Кристи Уэбстер - Порочная игрушка [ЛП]

— Ш-ш, сейчас спать, Банни.

Я просыпаюсь, и утреннее солнце светит прямо в глаза. Каждый мускул в моем теле болит. Черт, даже кости кажутся хрупкими и больными.

— Боже, — постанываю я. — Нужно как-то снять эту боль.

Массивная рука вокруг моей талии только нагревает уже раскаленное от боли тело. Я могу самовоспламениться в любой момент. Его тяжелое дыхание указывает на то, что он еще спит, поэтому я выскальзываю из кровати, а затем на дрожащих ногах бреду в ванную.

Роюсь в ящиках, пока не нахожу зубную щетку. Видимо, она его. Не заботясь о том, что собираюсь использовать одну из его личных вещей без разрешения, беру щетку и выдавливаю немного зубной пасты на нее. Чистить зубы — еще одна роскошь, которой я лишилась. У меня была зубная щетка в сумке, но я не знаю, где она теперь. Все туманно и запутано. Пока чищу зубы, роюсь в ящике, чтобы найти там любое обезболивающее, но, к моему разочарованию, нахожу лишь «Ибупрофен». Со вздохом разочарования полощу рот и включаю душ.

Нужен холод.

Я мокрая от пота, и мне нужно что-то, чтобы подавить кипящий жар моего тела.

Как только ступаю под ледяную струю, хныкаю от восторга. Холодная вода прогоняет пламя, и я получаю удовольствие от того, как она замораживает меня и раны в моей душе. Погружаюсь в темноту, когда Бракс врывается с громким криком.

— Какого хера ты делаешь?!

Открываю глаза и смотрю на него. Мои зубы стучат, и до меня доходит, что я не чувствую ног. Ломка накатывает на меня снова, и я чуть не падаю. Бракс ловит меня и делает воду теплее. Теплая вода, наконец-то, прогоняет холод. Он снимает боксеры и заходит ко мне под душ.

Не знаю, кто, черт возьми, этот человек, но я хочу, чтобы он держал меня и обещал, что все будет хорошо. Я едва могу стоять, и я благодарна тому, что Бракс прижимает меня к себе. Руками обнимаю его за талию и завожусь от прижатой ко мне толщины его еще вялого члена. Возбуждение иглами пронзает меня от ощущения его твердого тела рядом со мной. Я не чувствовала ничего похожего уже несколько лет. В последний раз, когда это было, один милый студент заплатил мне, чтобы я отсосала ему. Оказывается, он хотел пять по цене одного. В итоге, они по очереди трахнули меня, все пятеро. В любом случае, это не так уж и важно. Каждый парень был красив по-своему, несмотря на безобразные слова, которыми они называли меня. И когда один бросил мне героин, который был необходим, стало вообще насрать на то, что меня пустили по кругу пятеро ублюдков.

Это не было больно. И я почти кончила. А один парень даже поцеловал меня.

Когда они ушли, я не расстроилась. Просто приняла наркотики и отключилась от реальности, с болтающимися сиськами и использованными презервативами вокруг меня. Это было прекрасно. Я выжила.

— Банни?

Возвращаюсь из своего прошлого в настоящее. Своими красивыми глазами на прекрасном лице он пристально и с заботой смотрит на меня сверху вниз. На самом деле, Бракс — самое красивое создание, которое я видела в своей жизни, с этой его угловатой челюстью и гордо вздернутым носом. Хочу должным образом рассмотреть и его член.

— Ненавижу это прозвище, — ворчу я. — Ты не можешь просто звать меня Джессика?

Бракс опускает руки на мою задницу и грубо сжимает ее.

— Твое имя — Банни. Не спорь со мной.

Я вздыхаю и пожимаю плечами. Пятьсот тысяч. Ну, технически, пятьсот пятьдесят тысяч. Все, что нужно делать, это вести себя как британка, что бы ни случилось. Ничего страшного, я ведь не буду скулить о королеве и ныть о тостах.

