Яна Ясная - Новая история Колобка, или Как я добегалась

Я настороженно молчала, но да, примерно так я и думала. Соратницы ее тоже молчали, но насмешливо.

— Отнюдь. Нет, многие так думают, но на самом деле, это община, — она выделила голосом последнее слово. — Общность людей, живущих в одном месте и объединенных неким общим признаком признаком — ведьмовским даром. Я скорее на положении сельского старосты. А в остальном…

Ведьма дернула углом рта:

— Каждая сама по себе, хаос, стихия и дурь в башке. Одна курит религию, и ладно бы православие — так нет же, язычество. И наше, славянское ее не устраивает, у нее в голове скандинавские боги табунами ходят. Вторая думает, что магия — это что-то вроде математики, что там чувствовать? Подставляй значения в формулы, и вперед, умножай-сокращай! Третья считает, что да, как высшая математика, высшая математика — это красиво! И пока ты выбираешь, кого из них первой в дурку тащить, вспоминаешь, что эти, вообще-то, как раз самые адекватные! — ноздри ее свирепо раздувались, а глаза пылали.

Сподвижницы отворачивали физиономии и давились смехом в воротники — то ли сказано было как раз о присутствующих, то ли эти самые присутствующие просто знали, о ком.

Череду же явно прорвало. Что называется — наболело:

— А когда пытаешься их собрать, чтобы какой-то вопрос решить, начинается! “Ой, а мне мама такое не разрешает!”, “А моя бабушка делала не так!”!

— “Я не приеду, мужу обещала ужин приготовить”, — вставила свои пять копеек одна из ведьм.

— “У меня младшую пронесло, я сегодня не могу! Девочки, кто-нибудь заговор от поноса знает?”, — подхватила эстафету другая.

М-да, чем-то мне это напоминало детсадовский чатик в нашей младшей группе.

Миф о тайной зловещей ведьмовской организации рушился на глазах, правда неотвратимо поднимался в полный свой рост: ведьмы — это женщины.

До меня ме-е-едленно доходил масштаб катастрофы.

Лучше бы это была зловещая организация. С ней, по крайней мере, понятно как бороться.

— Глава Круга у ведьм не то чтобы совсем уж баба на чайник, но власть её весьма условна. Не хочешь слушаться — не слушайся. Собрала вещички, детей в охапку, мужа подмышку — и до свидания. А то и здесь же, на месте, собрала под руку единомышленниц и заложила новый Круг. Мы не повязаны общими финансами или совместным имуществом, Елена Владимировна. Просто сила наша тесно связана не с землей даже, а с местностью, где мы живем. И месту нужна хозяйка. Глава круга, хозяйка шабаша, как хотите назовите — это она и есть.

Череда усмехнулась, и очень эта была ведьмовская усмешка.

Она больше не полыхала раздражением, и ее задумчивость, вольно или невольно передалась окружению, а я задумалась — это особенность главведьмы, или просто у госпожи полковника такая мощная харизма сама по себе?

— Викентьева, примерно как и вы, Елена Владимировна, считала, что у нас есть четкая иерархия и структура. Ей было так проще воспринимать. С молодыми такое бывает, они слишком современные, думают, что живут разумом, а на деле — живут мозгом, — она мазнула меня взглядом, проверяя, понимаю ли я разницу.

Я не то чтобы понимала, что подразумевает Череда (почему-то фамилия охотнее ложилась мне на образ роскошной брюнетки, чем официально-паркетное “Татьяна Федоровна”), сформулировать различие я бы не взялась, но где-то на уровне ощущений улавливала.

— Она несколько раз бросала мне вызов, — хрупкая морозная веточка крутилась в белых пальцах, а глава круга, заметив мое изумление, усмехнулась. — Нет, не подумайте, не было никаких магических поединков. Сейчас у нас это делается не так. Ведьма хозяйка своему кругу, пока за ней идут сестры. Пока у нее хватает на это авторитета. А Викентьева — отличный управленец и организатор. И дважды во время советов в Кругу она, дождавшись, пока я скажу свое слово, выдвигала свои предложения, и ставила их на голосования. Это были отличные, толковые идеи, и подойди она ко мне с ними до Круга, я бы согласилась с таким порядком действий, — Череда тонко улыбнулась, — Но она не хотела в советницы. Она рвалась в хозяйки. Оба раза ее предложения провалились, Круг проголосовал против. Рита так и не поняла — ведьмы голосовали не за проект. Голосовали за человека.

Мы шли по тропинке от источника к теремам и свежий снег скрипел под ногами — некому было почистить дорожки.

— В первый раз я просто щелкнула её по носу: назначила ответственной за обсуждаемый вопрос и обязала осуществлять не мой план, а её собственную идею. Достаточно прозрачный намек, вы не находите, Елена Владимировна?

И я вынуждена была признать, что да, куда уж прозрачней.

— Во второй… Во второй раз я сослала её к вам.

Я настолько опешила, что чуть не споткнулась. В смысле? Сослала соперницу к источнику?

— Не спешите удивляться. Видите ли, природа источника такова, что с ним ничего нельзя сделать обманным путем. К примеру, нельзя приворожить вашего Елистратова, и выманить у него права под приворотом — любое противоправное действие в отношении хозяина, закрывает ведьме доступ к источнику навсегда.

Я растерянно молчала. Н-да. Это многое объясняло, конечно, но…

— А как же тот рейдерский захват? На что вы рассчитывали четыре года назад? Или обряд на Макса у него в квартире…

Череда тонко улыбнулась:

— Елена Владимировна! Если бы — я повторяю, если бы! — я решила поступиться законностью ради интересов общины, которую представляю, то я бы обязательно действовала опосредованно, через третьи руки. А когда эти третьи руки передали бы мне права на источник, я бы выступала добросовестным участником сделки, — в темных глазах плескалась ирония, — Но я, конечно, на такое никогда не пойду, это противоречит закону и моим убеждениям.

Я скривилась, и удержала вопрос “Татьяна Федоровна, вам нимб не жмет?” за зубами. И так ясно, что не жмёт, он там отлично уживается, прямо между рогами, сразу над короной. Спросила я другое:

— А что ей мешало обработать Макса без приворотов?

— Ни “что”, Елена Владимировна, а “кто”, — от проникновенного голоса собеседницы мурашки по спине бежали. — Вам напомнить, кто уволил горничную и официанток, слишком откровенно добивавшихся внимания владельца “Тишины”? А напомнить, с какими формулировками?

Не надо про формулировки! Я помню! Но мне тогда нужна была репутация стервы! Это было по работе!

— Кстати, одна из тех девочек была из наших, — добила меня Череда. — Так что Викентьева лишний раз глаза на него не рисковала поднять. Хотите, поделюсь характеристикой, которую она на вас составила? — и с явным удовольствием поделилась: — Авторитарна, злопамятна…

Да… А я-то считала себя неплохим начальником!

— Нетерпима к неповиновению, — добила Череда мстительно.