Джина Шэй - Нимфоманка из соседнего отдела [СИ]

Водитель запарковался, наконец, у ресторана. Половина Москвы действительно гуляла у Печорского, поэтому мало-мальски приличные рестораны сегодня пустовали. Официанты радостно встрепенулись при виде Венецкого. Ну да, он любил это место. И для предложения оно хорошо подходило.

Даша молчала, пока Игорь делал заказ, просто сидела, уткнувшись в ладони, упираясь локтями в стол, и еле заметно раскачивалась вперед-назад, явно пребывая в беззвучной истерике. Господи, ну вот что за хрень? Вот почему нужно себя внутри истязать, позволять вот так за нее переживать, и при этом не сказать ни слова.

— Даш! — Тон у Игоря был тихий, но достаточно резкий. Сейчас уже он готов был вцепиться в ее плечи и трясти, пытаясь растревожить ее, сдвинуть с той эмоциональной точки, на которой она замерла.

Она собиралась мгновенно. Будто где-то внутри в ее душе был рубильник, отвечавший за отключение от эмоций. Замечательное качество — в работе. Отвратительное — вот сейчас.

Игорю нужна была не эта выхолощенная, бесстрастная карьеристка, ему нужна была его живая, чувственная, настоящая Даша. Та самая, которая одной искренней улыбкой могла остановить разъяренного быка. Та самая, которая сейчас из-за чего-то испытывала боль и принимала неверные решения.

— Котенок, ты хочешь замуж? — Осторожно поинтересовался Игорь. Эта версия была обкуренной, но хотя бы на крупиночку адекватной. А еще она была неожиданной, и своей цели добилась. Даша вздрогнула, недоуменно моргнула, и Игорь практически услышал, как по скорлупе ее отстранения пробежала трещина.

— Чего? — Удивленно спросила она. — Это ты с чего взял?

— Ну как, тема свадебная, для многих девушек — невеселая. — Непринужденно пожал плечами Венецкий. — Но если ты паришься на эту тему…

Вообще-то это был провал Игоря как романтика. Он же хотел сделать это и романтично, и не банально, но вышло, так как вышло. Рука сама вытащила из кармана брюк барахатную коробочку. И как-то само собой вышло, что Игорь оказался перед Дашей на одном колене. Прямо взглянул в расширившиеся опешившие глаза.

— Выйдешь за меня? — Парадокс заключался в том, что оказывается, с нужной женщиной себя заставлять не нужно. С нужной женщиной все получается как-то само.

— Игорь, встань, пожалуйста. — Простонала Даша, не зная, куда девать глаза. — Дело вообще не в этом.

— Ты на вопрос-то ответь. — Фыркнул Венецкий, даже и не думая подниматься.

— Давай ты мне дашь сказать, а потом я спрошу тебя, по-прежнему ли ты хочешь на мне жениться. — Сдавленно произнесла Даша, отводя взгляд в сторону. — Но лучше, если ты все-таки сядешь.

— Окей, сделаем еще один дубль. — Игорь вздохнул и встал. Чувствовал себя дураком, но… Она же не отказалась… Сейчас она озвучит свои дурацкие доводы против, он их разнесет, а потом закинет ее на левое плечо и пойдет на поиски выездного свободного регистратора. Блин, нет, все-таки нужно было жениться пореже, кажется, нормальные серьезные женщины его всерьез уже и не воспринимают.

Даша пару минут сидела молча, уткнувшись лицом в ладони. Затем, наконец, повела плечами, потянулась к сумочке и выудила оттуда тонкую белую полоску.

— Мне ужасно жаль, что приходится говорить вот так. — Тихо произнесла она. — И ужасно жаль, что это так совпало с… твоим предложением. Игорь, я тебя безумно люблю, но…

Белая полоска, наконец, легла на стол перед Венецким. Длинная белая полоска, а на ней ближе к концу две тонких красных. Объяснять, что это необходимости не было. Игорь был большой и умный мальчик.

