Нина Морено - Не встречайся с Розой Сантос

Я замахала руками, прося ее замолчать.

– Надеюсь, ты не имеешь в виду, что я должна соблюдать тишину в собственном дворе?

«Куда она собралась?» – пробормотала я себе под нос, выглядывая из-за куста гардении. Мими огляделась по сторонам, а потом пошла дальше. Я поспешила следом, взбивая опавшие листья магнолии, а в воздухе сладко пахло цветами. Впереди, в городском сквере, собралась небольшая толпа. Дело близилось к вечеру, поэтому я вполне ожидала притока посетителей в бодегу и закусочную, но все толпились, разглядывая огромный высокий белый шатер, занявший целый угол сквера. Мими гордо прошагала мимо и нырнула внутрь. Никто не сказал ей ни слова и не пошел следом. Я подошла к белой стенке шатра и обнаружила, что по всему периметру расклеено множество объявлений с таким текстом: «Не суй свой нос!»

Загадочно и угрожающе. Естественно, мне тут же захотелось узнать, что там внутри. Папа Эль подъехал ко мне со своей тележкой с мороженым. Сегодня оно было со вкусом дыни, манго и arroz con leche .

– Он появился вчера вечером, – сказал он с тем же удивлением, которое я чувствовала. – Но все слишком боятся проверять, что там. Надписи очень убедительные.

– Но Мими же только что туда зашла!

– Тогда я тем более поверю надписям.

Чтобы разобраться, я пошла к миссис Пенья.

– Это все Мими! – возмущенно сказала та. – Поставила шатер рано утром, пока все спали, а потом позвонила и велела не обращать на него внимания, не трогать его и не беспокоиться по этому поводу. Но как же я могу не беспокоиться, если до фестиваля всего неделя, а твоя бабушка ставит в сквере какие-то непонятные шатры и запрещает в них заходить! Она тебе ничего не говорила?

– Нет, – ответила я, но миссис Пенья, похоже, мне не поверила. – Честное слово. Но я видела в нашем домашнем календаре, что скоро полнолуние.

– Por dios [79] Боже мой. , – вздохнула миссис Пенья, ущипнув себя за переносицу, и вернулась к варке супа.

Я вышла на улицу, надела солнечные очки и повернулась к тенту. Он одновременно представлял собой и соблазн, и загадку. Я могла бы прямо сейчас туда войти – подумаешь, объявления. Просто отодвинуть ткань в сторону и получить свои ответы. А то моя жизнь в последнее время становится чересчур загадочной. Но Мими недавно сказала, что я слишком нетерпеливая. Впервые в жизни кто-то меня так назвал. Я всю жизнь – недоросток, уткнувшийся в толстые книги. Откуда здесь нетерпение? Я только и делаю, что демонстрирую терпение и веру.

Разве нет?

Прямо передо мной был своего рода тест. Ну что ж, я постоянно сдаю тесты, это от них ничем не отличается. «Ладно, Мими. Так и быть, я оставлю в покое твою палатку».

Я пошла в сторону набережной. Надо посмотреть, как там Клара. Скоро приезжает ее мать, и она наверняка захочет еще раз все проверить. В нескольких футах впереди дверь парикмахерской распахнулась, и оттуда вышел Алекс. Я замедлила шаг. Вот и еще один тест. Если он повернется к бухте, то я не буду его окликать или тем более в него врезаться. У меня есть дела, и еще надо обдумать всю эту историю, которая внезапно поднялась до уровня восхитительных поцелуев.

Он повернулся в мою сторону и заулыбался. Его улыбка действительно была убийственной. Мы двинулись друг к другу и встретились на середине.

– Привет, – сказал он.

– И тебе привет, – ответила я. – Отличная стрижка.

Он провел рукой по коротко стриженным бокам, и, поскольку мне очень хотелось сделать то же самое, я сунула руки в карманы.

– Говорят, что тот шатер принадлежит Мими. – Он указал подбородком в сторону сквера.

Я посмотрела через плечо.

– Говорят, но меня лучше не спрашивай. Наша семья известна тем, что никто ничего друг другу не рассказывает.

Сегодня утром я получила письмо от мамы. Фотография ее картины с залитой лунным светом улицей, которую я узнала по памяти. Серое небо из окна самолета. Кошка, растянувшаяся на мешках с рисом в бодеге. Раньше я думала, что в этих фотографиях есть какое-то зашифрованное сообщение, но теперь поняла, что это значит на самом деле: это моменты, когда она по мне скучает.

– Я хочу тебе кое-что показать, – сказал Алекс. Он тоже засунул руки в карманы и слегка качнулся на носках вперед, а потом назад. – Думаю, это важно.

– Ладно, – согласилась я с любопытством и слегка испуганно. Не то чтобы я не любила сюрпризы, просто мне не нравилось чувствовать, что кто-то застал меня врасплох.

– Это находится на лодке. – Он так резко развернулся в сторону бухты, словно боялся, что она куда-то исчезнет.

– Ну где ж еще, – пробормотала я, жестом пропустила его вперед, и мы пошли по набережной в сторону бухты. Все еще стояла жара, но здесь это ощущалось не так сильно. Мои волосы трепало порывами ветра, и земля под ногами словно начинала раскачиваться тем сильнее, чем ближе к докам мы подходили. Я все еще чувствовала некоторую тревогу и возбуждение, но постепенно опасения начали уступать место задумчивому любопытству. Мы дошли до лодки Алекса, и он протянул руку, чтобы помочь мне перейти по мосткам, но тут со стороны более дальнего причала к нам подошел пожилой мужчина. Рука Алекса дрогнула.

Я собралась. Тот полоснул меня коротким взглядом и в упор посмотрел на Алекса:

– Ты сегодня должен был ехать на рассвете на рыбалку с туристами.

– Карлос съездил, – напряженным голосом ответил Алекс. – Я был занят на кухне.

– Ну да, ну да, твоя выпечка. Но у Карлоса вообще-то есть жена и ребенок вот-вот родится, так что ему не стоит надолго отлучаться. К тому же у нас в семье ты моряк .

Количество пассивной агрессии в последней фразе просто зашкаливало.

– Здравствуйте, – сказала я, чтобы разрядить атмосферу, и протянула руку. – Я Роза.

– Хавьер.

Мы обменялись рукопожатием.

– Мой отец, – вздохнул Алекс.

– О! – произнесла я, еще не успев отпустить его руку. Теперь мне бросилось в глаза их внешнее сходство. Хавьер был ниже ростом и приземистее Алекса, но имел такие же темные глаза и борода. И такая же складка между бровей. Я отпустила руку и постаралась дружелюбно улыбнуться. – Алекс много помогает с фестивалем и организацией свадьбы Клары и Джонаса.

– Ну, мне-то он сказал, что будет помогать мне в марине, но что-то его в последнее время не видно. Что ж, по крайней мере, он не валяет дурака.

– Фестиваль как раз для того и нужен, чтобы спасти…

– Бухту, да, – перебил он, кивая, – я знаю. Остается лишь надеяться, что это… сработает. – Когда он сделал паузу, у меня снова засосало под ложечкой от скрытой враждебности. А у него хорошо это получается. Почти как у Мими. – Ты ведь продолжаешь готовиться к регате?

– Конечно, пап. Я же сказал, что участвую.

– Просто уточнил. Хотелось бы посмотреть на грозу морей в действии перед твоим большим плаваньем.