К. Рейсс - Разрушение

Дейзи засмеялась, затем ее вырвало. Карен как раз вовремя убрала свои туфли от «Прада» с траектории полета содержимого желудка моей новой знакомой. Мне нужно было отвезти Дейзи домой. Ей будет что рассказать, но я думаю, что ей не стоит этого делать. Она казалась хорошей девушкой. Человеком, который не вываливает свои сиськи из лифчика. Человеком, который не сосет члены на глазах у всех ради удовольствия.

Я посмотрела на свой телефон. Мои сообщения Дикону и мой звонок Эллиоту дадут им обоим правильное впечатление, и они почувствуют праведное отвращение ко мне. Они не узнают, чего я не делала в Холмби Хиллз.

Я чувствовала это прежде.

Это ненавистное отсутствие достоинства. Моя реакция на это настолько укоренилась, что я могла предсказать ее. Стыд заставлял меня злиться. Стыд привлекал меня и заставлял гордиться тем, что я делала. Я бы стояла на своем и отрицала, что он даже существует. Я покидала свое тело и видела себя так, как видели другие, что было не ново. Но на этот раз я не заметила презрения и поклонения. Я также не уловила нить зависти. Я видела себя глазами Дикона и Эллиота, словно они воплощали одного человека.

Окруженная музыкой и наркотиками, вонью самогона, прекрасной ночью и бесполезными людьми, я погрузилась в стыд. Не бежала. Не прятала его. Дикон придет за мной. Эллиот нет.

— Нахер это, — прошептала я, пряча телефон в карман.

Рядом со мной Дейзи стояла на коленях перед звездой реалити-шоу и победителем генетической лотереи, кретином Дереком, и его член был у нее во рту. Она была настолько под кайфом, что не могла даже открыть широко рот, а всем это казалось забавным.

— Дерек, ради Бога, — позвала я.

— Что?

— У тебя десять девочек и несколько парней, в которых ты можешь это засунуть. Оставь ее в покое.

— Если я не смогу вставить его в тебя, просто заткнись, Фи-Фи из Дурдома.

Я с силой толкнула его.

Он схватил меня за запястье и выгнул его назад.

— Не смей, нахрен, судить меня, ты, шлюха.

Кальян стоял как двенадцатидюймовый прозрачный фаллос на столе, и я ничего не могла поделать, кроме как схватить его и качнуться. Он приземлился на голову Дерека с характерным бум , разбившись в месиво из крови и самогона смолянистого цвета. Он закричал и отпустил меня, член внезапно вяло обвис. Все отскочили назад, кроме Дейзи, которая, похоже, не знала, что произошло.

— Ты ебанутая сумасшедшая сука! — закричал Дерек. — Ты, Дрейзен, тварь! Все вы твари! Сумасшедшие гребаные уроды!

Боже, Дейзи вырвало на собственную рубашку.

Я повернулась к Малышке.

— Мне жаль.

— Ага. Самоанцы тебя выведут. Напиши мне на следующей неделе, если захочешь позависать.

Я взяла Дейзи под руки. Она вообще не помогала, но я сама находилась на полпути в ад. Дерек все еще кричал. Эрроу дал ему рубашку, чтобы впитать кровь.

Двое гигантских мужчин подняли меня и Дейзи, забросили нас на свои плечи и посадили в одно из нанятых в честь вечеринки такси.

Каким-то образом мне удалось пересечь три полосы движения, пока Дикон шел по второй.

Я ткнула пальцем в парня за рулем такси.

— Вы можете отвезти меня в Холмби Хиллз?

Он не ответил. Я потянулась к задней двери, и она оказалась не заперта.

— Сто долларов сверху, если вытащите меня отсюда.

Он сорвался с места. Я выпрямилась, пока узел машин, причиной которому стала я, рассеялся. Из окна я увидела леди, поднимающую камеру, чтобы сделать мое фото. А рядом со мной сидела девушка лет двадцати, с макияжем и в сверкающем платье, чьи губы, накрашенные помадой, открылись в изумлении.

— Извините, — произнесла я, — он может отвезти вас первой. Я оплачу проезд.

Она подняла камеру и сделала мой снимок.

ГЛАВА 15

Фиона

Номер в пентхаузе «Маркхам» был пыльным и давно никем не использовался. Пустая трата вида и бассейна. Средневековые датские мастера с любовью ковали стулья, которые не ощущали на себе человеческого веса в течение нескольких месяцев. Все они стояли напрасно.

Папарацци снаружи не было. Я не жила здесь месяцами. Вероятно, они были на Манди. И, конечно же, еще не пронюхали про ночную драму, но это редкость. Это же не настоящее дерьмо. Настоящее дерьмо напоминало мафию. Никто о нем не говорил.

Это не меняло фактов.

Виновата была я.

Не случилось ничего того, что я не могла бы предсказать.

От злости на Дикона и Эллиота до валяния дурака до такой степени, чтобы разбить лицо Дереку... даже до Дейзи, которая не была готова к вечеринке без границ.

Я хотела пасть на самое дно.

Таков был план.

Пасть ниже некуда и смотреть, как я буду делать это.

Но Дейзи бросила меня. И Дерек Дачерсон, который просто делал то, что делал Дерек Дачерсон. Мне не стоило бить по его лицу.

— Ты же не сама пала на самое дно, не так ли? — спросила я у дверей лифта, но сама себе сделала заявление. В одиночку этого не сделаешь.

Я владела целым этажом, и лифт открылся в фойе, предоставив моему взору одну дверь. Перед ней стояла Дебби в черном костюме. Стояла так прямо, что ее можно было принять за манекен.

— Эй, — сказала я.

— Привет, Фиона.

Я набрала код на двери, и она щелкнула.

— Тебя прислал Дикон? — Я была слишком трезвой для подобного разговора.

— И да, и нет.

Ее лицо мне ни о чем не говорило. Она была невозмутима. Ей приходилось быть такой. Дебби выросла в концлагере в Северной Корее, где позволить неправильным людям понять твои мысли — может означать чье-то убийство.

— Ты знаешь, у кого еще есть то, что у есть у тебя? — спросила я, открывая дверь.

— О чем конкретно ты говоришь?

Дебби вошла в комнату, и я закрыла за нами дверь, позволив лунному свету разбить пространство на искаженные прямоугольники.

— То, как ты делаешь так, что никто не знает, о чем ты думаешь.

— А. И у кого?

— У моей сестры. Терезы. Это словно разговаривать с маской.

Она шагнула в темную комнату, пока ее лица не коснулся свет снаружи. В этом свете она выглядела по-другому. Грустная, сломленная, склеенная слюной и жвачкой, открывая каждую трещину, ведущую к центру.

— Так лучше?

— Нет. Да, но нет.

— Ты знаешь, что тебя любят?

Я включила свет.

— Конечно.

Я знала это. Знала, как и то, как нужно держать запястья, когда меня связывают. Но это был факт, а не чувство. Не то, что делало меня лучше. На самом деле это заставляло меня чувствовать себя хуже, потому что все тратили на меня свою любовь.

— Хочешь что-нибудь выпить? — спросила я.

— Воды, пожалуйста.

Кухней я пользовалась всего четыре раза, поэтому мне пришлось просмотреть все шкафы в поисках стаканов. «Адвил» искать не пришлось. Я налила нам фильтрованной воды из емкости, которую я, забыв, оставила, и пододвинула ей стакан через всю барную стойку кухни. Дебби села на табурет. Я выпила всю свою воду вместе с четырьмя таблетками «Адвила».