Любовь Огненная - Отпусти меня завтра

Я видела гнев в его глазах, я прекрасно понимала, что он хочет сделать мне больно. Разочаровался, обиделся? Отчего-то смотрела на него и понимала, что не стану его переубеждать. Он хочет, он жаждет, чтобы я в его глазах была паршивкой, мерзавкой, чудовищем. Наверное, ему станет легче, если я подтвержу его слова.

А мне? Мне станет легче?

Если серьезно, Кирилл портил абсолютно все мои планы. Одним своим видом, одним присутствием, да просто знанием того, что он есть. Моя вера в светлое будущее таяла на глазах, пока в моем сердце несмело поднимала голову воскресшая надежда.

Прошло три года, а я до сих пор испытывала к нему чувства. Любовь ли? Не могла сказать утвердительно. Наверное, во многом на меня влияли воспоминания, что врывались в мою жизнь, не спрашивая разрешения. Я помнила, как хорошо мне было рядом с ним. Как целый мир для меня вдруг сузился до одного-единственного человека. Я скучала по этим эмоциям, по чувствам, по ощущениям, но могла ли позволить себе вновь скатиться на самое дно?

Не могла. А ведь так оно и будет, если мы хотя бы попытаемся быть вместе. Обиды никуда не денутся, прошлое никуда не исчезнет. Невозможно просто так взять и отбросить то, что уже случилось в моей жизни. Я не могу исправить свои идиотские поступки. Собственно, как и он.

– Ну, чего ты молчишь? Я ведь прав, да?

Шаг назад – обрыв, шаг вперед – его объятия. Как сложно собирать свою жизнь по крупицам. Каждая дорога, каждый поворот может оказаться не тем, и все придется начинать заново. Да только сил на еще одну попытку нет. Или сейчас, или никогда.

– Ну же! Скажи, что это неправда. Скажи, что это глупый нелепый розыгрыш, и я поверю. Слышишь, черт возьми? – больно схватил он меня за плечи, всматриваясь в мое лицо. – Я поверю в любой бред, только скажи.

– Я беременна, – безэмоционально ответила я, стараясь придать голосу уверенности. Да только где бы ее взять? Хотя бы взаймы и ненадолго. Я бы даже проценты оплатила.

Его хватка ослабла. Кирилл даже шаг назад сделал, выстраивая между нами невидимую стену. Возможно, показалось, что он пошатнулся, прямо как от пощечины, но мои руки по-прежнему удерживали сумку.

– Алеша знает. Твой отец – не факт. В любом случае это наша жизнь и наш с Алексеем брак, поэтому происходящее касается только нас.

Каждое слово – словно забитый гвоздь в крышку гроба. Наверное, все-таки моего. Снова не та дорога? Не знаю. Уже ничего не знаю. Просто хочу вырваться из болота, в котором повязла по самое горло. Просто хочу дышать.

– Я вызову тебе такси, – проговаривает он глухо, словно на автомате доставая из внутреннего кармана пиджака кошелек.

Купюры опадают на стол, как те самые осенние листья, что кружились три года назад. Мы стояли в парке и целовались. Только шелест вокруг. Только свобода – опьяняющая, как и его поцелуи.

– Столько времени потерял… – доносится до меня, а Кирилл уже спускается по лестнице.

О чем он сожалеет? О сегодняшнем дне? О нашей встрече в кабинете его отца? О нашем знакомстве в клубе?

Так больно, что невозможно открыть глаза. Но боль родная, привычная. Она знает меня, как никого другого, а я уже, наверное, срослась с ней полностью и по-другому не могу. Идиотка? Форменная, если откровенно, но, возможно… Возможно, так действительно будет лучше. Пусть думает, что я беременна. Пусть. Тогда точно перестанет играть и в клочья рвать мое сердце.

Пусть.

Я продержусь девять дней, а потом…

А потом я наконец открою глаза.

– Ты где?

Господи, как часто я слышала этот голос в своих кошмарах. Вздрагивала, просыпалась, но еще чаще наяву. Наверное, он будет сниться мне и спустя годы. Вот бы забыть все хотя бы на один день. Хотя бы на один день стать кем-то другим.

– Еду в такси обратно в дом к Алексею, – ответила я после некоторой заминки.

– Если ты снова пытаешься сбежать… – начал было он свои угрозы.

– Если ты не заметил, я не пытаюсь сбежать. Алеша на работе, а Кирилл любезно вызвался помочь выбрать нам ресторан. Мы нашли отличное место… – с театральной радостью старательно отчитывалась я, понимая, что теперь лучше быть паинькой.

– Он сказал, кто будет оплачивать ресторан? – услышала я вопрос, который вызвал недоумение.

– Нет… Но кроме ресторана там еще номера для гостей, которые захотят остаться на ночь. Опять же номер для молодоженов, фотосессия…

– Это все чепуха, – оборвал отец мою речь. – Снова все самому выяснять. Ты хоть когда-нибудь можешь сделать то, что тебе поручают?

Он не ждал моего ответа. Просто сбросил звонок, разъединяясь. Отлично. То есть я еще и ничего не сделала? Сам бы тогда ездил и договаривался так, как это нужно ему. Достало. Все достало.

– Остановите вот здесь, – кивнула я водителю на высокие кованые ворота.

Так и не спросила адрес дома, в котором мне предстояло жить до свадьбы, а потому могла объяснить, куда нужно ехать, только приблизительно.

– Спасибо, – передала я купюру и, не дожидаясь сдачи, выскользнула из авто.

Почему-то забирать сдачу мне всегда было неудобно, некомфортно. Вроде как мелочь же, но неуютно становится, когда сидишь лишних две-три минуты в машине, пока водитель насчитывает тебе звонкие монеты, чуть ли не собирая их по рублю. В общем, неприятно.

Через незапертые ворота проходила с опаской. Все-таки этот дом был чужим, и я себя не чувствовала здесь в своей тарелке. Не знала, куда можно заходить и что брать. Наверное, мне полагались ключи, но до сих пор их никто не выдал. А если дома сейчас никого? Как я попаду внутрь?

Я только хотела постучать, сомневаясь в том, а должна ли вообще стучать, как дверь передо мной открылась, а на пороге появилась темноволосая женщина пышной наружности. Мягко улыбнувшись, она сделала шаг назад, пропуская меня внутрь холла.

– Добрый вечер, Ольга Сергеевна, а я вас уже заждалась. Меня зовут Ирина. В этом доме я понемногу хозяйничаю. Ко мне вы можете обращаться с любыми просьбами. Александр Владимирович передал мне, что сегодня вы будете ужинать одна. Где вам лучше накрыть? В столовой или в гостиной?

– А можно в моей комнате? – спросила я, несколько ошарашенная напором женщины. От нее так и перло добром. Почему-то была на сто процентов уверена, что она печет умопомрачительные пирожки.

– Конечно-конечно.

До самого вечера я действительно слонялась по дому в одиночестве, несколько раз замирая напротив знакомой двери, за которой скрывалась спальня Кирилла. Ну как в одиночестве? Ирина словно тень перемещалась из комнаты в комнату, делала уборку, готовила.

Невероятно краснея, после ужина я все-таки попросила у нее испечь пирожки. С вполне искренней улыбкой она тут же приступила к выполнению моего желания, сетуя о том, какая я худенькая и костлявая. И вот мне тоже так жалко себя стало, что себе в тарелку я от жадности наложила сразу шесть пирожков. С ними и путешествовала с этажа на этаж, рассматривая общедоступные помещения, но сколько бы я ни откладывала, а вещи из чемоданов все равно пришлось разбирать.