Дарья Волкова - Когда даже ангелы посылают

Договорить не смогла. И лицо дочери стало расплываться. Не сметь, не распускаться, собраться!

- Мама-мама-мама! - скороговоркой протараторила Катерина, подскакивая с места. - Мамуля, ты чего! Побелела вся!

Синхронным, маминым жестом прижала голову матери к груди.

- Мам, что бы ты ни подумала - это не то! Не уподобляйся папе, прошу тебя, хоть ты не вались! - совсем жалобно. - Мам, лекарства где? На кухне? Что принести, что ты принимаешь?

- Я принимаю все близко к сердцу, - сквозь сомкнутые зубы понемногу делая вдох. - Водички мне принеси, родная. И не пугайся.

Пока Катя бегала за водой, расстегнула пару пуговиц на рубашке и что-то проговорила - бесшумно, одними губами. Но тот, кому были адресованы слова, может услышать и так.

- Ну вот, пей, пожалуйста, - Катя уселась рядом и обняла за плечи. - Я беременна от Кирилла.

Водой Дарья чуть не поперхнулась.

- Кирилл?! А, тот мальчик из посольства? Ты за этим его искала?

- Искала я его не за этим, - криво усмехнулась Катерина. - Я же только что узнала, мам. Просто хотела удостовериться. Что он... что с ним все в порядке. И он оттуда выбрался.

Дарья потянулась за сигаретной пачкой.

- Мам, может не надо? Вредно же. Ты вон все еще бледная.

- Это тебе вредно, - хмыкнула Дарья, прикуривая. - Но я буду дымить в другую сторону. Значит, у вас с ним был роман?

- Мам, какой роман? - Катя нервно рассмеялась. - Я же говорила - не знаю даже, как он выглядит. Вообще ничего не знаю, кроме того, что его зовут Кирилл. И что я ... от него беременна. Ой... - Катя уткнулась лицом в ладони. - О-о-ой...

Ситуацию нельзя была назвать простой, но Дарье хотелось улыбаться.

- Для того, чтобы сделать ребенка, даже имя знать не обязательно.

- Мам! - Катя укоризненно посмотрела на мать сквозь пальцы. - Просто... просто....я не знаю, как это получилось. Было страшно. А рядом с ним... нет.

- Ох... - мать затушила окурок. - Катюш, я что-то погорячилась. Принеси с кухни аптечку все-таки.

4.2

Выпиты лекарства, по две чашки чая с казинаками. За чаем разговоры на необременительные и бытовые темы. Это передышка, время осознать для обеих женщин. А потом - вторая часть разговора.

- Катюш, - Дарья потянулась за сигаретами, замерла. Надо отвыкать, пока снова не втянулась. Но еще не сегодня. Щелкнула зажигалкой. Затянулась. - Ты взрослая женщина, ты сама врач. Я не буду тебя ни в чем убеждать. Это твое дело и твое тело, и решать тебе. Но знать ты должна. Я аборт тебе делать не буду. И организовывать тоже не буду, и не проси. И если ты все-таки решишься на него, буду отговаривать - так и знай. У тебя есть свои права, а у меня - свои.

То, что она не могла расшифровать взгляд дочери, Дарью пугало. Ребенок вырос. Изменился. Повзрослел. И все это - внезапно, резко.

- У тебя сегодня день негативных мыслей? - проговорила Катя спокойно. - Или может это никотин так на тебя влияет? Бросай это дело, мам.

- Пообещай сохранить беременность - и я брошу.

- По руками!

Дарья смотрела на протянутую руку, потом медленно затушила едва начатую сигарету. И ответила крепким рукопожатием. Которое переросло в объятье.

- Мам, ну неужели ты могла подумать... - Катина щека на материнском плече, привычно. - Вы же не так нас воспитывали! Ну ма-а-ам...

- Ох, Катя... - Дарья прижала дочь покрепче. - Что-то я и правда совсем плохо соображаю. - Чмокнула дитя в лоб. - А ты у меня умница.

*

- Ну что, Катюха, нашел я твоего Кирилла!

- Да? - Катин голос звучал спокойно, но этому спокойствию Дарья уже не верила. - Здорово! Где он?

