Сидни Логан - Второе дыхание

— Извини, в нашей семье обожают обниматься. Сама увидишь.

Я рассмеялась и обняла ее в ответ.

— Спасибо, Кэрри, — тихонько прошептала она мне на ухо. — И передай Тони, что он, как всегда, получит восторженный отзыв.

— Передам.

Соня пообещала скоро позвонить, а потом ушла.

— Надеюсь, тебе нравится куриный салат, — сказал Джош, протягивая мне завернутый в бумагу сэндвич.

— Очень, — соврала я.

Черт побери, Джош появился в кампусе с корзиной для пикника, и разве могла я ответить иначе?! Даже если бы бутерброд был покрыт слоем грязи, я бы, наверное, все равно съела его.

— Я хочу тебе кое в чем признаться. — Он указал на всевозможные сэндвичи, чипсы и домашнее печенье. — Все это приготовила моя мама. Я хотел просто заказать еду на вынос, но она напомнила, что ты работаешь в закусочной, и хотела угостить тебя домашней едой, пусть это и просто сэндвич.

Вероятно, Беннеты были милейшими людьми.

— Поблагодари свою маму от меня. Как прошел твой день? — спросила я, пытаясь завязать беседу.

Джош вздохнул.

— Честно говоря, не очень хорошо. Но сейчас стал лучше.

— Мой тоже.

Мы улыбнулись друг другу.

— Вероятно, у меня ждет много плохих дней, — тихо сказал Джош. — Я старался загрузить себя работой, но был так нетерпелив и рассеян, что отец просто прогнал меня из офиса. Родители просили, чтобы я некоторое время пожил у них. Я выполнил их просьбу, но чрезмерная забота и опека начинают действовать на нервы. Я срываюсь на них… Мне просто нужно… Честно говоря, даже не знаю, что мне нужно…

— Тебе нужно время. Мой отец умер уже давно, и у меня до сих пор случались плохие дни.

— Время и правда лечит?

— Ты имеешь в виду, будешь ли ты меньше скучать по Одри?

Джош кивнул.

— Нет. Я знаю, что наши случаи не совсем похожи. Я не теряла ребенка, но думаю, что скорбь по ушедшим любимым людям универсальна. Не стану врать, мне еще больно. Иногда боль накатывает с такой силой, что становится трудно дышать. Но ты заставляешь себя, и со временем учишься игнорировать боль, чтобы продолжать дышать, вставать каждое утро с постели и жить дальше.

Я видела слезы в глазах Джоша, и он, очевидно, видел мои, потому что дотянулся до моей руки и накрыл ее своей.

— Кэрри, ты разговаривала с кем-нибудь об этом? С психологом, например? Родители считают, что мне это поможет, и завтра я иду на первый сеанс.

— Очень надеюсь, что, в отличие от меня, тебе это поможет. Большую часть времени я говорила о моей матери, а не о моем отце, поэтому перестала ходить на встречи с психотерапевтом.

Джош грустно улыбнулся и сжал мою руку. Нас связывали боль и чувство утраты. С одной стороны это странно, а с другой — не так уж плохо и даже приятно найти кого-то, с кем можно ими поделиться.

— Я тоже должна тебе кое в чем признаться.

— Да?

— Сегодня я познакомилась с твоей сестрой.

Джош прекратил жевать.

— Ты познакомилась с Соней?

— Она пришла в закусочную.

Джош застонал.

— Прости, Кэрри. Я сказал ей держаться подальше.

— Все нормально, — заверила я его. — Она была по-настоящему милой. Хочет пригласить меня поужинать с ней.

— Если моя сестра возьмет тебя на свидание прежде меня, я очень разозлюсь, — пробормотал Джош и надулся.

Видя его таким, я не могла не рассмеяться.

— Я думала, что сейчас наше первое свидание.

— Нет, это просто встреча за сэндвичем с курицей.

— Замечательный мужчина устроил для меня пикник в этот солнечный денек. С моей точки зрения — это идеальное первое свидание, — призналась я и пожала плечами.

— Правда?

— Правда. Когда ты узнаешь меня получше, то поймешь, что мне довольно легко угодить.

— Я очень хочу узнать тебя лучше, Кэрри.

— И я. Но прежде нам необходимо поговорить о том… что же происходит между нами.

— Ты имеешь в виду невероятную химию? Потрясающий секс? И…

— Да, все это.

— Ладно, — согласился Джош, но вместо того, чтобы говорить, мы сидели в полной тишине следующие несколько минут. Я ела свой сэндвич и пялилась на красивый фонтан, который студенты огибали по дороге на занятия. А Джош нервно подергивал ногой, поедая свой бутерброд.

— Почему это так неловко? — наконец, спросил он.

— Потому что мы чужие друг для друга, я думаю.

— Я не хочу быть чужим для тебя.

— Тем не менее, сейчас это так и есть. Мы познакомились при довольно неординарных обстоятельствах, а затем продолжили… — я сделала паузу, — в том же духе. Может, нам стоит вернуться к началу и попытаться лучше узнать друг друга? Делать то, что люди обычно делают, когда впервые знакомятся? Хотят на свидание, в кино, общаются…

Джош задумчиво кивнул.

— Ты права. Я знаю, что ты права, Кэрри, и согласен с тобой. Но будет настоящей пыткой сейчас вернуться к началу. Меня невероятно сильно влечет к тебе. Я постоянно хочу прикасаться к тебе, целовать…

Тихий вздох соскользнул с моих губ, когда Джош обнял меня и поцеловал в лоб.

— Это был счастливый вздох?

— Да, — улыбнулась я, — но не привыкай к этому. Я просто… Такое проявления внимания ново для меня.

— Ты заслуживаешь, чтобы к тебе относились именно так, и никак иначе.

«Вот уж не знаю».

Мой бывший редко демонстрировал свои чувства за пределами спальни. Мы никогда не обнимались. Никогда не держались за руки. И он никогда, никогда, не устраивал для меня пикник.

— Я постараюсь притормозить, Кэрри. Просто я так давно не чувствовал чего-то подобного по отношению к другому человеку.

— Но когда-то ты же любил свою жену?

Джош невесело улыбнулся и покачал головой.

— Нет, Слоун и я… мы просто удовлетворяли определенные потребности друг друга. Она хотела быть статусной женой. Я хотел быть отцом. Мы понимали друг друга, и какое-то время это работало.

— А когда это перестало работать?

— Когда Слоун призналась, что у нее роман. Я не ревновал. Она встретила того, о ком действительно заботилась. Я не хотел, чтобы наш фиктивный брак мешал ей, поэтому предложил развесить. Но когда наши юристы начали говорить о соглашении об опеке над Одри, мы оба просто запаниковали. Тогда-то мы и придумали этот безумный план — продолжать жить вместе и представлять себя, как муж и жена. Это сработало для нас. Одри… — Джош сглотнул свои эмоции, и я сжала его руку. — Она была счастлива, и это единственное, что имело значение.

Джош улыбнулся сквозь слезы.

— Мы усердно баловали ее, но при этом она была самой неизбалованной девочкой на свете. Получая любой подарок — будь то маленькая конфетка или гигантские качели, — она улыбалась, хлопала и говорила, что он самый лучший. Это была ее любимая фраза. Все было самое лучшее, независимо от того, что это было или сколько это стоило.