Надежда Волгина - Обаятельный наглец (СИ)

Михаил

— Михайло, как брат?

— Лучше, Сергеич, спасибо! Состояние тяжелое, но стабильное. И прогнозы врачи дают оптимистичные.

Как только позвонила жена брата, Светлана, и сообщила, что тот попал в аварию, так Михаил все бросил и прилетел в Норильск. Случилось это три дня назад. Два дня брат находился в коме, и врачи усиленно боролись за его жизнь. Сейчас утверждают, что угроза жизни миновала, хоть и оправится от черепно-мозговой травмы брат не скоро. Но даже этому Михаил был рад. Потерять единственного брата — о таком было даже страшно подумать. И пусть видел он того не часто, но роднее него не было человека.

— Давай! За здоровье твоего брата! — поднял заместителя губернатора рюмку. — Пусть здравствует на радость нам всем. Парень он хороший, хоть и не в пример тебе.

Развивать эту тему Михаил не стал. Брата своего любил нежно. Да и этого сурового мужчину, что сидел сейчас напротив него за богато накрытым столом в пустом зале ресторана, тоже. Сергеича он знал еще со времен своего становления, и помог тот ему здорово. Вот и не упустил возможности встретиться и посидеть по-дружески, раз в кои-то веке выбрался сюда из столицы.

— Отличный ты мужик, Михаил, — еще через какое-то время и пару рюмок рука заместителя губернатора хлопнула по столу не хуже той кувалды, — но как руководитель слишком беспечен.

— В каком смысле Сергеич? — хохотнул Михаил.

Давненько он так не набирался. Но в компании Сергеича по-другому не получалось. Пить тот был горазд и отказы не принимались.

— Ну вот вроде руководишь такой махиной. Магнатище, можно сказать! А что у тебя под носом творится и не знаешь.

— Ты это о чем, Сергеич? — нахмурился Михаил, заставляя крутиться шестеренки в голове. Правда, подчинялись те плохо, скорее вяло ворочались, а не крутились.

— Да я все о том же, — сыто и пьяно откинулся заместитель губернатора на спинку стула. — Чем выше человек поднимается по социальной лестнице, тем больше из него тянут его же подчиненные. Кругом коррупция и воровство, как ни крути. А тебя, поди, объегоривают еще как. Ты ж у нас где? Правильно — на самом верху этой лестницы, практически небожитель, — рассмеялся Сергеич.

— Сергеич, говори толком, к чему эти намеки?

— Так а я и не могу толком, ничего же не знаю. Но вот ты сам на какой-нибудь из своих объектов давно выезжал? Хоть знаешь, что там творится?

— А зачем мне это? Работы идут. Если какие-то нестыковки, требующие моего вмешательства, мне сразу же докладывают. У меня целый штат серьезных и уполномоченных людей…

— Стоп, Михайло! Хочешь, докажу тебе твою несостоятельность? — облокотился губернатор на стол и вперил в него слегка мутноватый взгляд.

— Ну попробуй, — усмехнулся Михаил.

— Ты хоть знаешь, что совсем рядом с Норильском есть нефтяной поселок, в пару десятков домов, — и он назвал его, — где установлены именно твои вышки?

Михаил напряг память, но о таком поселке даже не вспомнил. Первый раз о таком слышал. Но виду не подал, а лишь напустил на себя задумчивости.

— Ну и?.. Что ты хочешь этим сказать?

— А только то, друг мой, что постепенно все выходит из-под контроля, стоит нам только возомнить себя всемогущими.

Вот же, философ чертов! Михаил едва сдержал смех, но весь остаток вечера почему-то только об этом поселке и думал. И как случилось, что он понятия не имеет о его существовании? Нонсенс.

Думал он об этом и по пути в гостиницу. И надумал.

— Вели, чтобы приготовили вертолет, — позвонил и дал распоряжение.

— Когда, Михаил Евгеньевич?

— Сейчас.

— Погода вроде нелетная…

Лил дождь, но для осени это нормально.

— Ты хочешь сказать, что в дождь никто никуда не летает? И люди добираются на оленях?! — распалялся он все сильнее. — Чтобы через полчаса вертолет был готов! Я еду! — и отключился.

Совсем от рук отбились — в дождь они не летают.

Водитель развернул машину, и через двадцать минут они уже подъезжали к вертолетной площадке.

— Куда летим, Михаил Евгеньевич? — встретил его с зонтом один из работников службы безопасности, что сопровождали его в Норильск.

— Не летим, а лечу, — и назвал тот самый поселок.

— Мне по уставу не положено отпускать вас одного.

— Ладно, ты тоже летишь.

Спорить с ним себе дороже. Гучков — начальник службы безопасности потом устроит ему кузькину мать, за то что расхолаживает его сотрудников.

— А что мы там будем делать? — задал новый вопрос охранник.

— Инспектировать, — и совершенно не по-деловому икнул. Это же надо было так надраться!

Еще через час жуткой болтанки в небе вертолет приземлился на подобие площадки того самого поселка. Силуэты нефтяных вышек Михаил разглядел издалека.

— Куда дальше, Михаил Евгеньевич?

— В гостиницу.

Нет, ну право-слово, не являться же с личной инспекцией среди ночи! Кого там инспектировать — северных крыс? Или тут такие не водятся? Да и черт с ними!

— Вряд ли здесь есть гостиница, — проорал охранник, пытаясь перекричать шум пропеллера и завывание ветра.

Слава богу, ледяной дождь перестал хлестать в лицо. И как тут люди живут только!

— Тогда, найди мне постоялый двор! — гаркнул Михаил.

Совсем страх потеряли — перестали подчиняться приказам.

Охранник отправился искать жилье на ночь глядя, а сам Михаил разговорился со сторожем, охраняющим площадку. И как выяснилось, офис-то его местный совсем рядом. До него рукой подать. А почему бы ему не прогуляться туда прямо сейчас? Ну и что, что ночь. Осмотрится, так сказать, на местности, чтобы завтра быть более подкованным.

Ника

— Ника! Возьми с собой Машку, мне так будет спокойнее.

— Хорошо, мам. Надеюсь, она меня не изуродует, — пробормотала уже самой себе.

И где эта полосатая коза? Опять в каком-нибудь портале прячется?

— Маша. Маша… — позвала, а в ответ тишина, лишь мама закашлялась в соседней комнате.

Но там Машки точно нет. Мама говорит, она вообще не любит ту комнату.

— Маша, Маша, Маша…

Послышался едва уловимый шорох, но Ника быстро вычислила место засады партизанки. Прячется на шкафу. И как ее оттуда доставать? А вон и ярко-зеленый глаз показался из-за коробки с елочными игрушками.

— Машуля, иди ко мне, — ласково так поманила Ника кошку, но та даже ухом не повела.

Эта кошка жила у них уже шесть лет. Мама подобрала ее лохматым плюющимся комочком, прячущимся за мусоропроводом, когда только переехала в поселок и получила эту квартиру. Из котенка выросла небольшая и очень свирепая тигрица. Никого к себе не подпускала, могла и изуродовать, если кому-то взбредет в голову шальная мысль погладить ее. Разве что маму терпела, да Нику вот еще, как особу, приближенную к фаворитке императрицы. Как вы понимаете, императрицей и полновластной хозяйкой в доме кошка считала себя.