Правда, сердце все равно на краткий миг замерло. Серьезно? И это — ее проблема?

— Ну, так и в чем проблема, крошка? — ловя Дашину ладонь, тихо спросил Игорь. Пальцы. Ее любимые пальцы. Смертельно хотелось их целовать, каждый отдельный любимый пальчик…

— Все же замечательно, если все так получилось. — Продолжил Игорь, пользуясь тем, что Даша снова замолчала, явно формулируя мысль. — Или ты думаешь, что я не хочу детей?

— Это не твой ребенок. — Выдохнула Даша, болезненно скривив губы, роняя это заявление, как огромный нож гильотины.

И по одному только выражению ее глаз Игорь понял — она не врет.

— Мне позвонил Тихонов…

На самом деле это говорить было совсем не больно. С момента как я, прогуливаясь по дорожке перед рестораном, разбила телефон об асфальт, я эмоционально уже успела умереть. Во мне не было ни одного живого чувства. Я давно научилась эмоциональную боль мгновенно давить, но все что мне оставалось после этого подавления — это ледяная пустота в груди и смертельная тоска.

Этот день был хорош. Ужасно хорош. Потому что, вообще-то до меня дошло, как Венецкий ко мне относится. Да, как до жирафа. Но вот как дошло, так дошло.

— Глупая, — могла сказать какая-нибудь очень умная женщина, — ревность твоего мужика — не повод для гордости.

Наверное, так оно и было. А я… А я была как дурочка — целовала Игоря, смеясь, шепча ему какой же он балбес, чтоб не смел себя так больше изводить, а в душе замирала в легком ликовании, потому что Венецкий ревновал меня! Он действительно в себе сомневался? Думал, что я могу предпочесть другого? Мое сногсшибательное чудовище, моя личная одержимость, на самом-то деле переживал примерно так же, как и я.

Все было слишком хорошо, чтоб так и было. И знаете, я бы предпочла ничего не знать, потому что именно знание сейчас меня и сверлило, выжимало до крови.

Лучше бы я не перезванивала…

Но я перезвонила.

Трубку взяли не сразу, а когда взяли — сначала ничего не говорили, я слышала только какую-то обрывочную речь в отдалении, да рев перфоратора. И только потом…

— Ну, здравствуй, Дарья…

Сухой, неприятный голос Тихонова. Наверное, стоило бросить трубку еще тогда. Но мне, тогда еще веселой, было любопытно. Что я о нем знала? Да практически ничего, только краем уха слышала, что адвокат Игоря, продавливавший в суде мои интересы, добился для Тихонова красивого срока где-то в божественно-далекой от Москвы колонии строгого режима. Кажется — на десять лет. Не сказать, как меня радовал этот приговор.

— Разве в тюрьме есть телефоны?

— Есть нычки в местах работ. Мы тут ремонтируем старое здание пекарни, нычек тут полно. — Спокойно отозвался Тихонов. — Как дела, Дарья?

— Замечательно, — безмятежно откликнулась я. — Вам сигарет прислать, Иван Георгич? Я боюсь, что я на это денег не найду.

Никогда в жизни. Даже если сама буду миллиардершей.

— Ты же знаешь, что это Лика мне слила информацию про твои игрушки? — Вкрадчиво поинтересовался Тихонов.

— Знаю. — Я дернула плечами в ответ на это. Никто больше про мои «подручные средства» не знал. Только она. Собственно, я это поняла, как только выкроила себе час на размышления и проанализировала «совпадения». Не знаю уж из каких соображений Кудрявцева это сделала, но честно говоря — до ее мотивов мне дела не было. В конце концов, именно ей я выносила мозг, когда геосъемки она приносила в непотребном виде. Может она лелеяла надежду, что сможет занять мое место — а может попросту решила «помочь в личной жизни», и в гробу я видела ту помощь. Собственно именно из-за этого пила и рыдала накануне помолвки Венецкого и Аллы, я в компании Ленки. В «дружбу» с Ликой я уже тогда не верила.