Тальяна Орлова - Секс без правил [СИ]

— Вы улыбаетесь так, будто в лотерею выиграли!

— Я по жизни победитель.

— Чувствуете, что меня переиграли? Так ничего подобного!

— Совсем ничего? — он рассмеялся дороге.

Я пожала плечами и выдала первое, что пришло в голову:

— Если бы не хотела, так меня бы здесь не было. Но еще и вас через весь город протащила. Занятой крутой босс бросается за мной, чтобы делать то, чего я от него и хочу. Так и кто из нас победитель?

— Карина! — он не скрывал смеха. — Это почти признание в неконтролируемом желании! Призналась бы часом раньше, то с подругой бы уже уйти не смогла.

— Так это тоже была стратегия, Александр Дмитриевич! — я невольно заражалась его настроением. — И Галя не заподозрила подвоха, и я ничего не потеряла. А уж самооценка как поднялась…

— У меня тоже все поднимается от таких разговоров. Думаешь, дело в самооценке?

— Само собой! Как представлю, что вы места себе не находили без меня, так у меня либидо жжется! А если бы не позвонила, вы бы заплакали? Давайте честно, заплакали бы?

— Ух, Карин, нарываешься на жестокое изнасилование.

— Вы за собой присматривайте — как бы вас не изнасиловали! — я уже тоже хохотала в голос.

— Воу, полегче, я за рулем! Ты мне такие картинки пока не подкидывай, если не хочешь в аварию. Сменим тему на нейтральную. Что ты там хотела выяснить?

Я немного успокоилась и вспомнила:

— А, да. Галя сегодня сказала, что никто не заморачивается с расшифровкой изображений с камер, если не прижмет. И что для того нужно привлекать каких-то специалистов и особое оборудование. Это так?

Он ответил задумчиво:

— Ну да. А к чему вопрос?

— Ничего особенного… — я не хотела заканчивать.

Но он догадался и вновь начал улыбаться:

— Боишься, нет ли на той записи нас? Ведь мы не особенно стеснялись.

— Примерно это я и подумала, — вздохнула. — Но теперь надеюсь, что вы не станете эти записи расшифровывать только для того, чтобы посмотреть на нас в кадре.

— Нет, само собой. Глупые затраты времени и ресурсов ради смазанных черно-белых кадров, да и посторонние увидят, — ответил начальник успокаивающе и сразу удивил: — Но идея прекрасная.

— Какая идея?

— Черт, это снова не нейтральная тема. У меня уже руки дрожат. Так что лучше замолкни — нашего общего здоровья ради.

Узнать суть новой мысли мне пришлось уже на месте. Александр Дмитриевич притянул меня к себе и жадно поцеловал, распаляя, но довольно быстро отстранился.

— Пять минут, Карина. Подожди.

И пошел на второй этаж. Я недоуменно осмотрелась — сахар до сих пор на полу. Похоже, зацикленность босса на порядке строго избирательна. Точнее, он вообще не замечает непорядка, если занят чем-то поинтереснее. Мною, например. Но я тоже не бросилась убирать, а наблюдала за тем, что он делает.

Александр Дмитриевич со второго этажа принес… видеокамеру на треноге. Поставил ее в центре и снова отправился наверх, будто не слышал моих возмущенных окриков. Еще через несколько минут в гостиной было установлено целых три камеры — все на разной высоте, расположенные кругом.

И, когда начальник наконец остановился, я решила попытаться докричаться:

— Собираетесь снимать?! Я же не то имела в виду! Я имела в виду совсем наоборот!

— Видишь, как тебе повезло, Карин. Я понимаю твои намеки, даже когда ты не намекаешь, — он издевательски смеялся.

— Нет, нет, нет, — я отступала. — Я так не смогу. Не хочу!

— Ну, вот это мы сейчас и проверим — сможешь или нет.

Я выставила руки, уперла ему в грудь, чтобы не дать приблизиться еще. На самом деле, меня захлестывала непонятная паника. Александр Дмитриевич же выглядел веселым и расслабленным, а говорил теперь чуть мягче:

— Карина, ты правильно заметила, что для шантажа я найду другие основания. И мне самому невыгодно, чтобы такая запись разлетелась по сети. Так что будем считать, что снимаем фильм исключительно для личного пользования. Это невероятно возбуждает. Хочешь увидеть свое лицо во время оргазма?

— Нет!

Он снова улыбнулся и, невзирая на мое слабое сопротивление, притянул за талию к себе и снова поцеловал. Я не сразу растворилась в ласке, поскольку ощущала, что он тянет меня к дивану — туда, где нас обоих будет видно. И, не давая опомниться, начал раздевать — одним рывком стянул с меня футболку, потянулся к застежке на бюстгальтере, не разрывая поцелуя.

Это был не совсем страх — я не думала в тот момент о том, что кто-то посторонний сможет эту запись увидеть. Но ощущала неприятное волнение, словно на нас смотрят зрители. Их трое, они застыли в ожидании горяченького и молча ждут, когда уже на их глазах я начну стонать и извиваться, принимая в себя мужчину.

Волнение вызывало скованность, а скованность ограничивала страсть. Но, похоже, Александра Дмитриевича это не останавливало. Он быстро освободил меня от одежды, разделся сам, развернул меня от себя и прижал к себе тесно, не вырваться. Целуя и покусывая шею, запустил другую руку мне между ног. Я невольно выдохнула, но не могла оторвать взгляда от камеры, которая записала даже этот выдох. Снова попыталась вырваться — не удалось. А пальцы внутри выписывали круги, дразня клитор. И я обмякла, прикрыла глаза, попыталась отвлечься — удовольствие остается удовольствием, так какая разница, что происходит вокруг?

Он уловил изменение, но не позволил мне идти простым путем. Перемещался вместе со мной вперед, еще ближе к к камере.

— Давай, Карина, покажи, как тебе нравится.

Мужчина сзади раздвинул коленом мои ноги, а движения внутри не остановил. Я открывала глаза — и тотчас смущалась, закрывала — и снова погружалась в удовольствие. И он мучил меня до тех пор, пока я не начала тихо постанывать. Мне захотелось поцелуя, только его не хватало, чтобы окончательно забыться. Но возбуждение я уже игнорировать не могла, он прекрасно изучил мои реакции и в этот раз делал именно то, что заводит меня быстрее. Однако мои планы вновь разошлись с планами этого извращенного гада.

Он толкнул меня вперед, лишь немного поддержав за живот. Не позволил добраться до дивана, а поставил на четвереньки прямо на полу.

— Стой так. Жди, — отрезал приказным тоном.

Я не смотрела, что он делает, но понимала: подходит к камере сбоку, смотрит на маленький экран, поправляет ракурс. И бесстыдно комментирует:

— Здесь поставим максимальное увеличение. Потом сделаю нарезку. Карина, ну же, прогнись в пояснице. Сделай так, чтобы не только я захотел тебя трахнуть, а чтобы тренога задрожала.

Я не выполнила распоряжения, вообще опустила краснеющее лицо. И другую камеру, он как назло, переставил вперед — так, чтобы мне некуда было спрятаться. Закусила губу, попыталась встать, но мужчина перехватил меня за бедра и с силой надавил на поясницу. С тихим смехом над моим смущением пристроился сзади, раздвинул мои колени шире.