Любовь Огненная - Отпусти меня завтра

– А мы куда-то торопимся? – спросила я, не успевая отслеживать машины, что оставались далеко позади на трассе.

Просто впереди я уже видела пробку при заезде в город, а значит, нам пора было тормозить, но Кирилл не останавливался.

– У меня встреча через час, и опаздывать нельзя, но тебе ведь именно сейчас нужно забрать свадебные платья, правда? – огрызнулся он, не снижая скорости.

– К черту платья! Мне еще рано на тот свет! Тормози! – повысила я голос, понимая, что мы сейчас просто въедем кому-то в зад.

– Оля, успокойся, – одернул меня Алексей.

– Да нет, что вы, Ваше Величество. Ваше желание для меня закон! – обернулся к нам Кирилл.

Я успела испугаться трижды. Первый раз – когда до вяло продвигающейся пробки оставалось всего несколько метров. Второй – когда мы резко выехали на встречку, а Кирилл обернулся ко мне, чтобы сказать очередную гадость. Мое желание закон для него? Лучше бы так и было. Тогда бы он остановился в хвосте пробки, а не вырулил на встречку.

Я еще долго слышала протяжный гудок огромной фуры, что неслась прямо на нас. Буквально в последний момент Кирилл свернул в кювет, выворачивая руль. Зажмурившись, я изо всех сил сжимала пальцами спинку водительского сиденья и прижималась к нему всем телом, пытаясь спрятать голову. Буквально ощутила, как мы слетаем вниз, а машина подпрыгивает, чтобы перевернуться.

Грохот, звук разбившихся стекол и боль.

Рано или поздно всем нам приходится платить по своим счетам.

Сейчас

Я никогда не любила больницы. Запах хлорки, стерильно-белые стены и потолок, от которых режет глаза, люди, что испытывают боль. Вся атмосфера угнетала, но еще больше меня раздражал Кирилл. Он буквально не отходил от меня ни на секунду, хотя ему, если судить внешне, досталось куда больше, чем мне.

Кровоподтеки, синяки и ссадины. Казалось, крови слишком много, но Кирилл все время передвигался на своих двоих, тогда как меня со своих рук он просто не отпускал. Даже в машине скорой помощи постоянно прижимал к себе, но в больнице его сумели от меня оттащить. Иначе нас просто не смогли бы осмотреть.

До сих пор не знала, что там с Алешей. Он был без сознания, когда мы ехали в больницу, и не пришел в себя, когда его завозили в приемный покой. О ком, о ком, а о нем я беспокоилась даже больше, чем о себе, несмотря на то, что меня мутило и откровенно тошнило первые полчаса. Да и голова кружилась до сих пор, если говорить начистоту, а уж спина – так вообще отваливалась, но я хотя бы находилась в сознании и понимала все, что происходило вокруг.

– Ну, могу вам точно сказать, что все кости целы, однако синяк на спине вам гарантирован, – усмехнулся доктор, которому выпала незавидная роль отвоевывать меня у Кирилла.

Он просматривал мои снимки, сидя за столом, пока я лежала на кушетке и думала о том, как бы побыстрее отсюда уехать. Голова немного болела, да и в общем хотелось тишины и покоя, но я понимала, что ближайший час совершенно точно проведу в больнице.

– У вас легкое сотрясение, поэтому задерживать и дальше вас я не вижу смысла. Ближайшие дни вам необходимо понаблюдаться у невролога. Соблюдайте постельный режим, минимум передвижений и никаких нагрузок. Если вдруг почувствуете себя хуже, немедленно вызывайте скорую, – отложил доктор снимки и обернулся ко мне. – Сейчас есть тошнота?

– Нет, все отлично, – с готовностью отозвалась я, поднимаясь с кушетки. Хотелось бежать вперед паровоза, но резкие движения делать было нельзя. – Прекрасно себя чувствую, если не считать головную боль и боль в спине.

– Я сейчас дам вам обезболивающее, и станет полегче, – кивнула мне медсестра, которая минутой ранее вошла в кабинет. – Там ваш молодой человек очень сильно нервничает и твердит о том, что вы беременны.

– Вы беременны? – удивился доктор, который уже видел карту, заполненную медсестрой.

– Нет, – улыбнулась я. – Простите, это у него помутнение.

Едва я вышла из кабинета, на меня налетел не меньше чем ураган. Кирилл трогал мои руки, плечи, живот. Всматривался в лицо, в глаза и даже слова сказать не давал. Буквально за руку притащил к скамейке и усадил на нее. Правда, сам рядом не разместился. Сел на корточки напротив меня, сжимая мои ладони в своих трясущихся.

– Что тебе сказали? Ну, не молчи! – в панике всматривался он в мои глаза, наверное, пытаясь найти в них ответы. Я видела в его взгляде и вину, и злость, и волнение. Такая бешеная смесь эмоций, что буквально захлестывала его.

– Ничего страшного. Легкое сотрясение, – отчиталась я, чувствуя себя как минимум центром Вселенной.

– А ребенок, Оля? Как ребенок? – его действительно трясло. Я даже подумывала над тем, чтобы попросить у врачей волшебный укольчик. Кому-кому, а Кириллу успокоиться точно не мешало бы.

– Да нет никакого ребенка, идиот. Нет и никогда не было, – ответила я со вздохом.

– Как нет? – мужчина буквально замер. Казался растерянным, ошарашенным.

– Это была липовая справка для ЗАГСа, чтобы нам с Алексеем дали зарегистрировать брак в кратчайшие сроки, – объясняла я ему как маленькому. – Мы эту справку в частной клинике купили, понимаешь?

– Ты не беременна? – переспросил он, словно не мог поверить моим словам.

Черт, да он в липовую беременность поверил с большим энтузиазмом!

– Нет, – ответила я предельно четко.

– Твою мать, – опустил он голову мне на колени, а его ладони скользнули мне на талию, сжали до боли, так крепко, что стало нечем дышать. – Оля, я так испугался. Черт, лисенок, я так сильно испугался… Я думал, что все. Я бы не простил себя, понимаешь? Если бы с тобой что-то случилось, я бы просто не простил… – посмотрел он на меня, а я впервые видела, как у него на глаза наворачиваются слезы.

Он ведь не плачет. Это же Кирилл – скала, стена, которую никому не разрушить, никому не сломать. Руки сами потянулись к его щекам. Стирала пальцами одинокие капли, а он будто и не чувствовал их, не понимал, что я делаю. Только смотрел на меня.

– Оля, я так сильно тебя люблю. Я люблю тебя. Я бы просто не смог без тебя.

– Кирилл!

Всего одно слово. Всего один оклик, и все поменялось в единый момент.

На лице Кирилла появилась маска отчужденности, а сам мужчина поднялся и будто даже стал шире плечами. Словно и не было этой минутной слабости. Как если бы это не он секундой ранее переживал за меня и признавался мне в любви.

Нет, теперь передо мной стоял уверенный в себе мужчина. Человек, который никогда не прогнется под обстоятельства. Человек, который способен решить любую проблему. Человек, который сам распоряжается своей жизнью.

– Отец, – обернулся он, слегка кивнув Александру Владимировичу.

Мужчина появился в приемном покое не один, а в сопровождении моего родителя, который вообще не выглядел обеспокоенным. Более того, отец скривился, едва завидел меня, сидящую на скамейке. В принципе, я была не удивлена такому поведению.