Он повезет ее в больницу? – спросила женщина.

Я пожала плечами. Никогда не знаешь, как поступит Джон.

Незнакомка бросилась за ним.

– Прошу прощения, но, по-моему, девочку нужно показать врачу. Если хотите, я вас отвезу, куда скажете.

Не замедляя шага, Джон двинулся вверх по лестнице. Он не проронил ни слова. Обычно он не упускает возможности покрасоваться перед незнакомцами, и я подумала, уж не спятил ли он часом. Так сильно он любил Айрис.

Соседка обернулась ко мне.

– Где твоя мама?

– Понятия не имею. Она куда-то ушла.

– Ты знаешь ее телефон?

Я порылась в мобильнике Джона и назвала женщине номер экстренного вызова – я знала, что это мамин.

Я поднялась в квартиру. Джон сидел в ванной с Айрис на коленях. Она была очень тихая и бледная. Джон протирал ей висок губкой и что-то шептал. Успокаивал, мол, все будет хорошо. Я хотела было напомнить ему про скорую, но взрослый здесь он, и если Айрис сейчас умрет, сам и будет виноват.

Мама позвонила Джону на мобильный, и я взяла трубку.

– Что случилось? – Судя по голосу, мама не помнила себя от страха.

«Она тоже меня возненавидит», – подумала я.

И рассказала ей, что Айрис упала и Джон сейчас отмывает ее от крови. Мама велела включить громкую связь.

– Джон, что происходит? – спросила она. – Как она?

Высокий, словно нездешний голос ее эхом отразился от стен ванной комнаты.

– Если она ударилась головой, надо отвезти ее в больницу. Ты меня слышишь, Джон? Она в сознании? Я не слышу ее плача. Крови много? Чего молчишь? Отвечай!

Казалось, она вывела его из транса.

– Все не так страшно, как выглядит, – ответил он.

– С травмами головы не шутят. Пусть посмотрит врач, ему виднее.

– Ладно-ладно.

– Ты отвези ее в больницу, а я возьму такси и подъеду к вам.

Джон укутал Айрис в полотенце, подхватил на руки и пошел вниз. Я схватила ключи от машины и ринулась следом. Он ведь мне не запрещал. Джон усадил Айрис на переднее сиденье и пристегнул ремень, а я забралась назад. Казалось, он не вполне осознает, что я тоже тут, хотя я протянула ему ключи от машины. Он по-прежнему молчал, лишь утешительно шептал что-то Айрис, но я не слышала, что он говорит.

Мама ждала нас на больничной парковке. Она держалась великолепно: не психовала, не рыдала, как утром, была спокойна и собрана. Совсем как раньше. Мама отодвинула полотенце, чтобы осмотреть ранку, и ничуть не испугалась вида крови. Айрис захныкала, и мама сказала ей, что она умница и очень храбрая.

Я похолодела от страха.

– Она поправится? – спросила я.

– Ну конечно, – ответила мама и сказала Джону, чтобы он припарковался, а мы пойдем внутрь. Она подхватила Айрис на руки, прижала к груди.

– Не спи, – попросила мама. – Нам нужно найти врача.

Сама не знаю, зачем я отправилась с Джоном парковать машину. Дурацкое решение. На больничной стоянке не было мест, а парковаться на соседних улицах имели право только жильцы окрестных домов.

– Какого черта нет паркоматов? – рявкнул Джон.

Надо было мне пойти с мамой и Айрис. Как же мне сейчас хотелось оказаться в больнице, где доктора и медсестры. Объяснить разумным людям, что я пыталась ее поймать, что мне очень стыдно и я никогда в жизни сознательно бы не причинила боль Айрис.

Мы остановились за каким-то фургончиком. Джон ударил ладонью по клаксону и гудел, пока не вышел водитель и не спросил, что ему надо. Я вжалась в сиденье. А Джон опустил окно и ответил, что у него дочь попала в больницу, а этот сраный фургон мешает проехать.

– Две минуты, чувак, – ответил водитель фургончика.

– Убери его сейчас же! – рявкнул Джон.

«Меня здесь нет», – подумала я. Меня никто не видит. Я старалась дышать тихонько и неглубоко. И не сглатывать. Скоро все кончится – фургон отъедет, мы припаркуемся, зайдем в больницу, там будут люди, шум, суета. Но я как ни старалась слиться с сиденьем, все-таки поймала взгляд Джона в зеркале заднего вида, и он спросил:

– Почему из-за тебя вечно одни неприятности?

Я покачала головой.

– Неправда.

– Твой дед с тобой не согласился бы.

Я уставилась на Джона. В горле стоял ком.

– Что, нечем крыть? Хочешь сказать, ты не виновата в том, что он всю ночь лежал на полу и медленно умирал? – Он бросил на меня взгляд в зеркало. – Все время не одно, так другое. Сперва сбежал твой папаша, потом умер дед, а теперь вот сестра упала с дерева. И каждый раз в этом замешана ты.

Я плакала. Слезы затекали мне в рот.

Джон снова ударил по рулю, высунулся в окно и нажал на клаксон.

– Да убери ты уже свой долбаный фургон! – заорал он.

Водитель вышел из дома, махнул Джону:

– Все-все, уезжаю.

– Давно пора, черт бы тебя подрал, – ответил тот.