Стелла Грей - 2+2

Мне хотелось высказать ей в этот момент все, что думаю о ситуации, но мысли прервал зычный мужской голос на русском.

– Орлы! Поздравляю вас. Горжусь тобой, Лариса!

– Но мы не выиграли, пап…

– Вы замечательно проявили себя! Все!

Обернувшись, я увидел отца Ларисы, которого до этого лицезрел только в универе еще в России. Айвазов-старший обнимал дочурку, после, прекратив поздравления, пожал руку довольному Селиванову, буквально светящемуся от гордости. А в довершение алмазный магнат обратил взор на нас с Никой.

– А вам отдельные поздравления. Браун уже рассказал мне все. Поздравляю, Вероника, это было достойно.

Ника опять залилась краской смущения и будто стушевалась под взглядом Михаила Леонтьевича.

– Я знаю, о чем ты думаешь, Вероника, – подходя ближе, произнес он. – Если решила, что я злюсь, что победила не Лариса, то зря. Я не настолько верю в чудеса. За тебя же рад. Этот приз тебе нужнее.

– Благодарю, – отозвалась моя девушка.

– Обойдусь без благодарностей, – отмахнулся Айвазов. – Но, думаю, мы можем собраться этим вечером и поужинать у нас. Отметить окончание вашей практики.

Я уже открыл рот, чтобы попробовать отказаться, но Вероника взяла меня за руку, будто предостерегая не нарываться в резких тонах.

– Мы очень благодарны за приглашение, но уже завтра отлет, хотелось бы успеть собрать вещи…

– Пару часов ничего не решат, – отмахнулся Айвазов и загадочно закончил: – Тем более, что есть еще одно важное дело, в котором я бы хотел, чтобы вы все поучаствовали. Так что жду к восьми. Адрес вы знаете.

Когда он ушел вместе с Ларисой и Селивановым, мы с Никой еще несколько минут стояли в коридоре. Переваривали.

Предложение ужина не нравилось нам обоим, но и отказаться было нельзя.

– Подозрительно, это все, – произнесла Ника, по-прежнему отводя взгляд. Она словно стыдилась собственной победы, и я все пытался понять причину.

– Угу, – согласился я, обнимая свою любимую, стараясь зарядить ее уверенностью. – Но посмотрим, что там за дело такое загадочное. Главное, ни на что не подписываться… А там решим.

В назначенное время мы прибыли к назначенному месту. Сказать, что особняк Айвазовых был раскошен, это ничего не сказать. Я мало разбирался в стилях интерьера и всех прочих дизайнерских штучках, но я примерно представлял цены на недвижимость в этом районе. А этого уже было достаточно для осознания: внутри дома все не менее дорого, чем в цене на землю, где он стоит.

Когда наше такси подъехало к огромным воротам, внутрь нас пустил охранник, правда, без таксиста. Пришлось топать ножками по территории до самого входа, при этом ощущая себя бедными родственниками. Сам не знаю, откуда взялось это чувство.

Судя по нервничающей Нике, которая уже искусала губы и постоянно одергивала свое платье вниз, у нее переживания были аналогичны.

– Думаю, при первой же возможности нам надо будет отпроситься домой, – бурчала она под нос, будто себя тем самым успокаивая. – Завтра самолет, день напряженный, и вообще…

Я прервал ее, притянув к себ и поцеловав щеку.

– Успокойся, Никс.

Она тяжело вздохнула, а после, кивнув, заметно собралась. Поджала губы, расправила плечи, взгляд стал острее.

– Ты прав. Нужно быть сильной, что бы ни происходило.

– Ну вот. Узнаю боевую Громову.

Нам открыл дворецкий, он же и проводил в огромную столовую, где только нас и ждали.

– Доброго вечера, – поприветствовал Михаил Леонтьевич. – Вероника, Никита. Проходите, присаживайтесь. Скоро подадут блюда.

Сам он сидел во главе стола, по правую руку от него расположилась Лариса, а рядом с ней – Вовочка.

А вот по левую сидел незнакомый мне мужчина с цепким взглядом и в дорогом деловом костюме. Он был относительно молод, что удивляло.

Я помог Нике сесть на свободное место, устроился и сам на соседнем стуле.

В этот момент Айвазов наконец решил представить нам незнакомца:

– Знакомьтесь, мистер Артур Кройс, мой заместитель в США. Помогает в делах, когда я нахожусь в России.

Артур сдержанно кивнул. Ника ответила ему легкой улыбкой, я же аналогично ограничился кивком. Судя по тому, что Лариса обращала внимание на Артура едва ли не меньше, чем на коврик, его она знала давно, а вот Селиванов наоборот – светился и заглядывал в рот гостю.

– Мистер Кройс, – произнес ботан. – Я столько о вас слышал. Ваши таланты заставляют испытывать восхищение.

Артур едва заметно улыбнулся этой неприкрытой лести. Одними уголками губ, сделав вид, что она ему понравилась. Мне же с другого ракурса было виднее, насколько брезгливо дернулся подбородок помощника Айвазова.

– Спасьибо, Владимир, – с сильным акцентом ответил он по-русски. – Как ньи странно, но йа тоже о вас наслышан и ваших талантах. Собственно, поэтому йа и здъесь.

– Да-да, – подтвердил хозяин дома. – Не удивляйтесь. Я рассказал Артуру о том, каких специалистов готовят в России и что сам Адам Браун оценил высокий уровень знаний этих молодых людей. Особенно Вероники и Владимира.

Айвазов бросил короткий взгляд на Нику, и та заерзала на стуле. А Вовочка наоборот замлел.

– Господина Данилова тоже отметили, – перевел на меня взгляд отец Ларисы. – Выкручиваться из стольких ситуаций надо уметь – это не меньший талант. А я не привык раскидываться ценными ресурсами. Поэтому хотел бы предложить каждому из вас контракт в моей фирме. Мистер Кройс как раз привез документы.

Мои брови взлетели наверх. Я не ослышался? Контракт? С чего вдруг такие щедрости?

Заместитель Айвазов тем временем достал из чемоданчика, который все это время прятался под столом, несколько папок с бумагами и протянул мне, Нике и Селиванову.

– Я хотел, чтобы вы ознакомились и подписали, – почти без намека на давление, ласково проворковал Михаил Леонтьевич. – А после мы отпразднуем за ужином.

После такой речи ощущение сыра в мышеловке только усилилось.

Мы с Никой переглянулись и синхронно открыли папки.

Я бегло читал строки контракта и медленно офигевал. Айвазов щедро обещал горы пряников и не менее щедро сдабривал это все кнутами.

Подписав это, сразу после окончания учебы в университете я обязывался поступить на службу в один из филиалов алмазной империи, должность не уточнялась, хотя зарплату обещали ого-го какую. И вполне можно было бы подумать над таким предложением, если бы не срок контракта – пятнадцать лет. И не дай бог нарушить, в этом случае санкции были настолько кабальными, что проще либо шагнуть с крыши, чтобы не выплачивать, либо продать почку.

А еще для женщин запрет на беременность и декрет, для мужчин – наличие экстремальных хобби, больничные не больше четырнадцати дней в году и вишенка на торте: запрет на обстоятельства, препятствующие выходу на работу. То бишь сюда можно было вписать все, даже ДТП по дороге в офис.