— Хорошо, называй меня Банни. Теперь, где мой героин, Бр… — я осекаюсь, вспоминая те жгучие удары, — сэр?

Его глаза темнеют до серого за долю секунды, и я волнуюсь, что он начнет хлестать меня снова.

— Тебе все сошло с рук прошлой ночью. Больше такого не будет, — предупреждает он. — А что касается героина…

Я задерживаю дыхание, пока жду, что он расскажет мне, где и когда я его получу.

— Его не будет, Банни.

Нахмурив брови, я осматриваю его лицо в поисках улыбки. Но его черты серьезны и скучны. От этого кровь закипает, и меня охватывает желание выцарапать ему глаза.

— Прости, что? — Я начинаю впадать в ярость.

Бракс ухмыляется, и мне требуется приложить усилие, чтобы не взорваться.

— Нет наркотикам, игрушка. С этим покончено. Мои игрушки чистые — как внутри, так и снаружи.

На этот раз я не могу контролировать свой гнев и отталкиваю его от себя. Он ударяется спиной о кафельную стену и шокировано смотрит на меня. Не давая ему секунды, чтобы ответить, я бью его. Снова и снова, пока Бракс не начинает бороться со мной. В итоге моя грудь оказывается прижата к стене, а его пальцы запутываются в моих влажных волосах.

— У тебя серьезные гребаные проблемы, женщина, — рычит он, скручивая мои волосы крепче в кулак. — И, если помнишь, ты подписала договор.

Договор?

Прошлая ночь вспышками мелькает в моей памяти, неуловимая и расплывчатая. Какой договор? А, вспоминаю… Шесть месяцев и пятьсот тысяч…

— Ты сказал, что дашь мне наркотики, — скулю я.

Он усмехается мрачно и без чувства юмора.

— Ты научишься, Банни. Я — лжец. Мудак. Монстр, которого ты боялась в детстве. Ты — моя новая игрушка и теперь будешь делать все, что я, блядь, захочу.

Моя кровь стынет в жилах, и беспокойство охватывает меня. Я, наконец-то, поняла, что сделала что-то очевидно глупое, и что, в конечном итоге, я умру. Так же, как предсказывал мой брат Джуд, когда пытался спасти меня от моего прошлого задолго до того, как я переехала в Великобританию.

— Нет, я хочу вернуться домой. — И это правда… жаль только, что этого не будет.

Большим пальцем Бракс гладит мою щеку, и я чуть не плачу от интимности этого прикосновения.

— Мы оба знаем, что у тебя нет дома, — говорит он, и я слышу намек на печаль в его голосе. — Вот почему ты пошла со мной.

Бракс отпускает меня, и я сворачиваюсь в клубок у его ног. Слезы катятся по щекам, и мне хочется кричать, чувствуя жалость к себе. К тому времени, когда вода выключается, в голове не остается ни одной мысли.

Когда он одевает меня в теплый халат, я смотрю в пустоту.

Когда он кормит меня кусочками яйца и фруктов на завтрак, я ничего не чувствую.

Когда они с Дюбуа шепчутся о том, что будут делать дальше, я ничего не слышу.

Моя жизнь ничто.

Хочу вырваться из этого мира для того, чтобы бежать, бежать, и бежать, пока не сбегу со страниц бесконечной Вселенной. Для того чтобы ползать в нескончаемой, тихой пустоте небытия. Мой личный рай. Мой побег из ада.

День превращается в ночь. Ночь в день. И так далее, и так далее. Я плачу, кричу и умоляю, но ничто не унимает боль от ломки. У меня украли мое единственное лекарство. Я подписалась на все это бездумным росчерком своего поддельного имени. Моя дерьмовая жизнь отдана на шесть месяцев какому-то ублюдку, который даже не хочет, чтобы его имя произносили.