Агиналду Силва - Нежный яд. Страсти.

- Что за обязательства?

- Она взялась вытащить из тюрьмы моего брата, а я пообещала ей влюбить в себя Валдомиру Серкейру… А потом бросить, причинив ему тем самым страдания.

- Это все?

- Да, сеньор следователь. Но все получилось совершенно иначе. Я оказалась втянутой в преступления, которые не совершала и о которых не подозревала. Прошу вас, поверьте мне!

- Я рад верить каждому, но, к сожалению, здесь необходимы доказательства. Против вас свидетельствует сам сеньор Валдомиру Серкейра.

- Он мстит мне…

- Мне нужны доказательства, - следователь поднялся и протянул ей исписанный листок, - подпишите ваши показания.

- И вы отпустите меня?

- Отпустить вас? – следователь впился глазами в Лавинию. – Вы что, прикидываетесь? – Он тряхнул папкой с ее делом. – Если подтвердятся все эти обвинения, вам грозит пожизненное заключение.

Он нажал звонок и вызвал конвой.

- Оформите и проводите в сто четырнадцатую.

Тяжело лязгнул замок, и Лавиния переступила порог камеры. На нее смотрели пять пар невеселых глаз. Девушка тихо легла на топчан, отвернулась к стенке и закрыла глаза. Слезы кончились, как кончились и силы. Теперь умирала надежда. Надеяться было не на кого. Одному человеку она была дорога. Но что мог сделать ребенок? Девушка молила Бога о сне, о мгновениях забытья. Ее мольбы были услышаны – усталость победила кошмарную действительность. Лавиния задремала и не слышала, как тяжело лязгнул замок соседней камеры, в которую ступила Клариси Рибейра – ее злой гений.

Клариси села на топчан и немигающими глазами посмотрела перед собой. Она пыталась понять, где совершила промах, приведший ее в эту вонючую комнату, на этот грязный топчан. Клариси прокручивала свои поступки шаг за шагом, спокойно и трезво.

Они оторвались от преследований Валдомиру и скрылись ровно в тот момент, когда позади раздался визг тормозов и следом – грохот столкнувшихся машин. Клариси оглянулась несколько раз, пытаясь разглядеть размер катастрофы. Жаждала ли она смерти своего отца? Однозначного ответа на этот вопрос у нее не было. Она жаждала его страданий, поражений, горя, нищеты, одиночества. Но не смерти. Это был бы слишком легкий, слишком немучительный и ранний конец его никчемной жизни. Ему предстояло еще так много узнать о себе и, главное, он не мог погибнуть, не познакомившись с еще одной своей дочерью.

Спутник Клариси попытался затормозить, но она запротестовала: чему суждено случиться – случиться, они там лишние. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь из полиции видел ее неоценимого помощника. Он еще должен был ей пригодиться, ведь настоящую опасность в себе таила Лавиния. Она поделилась своими опасениями с попутчиком. Тот хмыкнул:

- Надо было убрать ее сразу. И хлопот было бы меньше, и деньги сберегли бы. Сколько я возился, пока не нашел подходящий труп! Работенка, я тебе скажу, не из приятных. Да и за справку отгрохали медэксперту немало.

Сидя на топчане в грязной камере под номером сто двенадцать, Клариси скрупулезно препарировала свои отношения с Лавинией. Вывод был сделан однозначный – на них надо было ставить точку. Ей нужна была Лавиния, мечтавшая спасти брата, но не Лавиния, требующая своей доли бриллиантов. «Жадная глупышка захотела бриллиантов Валдомиру Серкейры!» - Клариси грустно улыбнулась: почему все, как заговоренные, мельтешат из-за этой груды жалких камешков, имеющих способность обращаться в еще более жалкие бумажки? Разве в них счастье? Разве в них спасение от одиночества?! Они не значат ровным счетом ничего. И наглядный тому пример – ее сестренка Режина. У нее есть все, чего может желать молодая женщина. И у нее нет ничего, что грело бы душу. Клариси вспомнила их последнюю встречу на окраине города. Без сомнения, Режина поняла одно: на «Мармореал» претендует еще одна наследница, у которой к тому же оказались и бриллианты отца. Клариси опять улыбнулась, но теперь улыбка получилась злорадной: она отомстила стерве за Аделму, насыпала соли на ее зудящие раны, название которым корысть, спесь и властолюбие. Пусть теперь знает «чернушку». Но самое интересное семейку ждет впереди. Валдомиру Серкейра должен признать ее своей дочерью. Признать официально. Клариси порадовалась, что успела перед арестом заехать к Клаудиу и согласовать с ним необходимые действия по признанию отцовства.

Скрежет замка прервал ее размышления. В камеру вошел мужчина. Несмотря на мрак, Клариси узнала его. Это был ее отец.

Весь облик Валдомиру выражал довольство. Он прошелся по камере, словно мерил ее шагами, постоял у зарешеченного окна и лишь потом подошел к Клариси и долгим взглядом окинул ее.

- Не скрою, я доволен, что вижу тебя именно здесь. Упрятать тебя за решетку было моим заветным желанием.

- Не торопитесь радоваться, сеньор Валдомиру, это всего лишь камера предварительного заключения.

- Да, к сожалению, это лишь камера предварительного заключения. Но я постараюсь, чтобы из нее ты попала в настоящую тюремную камеру. И задержалась бы там на десяток лет. Впрочем, у тебя есть возможность выторговать себе срок поменьше.

- Интересно, что вы мне предложите?

- Во-первых, предложу рассказать о месте, где ты спрятала мои бриллианты. Мои бриллианты! И второе, объясни, почему ты выбрала в жертву именно меня? Я не такой богатый, чтобы ради моего ограбления затевать сложнейшую аферу. И не самый подлый, чтобы так жестоко разрушать мою жизнь и отнимать самое дорогое.

- Я готова ответить на эти и другие вопросы, но только в присутствии адвоката.

- Твой Клаудиу не появиться здесь, пока ты не ответишь на мои вопросы. Я договорился с комиссаром, и он повременит со звонком адвокату. Я не полицейский чин, и наш разговор носит частный характер. То, что происходит в камере, спишем на превратности судьбы, - тон Валдомиру был предельно категоричен.

- Но это противозаконно!

- Не шумите так, адвокат Клариси Рибейра. Не вам рассуждать о законности. Советую не упорствовать, а… – Валдомиру остановился, ему почудилось, будто кто-то зовет его по имени.

В наступившей тишине и он, и Клариси явственно услышали голос Лавинии. Она звала Валдомиру.

- Какая приятная неожиданность, не правда ли? Две милые подружки снова оказались рядом. – Валдомиру взглянул на растерявшуюся Клариси. – Не ожидали такого приятного сюрприза?

- Она тоже здесь?

- А где ей быть, по-вашему? Вполне заслуженное место. Правда, она все отрицает. Уверяет, что и убийство женщины, и грабеж, и организация шайки – дело ваших рук. Именно ее показания сыграли решающую роль в вашем аресте.

Клариси подняла на Валдомиру свои огромные глаза.

- Неужели вы поверите, что она была все это время в стороне?

- Валдомиру, не верь ни одному ее слову, умоляю! – раздался голос Лавинии.