Юлия Лукова - Бракованные судьбы

— Спасибо! — поблагодарила я, смеясь. — Только сомневаюсь, что злоумышленник даже в таком случае сознается…

— Ничего! Подозреваемые-то всегда найдутся, и уже с ними можно будет пообщаться в другом тоне, — с уверенностью сказал водитель.

— Тогда я всегда буду поступать именно так, — заверила я.

Но уже через шесть-семь минут, идя по родной улице с чемоданом средних размеров в обнимку, я думала, что если такие казусы будут иметь место в моей преподавательской практике, то эффективнее будет устроить допрос с пристрастием, чем дожидаться чистосердечного признания.

Но до учителя мне еще далеко, поэтому сейчас голову забивать как-то не охота… Лучше возьму да полюбуюсь на свой родной поселок, в котором не была уже около двух месяцев.

Некоторые люди с досадой говорят, что их город, мол, большая деревня. А я с гордостью сообщу, что моя деревня — мини-город.

Конечно, когда я только родилась, тут столько всего не было, но последние шесть лет идет активная постройка-перестройка разных развлекательных (и не только) комплексов, заведений, клубов… и даже одного кинотеатра. Хотя казалось бы, какая выгода? Ан нет, все равно строят, чтобы — непонятно только, от кого — не отставать.

С одной стороны я была рада всему этому, а с другой… слишком много незнакомых людей стало бродить по поселку. И если раньше можно было гулять хоть до утра, то сейчас я остерегусь пройти от дома до магазина в девять вечера.

А что уж говорить о мелких? Их родители вообще позже пяти на улицу гулять не выпускают, а все из-за недавнего случая… когда на самой окраине поселка нашли маленькую девочку — по-моему, она училась только в третьем классе, — со сломанными ногами и… мертвую. Убийцу отыскали, но кто даст гарантии, что через полгода-год не появится еще один урод?!

Я резко качнула головой, отгоняя зловещие кадры из прошлого…

Остановившись около калитки отчего дома, я стала ждать, пока в доме не услышат лай собаки. Эх, а мне почему-то никто не сказал, что у нас новый «охранник» появился!

Наконец кто-то из родных решил выглянуть на улицу, чтобы успокоить собаку, а заодно встретить меня.

— Машка, не трясись! Он не кусается! — радостно закричал мой младший братишка.

Я аккуратно бочком прошла мимо пса самого страшного для меня роста.

— Где вы такое откопали, а? Когда я в последний раз приезжала, вместо ЭТОГО Тузик сидел, — недовольно поинтересовалась я, искоса все еще поглядывая в сторону рычащего животного.

— Тузик сейчас за домом, теперь здесь Пушок.

— Больше похоже на собаку Баскервилля, — в ответ на мою фразу собака оглушительно гавкнула, отбивая тем самым у меня всякое желание подойти и погладить… а надо бы.

Я же сюда довольно часто (не считая как раз-таки последние два месяца) приезжаю, нужно налаживать контакт с этим Пушком, ведь трястись на каждый гав и ры, меня не прикалывает.

— Кстати, с днем рождения тебя, мелкий! Учись хорошо, девочек не обижай, по возможности помогай. Узнаю, что куришь — заставлю съесть все пачки, которые найду! Шестнадцать лет тебе все-таки. Пора нести ответственность, — вещала я в кислую мину именинника. — А в общем — с днем рожденья! — и подсунула пакет с подарком.

Димка, заглянув внутрь, тихо присвистнул и радостно улыбнулся. Еще бы, он такой же меломан, как и я!

— Спасибо, Машик! — донельзя довольный, поблагодарил мелкий.

— Не за что, — я потрепала братца по волосам.

Мне-то тоже приятна такая его реакция; значит, с подарком угадала. Хотя чего гадать было? Позвонила, спросила прямо: «Чего хочешь?» — и мне честно ответили: «Большие черные наушники, не самые плешивые только».

Вот ему и наушники. Правда, это мои старые, но… не нужно так многозначительно хмыкать!

Я их отремонтировала. Вчера (люблю все делать в самый последний момент) отвезла в мастерскую, чтобы заменили динамики (кое-кто их в свое время ушатал) и покрасили.

И вот сейчас они даже лучше, чем были когда-то! Даже жаба немного душила… Такие наушники! Но что не сделаешь для родного брата.

— Кстати, а что, то за парень с тобой в кафешке сидел? — не увиливая, задал главный интересующий его вопрос брательник.

А мое-то наивное девичье сердце надеялось, что атака начнется не так скоро.

— А что с ним? Обычный парень, мой друг, — деланно беспечно ответила я, снимая обувь.

— Тогда зачем он тебе руку слюнявил? — хитро прищурившись и гаденько улыбаясь, поинтересовался братец.

— Чего? — вылупилась я на мелкого, переходя из обыкновенного нервозного состояния в культурный шок. Откуда вообще такие подробности?

— Того! — радостно скалится. — Держались за ручки и в глазки друг другу заглядывали! — уже откровенно ржал этот поросенок.

Подарок он куда-то спрятал, видимо, побоялся, что отберу. Ох, не за наушники надо было бояться, дорогой мой и горячо любимый братец. Не за них…

И только я собралась подойти и серьезно надрать кое-кому уши (совсем как в детстве!), как в поле зрения появилась мама.

— Маш, ну неужели! Приехала! Мы тебя с утра, между прочим, ждем! — говорит, с любопытством вглядываясь в мое лицо.

— Мам, ты же знаешь: чтобы утром быть у вас, мне нужно встать в пять утра, — ответила я, на время забыв о расправе над ушами именинника.

— Знаю, — вздохнула она. — Тогда пойдем в дом, а то на улице как-то душно становится.

Следом за мамой отправились и мы с Димкой. Миновав коридор и прихожую, мы попали в просторный зал, где меня с непривычки оглушило.

Детские визги и крики — сильное воздействие на нервы, к которому я приобрела иммунитет, но, увы, не терпение. Поэтому первым порывом было наорать на детей и попросить их успокоиться, но… пускай играют. Им же весело…

Ага, четырехлетняя Кристина со всей силы и во все стены, учитывая потолок, швыряла мячик-попрыгунчик, шестилетний Кирилл, набрав в грудь побольше воздуха, дудел в футбольную дудку, а трехмесячный Женя просто кричал у папы на руках, пока не попадал к маме.

Кинув сумку на пол, я с удовольствием плюхнулась в кресло, расслабленно вытянув ноги.

Почти кайф, прохладно…

— Ну как доехала? — вроде бы обычный вопрос, но я уже догадывалась, что последует за моим ответом.

— Да как обычно, на попутках, автобусах, — пожала плечами, чуть-чуть задерживая дыхание в попытке успокоиться.

— А почему на попутках? Не могла того мальчика попросить подвезти?

— Какого мальчика? — в своих мыслях я произносила это безжизненно, абсолютно убито, раздавленно, еле слышно… а вслух удивленно и несколько недоуменно.

— Ну как какого? — так же ответила мама, отдавая Женьку обратно папе. — Пошли на кухню, поможешь несколько салатов доделать, — ну, спасибо ей хотя бы за то, что не стала разводить эту клоунаду перед остальными. Конечно, папе-то она потом все расскажет, но не во всех же подробностях.