- Тут, в Москве уже. Парень действительно дипломат, - Дмитрий Иванович откинулся в кресле. - Более того - потомственный. Сын дипломата, внук дипломата, правнук дипломата. Целая династия, как я понял, чуть ли не со времен основания посольского приказа они там работают, эти господа Коробейниковы.

- Коробейниковы? - повторила Катя рассеянно.

- Кирилл Константинович Корбейников тридцати двух лет отроду, МГИМО, МИД, в активе работа в Канаде, Мексике. Потом Африка вот. Куда его дальше отправят - не знаю, и так с трудом получил информацию. Но телефончик, - тут он подмигнул дочери, - если надо - добуду.

Катя помолчала, разглядывая угол отцовского стола. Кашлянула.

- Тут такое дело, пап... - начала и беспомощно обернулась на мать.

- Так, Тихомиров, только спокойно. Я тебя умоляю.

- Что у вас случилось, пока меня не было?! - ладони главы семейства легли на столешницу, выдавая намерение их обладателя встать.

- Случилось несколько раньше, - Дашин голос звучал мягко и успокаивающе. - Кирилл Константинович Коробейников, потомственный дипломат тридцати двух лет отроду - отец нашего будущего внука.

Тихомиров сначала молча переводил взгляд с жены на дочь. А потом рухнул обратно в кресло и захохотал - громко и раскатисто.

- Ох... - шумно выдыхая и растирая лицо руками. - А напугали-то, напугали...

- А что ты так пугаешься-то, отец? - в тон ему ответила жена.

- И правда, чего это я? Радость ведь! Ну, Катюха, ну даешь... - отец снова коротко хохотнул. - Протащила-таки контрабанду через границу! А таможня, как обычно, прощелкала! Ну что, телефончик-то нужен, я верно понимаю?

- Нет.

4.3

Родители дружно и непонимающе уставились на дочь.

- Что - нет? - спросили тоже на удивление дружно.

- Мне не нужен его телефон. И адрес. И вообще - ничего.

- Катя... - осторожно начала мать. - Но ведь ты сама сказала, что...

- Что я сказала?! - переспросила Катерина резко. - Это было по доброй воле. Сам... акт...ы. Но ребенка никто не планировал!

- Ну... кхм... - отец побарабанил пальцами по столу. - Бывает и так. Дело житейское. Но ведь...

- Это мой ребенок. Это МОЕ решение. Кирилл к этому не имеет никакого отношения. И говорить я ему ничего не собираюсь.

Тихомиров задумчиво почесал в затылке.

- Не ту дочь мы Марией назвали, Даш. Это младшая у нас на непорочное зачатие претендует.

- Папа!

- Что - папа?! Ты пойми меня... нас... правильно, Катя. Ребенку мы рады, будем любить и воспитывать. Чем сможем - поможем, как говорится. Но ведь у него есть не только мать, но и отец. Ты же не одна его сотворила.

- Никто. Ребенка. Не. Планировал.

- Господи, ну в кого ты такая упрямая?! Пойми же ты наконец, что мужчина имеет право знать, что он станет отцом. Это я тебе как мужчина говорю.

- Пап, ты вообще чьи интересы защищаешь? - Катя встала и быстро прошла к окну.

- Я защищаю интересы своего будущего внука. Которого сейчас не пойми с чего вдруг без суда и следствия лишают отца.

Катя молчала, глядя на наливающуюся за окном темень. А потом спокойно обернулась.

- Это мой ребенок. И ничей больше. Кирилл и так сделал для меня очень многое. Портить ему жизнь в ответ на это я не намерена.

Тихомиров открыл рот, вздохнул и закрыл. А Дарье сейчас вдруг стало ясно, что в младшей до сегодняшнего дня спало фирменное тихомировское упрямство. Ей всегда казалось, что на отца похожа старшая, Маша, а Катя - в нее, в мать пошла - и характером, и внешностью. Спокойная, уравновешенная, немного флегматичная, иногда язвительная, с легкостью выбравшая профессиональную стезю и без усилий получившая высшее медицинское. Так несхожая с импульсивной и непоседливой Машей. Но вот сейчас Катя продемонстрировала ровно то же упрямство, что и ее старшая сестра. Человек, от которого обе девочки унаследовали эту черту, тоже это понял. И попытки переспорить прекратил.