Марина Кистяева - Аукцион Судьбы. Книга первая

- Олег.

Саша растерянно моргнула, в первую секунду не понимая, что он всё-таки назвал имя.

- Красивое. Вам подходит. Ну, моё имя вы знаете.

- Так точно – знаю.

Значит, Олег. Если бы Саша была фаталисткой, она бы решила, что Судьба затеяла с ней непонятную игру. Олег – её любимое имя среди мужских. Когда-то она мечтала, что так назовет сына, и даже шутя придумывала аргументы, с помощью которых будет убеждать мужа выбрать именно это имя.

А вышло вон как…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- У вас плохое настроение. Это из-за меня?

Саша решила расставить точки над «i» и опять же сгладить ситуацию. Ехать в машине со злым взрослым мужчиной – не завидная перспектива. Она не тушевалась перед противоположным полом, с удовольствием общалась с парнями, но круг её знакомых ограничивался ровесниками. Олег же на вскидку был старше её лет на двенадцать-четырнадцать. Целая жизнь, мировоззрение, опыт.

Есть категория молодых девушек, которые предпочитали партнеров постарше. Тут у Саши не было предпочтений. Как говорил папа, лишь бы человек был хорошим. Она ещё над ним подтрунивала, что его мнение может кардинально измениться, если она полюбит мужчину лет на двадцать, а то и тридцать старше себя. Папа улыбался, не воспринимая её слова всерьез.

Тоска всколыхнулась в душе, стоило подумать о папе. Он вчера искренне обрадовался, когда она сказала, что встретила молодого человека. И дал ей возможность прожить неделю, как влюбленной девушке.

«Спасибо, папочка, спасибо…»

- Моё настроение тебя меньше всего должно заботить, куколка, - Олег уверенно вырулил из спального района, где располагалась квартира крестного.

- То есть вы его на мне вымещать не будете?

А вот это Саша сказала зря, потому что услышала приглушенное, витиеватое ругательство и резкий удар по тормозам, отчего покрышки протестующе взвизгнули.

Саша тоже вздрогнула, искренне не понимая, что она такого сверхъестественного или наглого сказала, чем вызвала столь бурную реакцию.

Но было поздно.

Не обращая внимания на то, что позади них ехала ещё пара машин, Осетин снова вырулил на обочину и, не давая Саше опомниться и проанализировать, что она сказала или сделала не то, издал непонятный утробный звук и, наклонившись к Саше, схватил её за волосы, бесцеремонно потянув к себе навстречу.

Девушка успела только пискнуть, когда жесткие мужские губы набросились на её. Ни вздохнуть, ни выдохнуть. И она никак не ожидала, что Осетин, то есть Олег, сразу же начнет предъявлять на неё права, среди белого дня. Пусть автомобильные стекла и были затонированы – кстати, сильнее, чем того требовали правила – их видели. И природная скромность Саши отчаянно запротестовала. Но некоторым было откровенно плевать на то, что их видят.

Поцелуй Олега шокировал своим напором. Мужчина не ласкал, не вкладывал какую-то нежность в свои прикосновения – он брал. Его губы, слегка обветренные, жадно впились в губы Саши, сразу же поглотив их. Наглый, требовательный язык тоже не заставил себя долго ждать, сделав напористую попытку приоткрыть губы Саши, пробраться внутрь, чтобы углубить поцелуй.

Где-то на задворках сознания Саша понимала, что ей необходимо поддаться, позволить Олегу целовать себя так, как ему нравится и как он считает нужным. И одновременно в её душе рождался протест. Ну не так же!.. Не на людной трассе!..

Рука распласталась на её затылке, зафиксировав и лишив возможности вырваться. Чужие губы мяли, прикасались, заставляя Сашу трепетать от самых противоречивых чувств. Она, как и любая девочка, мечтала о страстных отношениях, о том, что в её жизни появится мужчина, который будет сходить по ней с ума, который будет постоянно жаждать к ней прикоснуться, дарить нежность и ласку. Сидящий рядом с ней мужчина полностью противоречил всем её представлением. Она задыхалась от его взрослого напора, от его жадности. От языка, что всё-таки раздвинул её губы и теперь ворвался внутрь, чтобы неистово потребовать своё. Саша застонала и робко ответила. Она же должна отвечать, правильно? Язычком дотронулась до языка Олега, чтобы сразу же отступить. И лишь до той поры, когда не услышала утробное рычание.

Господи, он рычит! Не стонет, а именно рычит, вызывая в ней ответную дрожь, берущую начало из страха и какого-то первобытного женского удовлетворения, когда ты на уровне инстинктов понимаешь, что мужчине нравится то, что он чувствует, что он дуреет, прикасаясь к тебе.

У самой Саши голова пошла кругом. Мужчина, что сейчас едва ли не распластал её на пассажирском сиденье, вызывал у неё самые противоречивые чувства. Хотя нет, тут она врет! Не было никаких противоречий! Страх, недоверие, настороженность! Слова Григо о том, что Осетин - человек слова, «кремень мужик» по странным причинам только ещё больше втягивали Сашу в путаницу! Она не знала, что думать, не понимала, как вести себя дальше. Она готова была подчиняться, но не быть же постоянно бессловесной овцой, которую ведут на заклание.

И его руки… Вторая рука опустилась на грудь Саши и ощутимо сжала. Нашла через легкую ткань сатиновой блузы сосок, превратившийся в небольшой шарик, и несколько раз быстро прошлась по нему раскрытой ладонью. А вот реакция Саши была неожиданной. От игры с соском низ живота прострелило. Да так, что Саша задохнулась. Неужели… Нет-нет-нет! Это же не может быть возбуждение! Она не может реагировать на такой бесцеремонный напор?

Рука скользнула вниз, к животу и дальше. Накрыла лобок и надавила, пальцы скользнули к промежности. Саша снова задохнулась, невольно выгнувшись в спине.

Что творится…

Что происходит…

Хорошо, что она выбрала для поездки удлиненные хлопковые широкие бермуды цвета хаки, а не легкое платье, как думалось. Если бы она остановилась на первом варианте, то сейчас длинные пальцы Осетина вовсю хозяйничали у неё под трусиками, а то и дальше. А это… Да, они надавливали на промежность, терли, терзали, посылали мелкие электрические разряды по телу Саши. Та, успевая отвечать на поцелуй Олега, уворачиваясь от его языка, не осознавая, что тем самым ещё больше дразнит мужчину, пробуждая в нем инстинкт охотника, который требовал догнать, подчинить, покорить, прислушивалась к себе. Легкое волнение, трепет всё же охватил тело, но тут, скорее, сыграл эффект неожиданности, всей ситуации в целом, когда мужчина вот так жадно набрасывается на тебя, целует, и создается иллюзия, что он хочет поглотить тебя в целом.

Когда Осетин оторвался от неё, Саша шумно дышала, отчаянно пытаясь привести чувства и дыхание в порядок. Олег же продолжал нависать над ней, и она могла рассмотреть, как трепещут его длинные ресницы, как «рисованные» шрамы нервно дергаются, когда он сжимает челюсть, как негодующе ходят желваки на скулах.