Тальяна Орлова - Заложница чужих желаний [СИ]

Я просто в ответ пожала плечами. Тогда он продолжил:

– Этот разговор рискует стать бесконечным, потому переформулирую – что тебе не нравится? – он сделал ударение на «не» и кивнул на открытое меню.

Я задумалась. Понятно, что интересуется предпочтениями для заказа, но посмотрела на него пристально и не сдержала порыва быть до конца прямолинейной:

– Отлично, что вы спросили, Сергей Андреевич. Мне не нравится, что вы выкупили весь зал. Ведь я не слепая – посетителей нет, здесь только персонал, а возле входа две машины, я уверена, – тоже ваши люди. Уж не знаю, на какой случай они там сидят. Охраняют вас или вырезают всех потенциальных гостей еще до входа. Даже не представляю, в какую сумму обошлась эта прихоть, но она мне не нравится.

– Чем? – он и не думал злиться. – Ты не любишь уединение?

– Не в этом дело. Вы показываете, сколько денег способны на меня потратить. Простите, оговорилась, – выкинуть. Кичитесь этим, как будто я должна восторженно ахнуть и проникнуться.

– Вообще-то, я снял весь зал по другой причине. Пока не хочу афишировать тебя посторонним. Не все в городе меня любят, не хотелось бы вызывать к тебе внимание, если мы можем в ближайшее время расстаться. А если не расстанемся, то ты переедешь ко мне – тогда о твоей безопасности уже будут заботиться на другом уровне. Но твое предположение тоже интересно. Впервые слышу, что деньги могут рассматриваться как отрицательная характеристика любовника.

Я развела руками:

– Ни в коем случае! Богатые мужчины привлекательны, но не деньгами, а характером, умом, бизнес-талантом и целеустремленностью. Да, достаток может быть сексуальным, потому что является следствием других качеств. Но не в вашем случае. Мы ведь оба знаем, откуда деньги у вас. Сколько людей пострадало ради этого прекрасного вечера, Сергей Андреевич?

Он тихо смеялся, без капли раздражения:

– Кажется, пора делать заказ, а то и поесть не успеем до начала военных действий.

– Как скажете, – я тоже улыбалась, но иначе – победоносно. – А я бы еще поболтала. Когда вы снова спросите о том, что мне не нравится?

– О, а еще что-то осталось? – он изобразил веселое удивление.

– Я ведь только начала! Еще мне не нравится, что вы изображаете из себя прекрасного принца: галантного, вежливого, стул отодвинули, слушаете внимательно и отключили свой диктат. Цветы… почти подарили. Это так не вяжется с вашим настоящим образом, что я теряюсь! Скажите, когда вы притворяетесь?

– Кто тебе сказал, что я когда-то притворяюсь? Сейчас мне нравится, как и что ты говоришь, потом я тебе говорить не позволю – и это мне тоже понравится. Но разве ты сама не этого просила?

Я опустила взгляд. Вообще-то, было дело – просила. Самого обычного свидания в антураже романтики. И вроде бы получила, но удовольствия все равно мало. И Сергей Андреевич добавил тише, для того подавшись немного вперед:

– Не подтверждает ли это в очередной раз, что ты сама не всегда знаешь, чего хочешь, Юль? Ты хотела видеть галантного ухажера, но он оказался не таким впечатляющим, как бессовестный диктатор?

Я упрямо вскинула голову и произнесла уверенно:

– Вы правы лишь отчасти. Да, мне здесь не по себе. Но эта встреча мне нравится определенно больше… всех предыдущих.

– Лукавишь, – он махнул уже нервно переминающемуся официанту. – Тогда я заказываю.

Говядина действительно оказалась ничего. Хотя очень сомневаюсь, что здесь могли подавать хоть что-то невкусное. Пауза в разговоре затянулась, но через некоторое время я подняла тревожащую тему:

– Сергей Андреевич, вы упомянули о моей безопасности. О внимании ко мне со стороны ваших врагов. Вы хотите сказать, что мне теперь что-то угрожает?

– Нет, – он ответил легко. – Совершенно нелепо отлавливать любую девицу, с которой я переспал. На меня таким образом не повлияешь. Но если нас с тобой начнут видеть вместе часто, то вполне могут допустить мысль, что ты уже не «любая девица». К тому времени ты в любом случае будешь или под моим полным присмотром, или никем.

– Час от часу не легче, – выдохнула я, подхватывая бокал и рассеянно глядя в безлюдный зал. – Теперь мне еще всех бандитов города бояться…

– Не всех, – он неожиданно по-мальчишески подмигнул. – Бойся только одного.

– Вас?

– Меня.

– Я думала, что вы не хотите страха в наших отношениях.

– А я думал, что ты не собираешься выполнять эту просьбу. Ведь тебе так нравится меня бояться: ты начинаешь волноваться, щеки краснеют, а дыхание сбивается от предвкушения, когда же я заставлю тебя снова подчиняться. Кстати говоря, я не зря с тобой откровенничаю – все жду, когда ты обеспокоишься о безопасности настолько, что сама попросишь переехать ко мне. И чтобы в институт подвозил, и чтобы после посиделок с подругами встречал.

Я удивилась. Легкое вино било в голову, но не до опьянения, а лишь для поддержания настроения хоть на каком-то уровне.

– Вы действительно хотели бы со мной жить? Это странно, честное слово.

– Это и есть настоящая романтика – так, как я ее понимаю. Намного большая, чем рестораны или цветы.

Я хмыкнула:

– Очередное доказательство того, что от романтики вы крайне далеки.

– Не совсем… – он задумался, рассматривая красную жидкость в бокале. А потом будто очнулся: – Хотя ты права, нехорошая тема для пустой болтовни, не вовремя. Расскажи об учебе, как дела в институте?

От резкой смены темы я нахмурилась.

– Вам вряд ли интересно.

– Ты сопротивляешься пустой болтовне по привычке или из вредности? Когда мы пройдем этот этап? Я тут из себя галантного ухажера строю, хоть бы подыграла.

Я смутилась и буркнула нехотя:

– Нормально с учебой.

– Окей. Как насчет театра? Любишь? Кстати говоря, из меня так себе театрал. Летом московский балет приезжал, мы с Мишаней решили просветиться. Не знаю уж почему, но нам было настолько смешно, что даже по балерине себе не присмотрели. Нам, наверное, пафоса не хватило, чтобы оценить высокое искусство.

– Интеллигентности вам не хватило, – не сдержалась я. – Не знаю, люблю ли я балет.

– Кино?

Меня этот допрос окончательно утомил:

– Сергей Андреевич, вы вряд ли всерьез хотите слушать, люблю ли я кино!

Его взгляд изменился. Или он так пристально смотрел уже давно, но я только заметила?

– Если бы мы делали только то, чего хочу я, то сейчас бы ты залезла под стол и долго, послушно бы делала мне приятно, а официанты бы вежливо отвернулись.

– Что?! – вырвалось почти с ужасом. От него такие шутки шутками не воспринимаются.

– Ой, это у меня галантность случайно закончилась, – рассмеялся мужчина. – Ешь. И выбирай десерт, Юль. Потому что мой десерт уже договорился.

– Да уж… Ненадолго вас хватило, – буркнула я.