К. Рейсс - Разрушение

На меня надели смирительную рубашку, хотя я не сопротивлялась.

— Ублюдки, — прошептала я, но на самом деле не злилась.

Меня не должно было это удивить. Это их работа. И это хорошая новость. Не знаю, почему я не подумала об этом раньше. Теперь они разделили нас, как и должны были.

Я просто лежала там, глядя на маленький глазок камеры в центре потолка.

Никто не пришел. Я не могла пробыть здесь слишком долго. Руки не болели, есть не хотелось. В туалет или что-то в этом роде не требовалось, но у меня в голове счет времени шел на часы. Я слушала голос Эллиота в мозговых клетках, ровный, который он использовал для гипноза. Тот, в котором звучали ноты уверенности. Полная противоположность доминирующему голосу Дикона, командующего так, как будто ему уже повиновались. Две стороны одной монеты — два голоса и два человека, которым они принадлежали.

Я закрыла глаза и коснулась тела Эллиота, проведя кончиками пальцев по каждой кости от ступней до головы. У него было лицо Дикона с его суровыми голубыми глазами и неумолимой челюстью. И они слились воедино, в одного человека, которого я безвозвратно ранила своим эгоизмом и незрелостью.

— Боже, — прошептала я, — я знаю, что ты там. Я больше не хочу все портить. Не хочу быть шлюхой. Это тяжело. Слишком. И от этого всем больно. Я не могу так жить. Я устала от одиночества. Устала быть одна и думать, что никто не понимает. Эллиот говорит, что ты не заключаешь сделки, поэтому я не стану предлагать подобное. Просто скажу, что вижу тебя там, и когда снова ошибусь с выбором, я подумаю о тебе и сделаю лучше.

Я повторяла эту молитву снова и снова, слегка меняя ее, повторяя слова, пока они не потекли и не стали моим дыханием.

Изменение. Моего образа мышления, способа говорить, ходить, дышать. Я собиралась поверить, что могу измениться, пока все остальные — нет. В душе я знала, что существует высшая сила, с которой я разговаривала, и она верила в меня.

ГЛАВА 58

Фиона

Они перевели меня в другую изоляционную комнату с кроватью и туалетом. Я пробыла там три дня. Френсис пришла поговорить со мной об Уоррене, и я четко и разумно рассказала ей, почему ударила его стулом. Она кивала, но говорила мало. Новый терапевт по имени Сол зашел поздороваться. Я вернулась на индивидуальные сеансы, когда вышла, но не с Эллиотом.

Наверное, к лучшему.

У меня было ощущение, что за дверью что-то происходит, но я не задавала вопросов. Только спрашивала себя, что собираюсь делать со своей жизнью, когда выйду отсюда.

Мне нравились вечеринки, нравилось, когда меня видят и хотят быть мной. Я не знала, стоит ли мне заниматься этим всю оставшуюся жизнь. Не с появление ребенка. Меня никогда не заботило то, была ли я ужасной во всем, что пробовала, но вариант быть плохой матерью я отбрасывала на корню. Я не могла потерпеть неудачу. Не в этом.

Когда они открыли дверь и провели меня в кабинет Сола, я не приблизилась к решению этой проблемы.

Сол указал на стул напротив своего стола, и я села. Мужчина был полным, с очками в толстой оправе и почти полностью лысым. Обручальное кольцо сжимало его палец, и мне стало интересно, сможет ли он снять его, если попробует.

— Мисс Дрейзен, — сказал он с легким нью-йоркским акцентом, — рад снова вас видеть.

— Приятно выйти на свободу.

— Точно-точно. Хотите рассказать мне, как себя чувствуете?

— Конечно. Я… ух. У меня голова болит из-за того, что я очень долго не выходила на улицу, и суставы кажутся онемевшими. Хотелось бы пробежаться или что-то в этом роде.

— Хотите что-нибудь от головной боли?

— Нет, все нормально.

Он откинулся назад и сплел пальцы на животе.

— Я прочитал ваш файл. Вы очень интересная молодая леди.

— Спасибо. Не чувствую себя по-настоящему интересной сейчас.

— Вы — то, что я называю «рассказчиком правды». Увлекательный тип личности.

— Я слишком долго лгала сама себе.

Терапевт ухмыльнулся и кивнул, затем поднял палец.

— В этом корень ваших страданий, я полагаю. Но сначала должен рассказать вам о том, что произошло, пока вы были в изоляции.

— Мой брат в порядке?

Слова вырвались еще до того, как я о них подумала. Он — то единственное, что меня заботило в этом бардаке, и я даже не осознавала этого, пока не спросила о нем первой.

— В порядке. — Сол разгладил брюки, стряхнув пылинку с колена. — Здесь произошел инцидент.

— С кем? — вопрос был потрачен впустую. Я точно знала, кто это был.

— С Уорреном Чилтоном. Его нашли за садом, где огорожен ручей.

Я знала, что он внимательно следил за моей реакцией, поэтому старалась не ликовать внутренне.

— Нашли?

— Подробности немного мрачноваты.

— Все равно расскажите.

— Он висел на дереве. Сейчас парализован от шеи.

Я поморгала в ответ и не смога скрыть свой шок. Он был жив? Что я чувствовала от этого — облегчение или разочарование? Или и то, и другое? Что-то третье, что только что распутало узел, в который свернулись мои внутренности, и о чем я забыла?

— Это очень плохо. Я просто хотела ударить его стулом.

— На самом деле?

— Нет. Я хотела разбить ему голову стулом. Или что угодно. Я не особо разбиралась в том, что разобью. Вау, — сказала я, осознав, что он жив, и его член не встанет. Я почти рассмеялась, чуть не расплакавшись одновременно, но в итоге ничего не сделала.

Он кивнул.

— «Вау» — правильное слово. Я знаю, что у вас с ним прошлое. Вас ждет множество слухов в комнате отдыха. Полиция отнеслась к этому очень серьезно.

— У меня не получится рассказать много, — пожала плечами я. — Я рада, что пробыла в изоляции, потому что хотела сделать с ним нечто гораздо худшее.

— Я тоже рад, что вы пробыли в изоляции. Таким образом, мы можем использовать эту ложь в ваших целях и вытащить отсюда без помех. Вы готовы к этому?

— Да. Да, я готова.

— Хорошо. Я дам разрешение на то, чтобы вас забрали представители полиции Лос-Анжелеса, а завтра мы приступим к работе. У вас все еще будут групповые сеансы, начиная с сегодняшнего дня.

Я встала, готовая столкнуться со всем этим.

ГЛАВА 59

Фиона

Полицейские спрашивали меня, как сильно я ненавидела Уоррена, и я не сдерживалась. Они не могли задержать меня за то, что я ненавидела ублюдка, и, видимо, я была не одна такая. Спрашивали о Диконе. Я сказала им, что он в Эритрее, насколько мне известно. Спрашивали об Эллиоте. Я сказала им, чтобы они спросили его самого. Я не разговаривала с ним с тех пор, как вернулась в Вестонвуд. Спрашивали, был ли Уоррен самоубийцей и не увлекался ли играми с дыханием или удушением со мной, словно у нас могли быть общие интересы.

Они отпустили меня, предупредив, что позже могут продолжить допрос. Был обеденный перерыв, и все, что я хотела сделать, это побежать к Джонатану. Когда увидела его в коридоре, то сорвалась галопом и влетела в его объятья.