Дженика Сноу - Девственник

Когда я смотрел на ее грудь, мой рот наполнился слюной при виде этих красных твердых сосков, почти умоляющих меня пососать их. Это перевешивало все остальное во мне. Было трудно продвигаться медленно, не торопиться и полностью наслаждаться этим, не спешить и доставлять ей удовольствие. Мое тело жаждало, чтобы я дотянулся и схватил свой член, поместил его у ее входа и сорвал ее вишенку, отдавая взамен свою.

Я низко опустил голову и провел своим языком по одному соску, затем сделал то же самое с другим и почувствовал, как она дернулась подо мной. Это заставило ее киску на секунду скользнуть вверх и вниз по моему члену, и я застонал. Я всосал один твердый сосок в рот, ее сладкий вкус был не похож ни на что, что я когда-либо пробовал раньше. Я мог бы сосать ее вечно, просто купаться в ее запахе и вкусе, но она бормотала о большем, чтобы я взял ее.

Как я мог отказать своей девушке, когда я был эгоистичен в отношении того, что мне нужно? Я оторвался от нее и смотрел, как она облизывает губы. Я был прикован к виду ее нижней губы, когда она стала мокрой и красной от этого действия.

— Раздвинь ноги шире для меня, малышка.

Я откинулся назад и положил руки на одеяло рядом с ней. Кровать, очевидно, была бы более удобной, но если моя девушка была здесь, то все будет так.

Я опустил голову и прошелся взглядом по ее животу, по вершине холма, покрытого подстриженными темными волосами, и посмотрел на то, что она показывала.

— Боже, — сказал я и провел рукой по рту. — Ты чертовски великолепна здесь.

Я провел пальцем по ее щели, и ее тело задрожало.

Ее киска была влажной, розовой и опухшей для меня. Это все было для меня.

— Ты принадлежишь мне, Изабель.

Мой голос был резким и грубым.

— Я твоя, — прошептала она.

— Ты была моей до того, как узнала об этом.

Я чувствовал себя сейчас каким-то животным, готовым пометить свою половинку, дать понять, что она моя, несмотря ни на что. Я хотел облизать каждый дюйм ее тела, хотел запомнить каждый ее изгиб, но сейчас мне нужно было быть внутри нее.

Я схватил свой член, погладил себя несколько раз и, наконец, поместил кончик у ее входа. Она пахла так чертовски хорошо, как сладкий мускус, который сводил меня с ума.

Этот запах, то, какой она была горячей, все было для меня.

— Ты, блять, моя, — снова сказал я, глядя ей в глаза. Одним быстрым движением я похоронил свои почти десять дюймов в ее мокрой, тугой киске.

— О, Боже, — прошептала она и схватилась за одеяло.

Ее глаза были широко распахнуты, а рот открыт. Я успокоился, мои яйца прижались к ее заднице, а ее внутренние мышцы сжались вокруг меня. Я хотел наполнить ее своей спермой, хотел смотреть, как она вытекает из нее, когда я выйду. Я хотел, чтобы она пахла мною, чтобы дать понять каждому мужчине, что они не могут иметь ее. Я уставился на то, где мы были соединены, и потер пальцем вдоль ее набухшего клитора и еще ниже, пока не обвел всю ее киску, которую я заполнил. Прежде чем я успел отодвинуться, она схватила меня за запястье и поднесла промокший палец ко рту. Я смотрел с отвисшей челюстью, как она сосала мой палец, проводя языком по нему и слизывая свои соки.

Я собирался наполнить Изабель своим запахом и таким количеством спермы, что никто бы не смог смыть меня с нее.

Боль была мгновенной, как только Куинн вошел в меня на все свои внушительные дюймы. Но я не хотела показывать этот дискомфорт в выражении своего лица. Я знала, что он будет беспокоиться, желая убедиться, что я в порядке. Но боль была неизбежна.

Боль произвела неизгладимое впечатление и была похожа на чудесный шрам, заштопанный вдоль тела, напоминая о том, что стало общим, о том, что было пережито.

Без этой боли это могло бы стать просто еще одним опытом для меня. Я держалась за его бицепсы, его мышцы были ярко выражены и выпирали. Я впилась ногтями, прикусила губу и стала ждать, пока он начнет двигаться. И тогда он сделал это, его огромное тело дрожало надо мной, сухожилия и мышцы растягивались и напрягались под его татуированной золотой плотью. Шок от боли прошел сквозь меня, когда он начал толкаться обратно в мое тело.

— Тебе хорошо, Изабель? — спросил он напряженным голосом. — Потому что мне чертовски хорошо. Он медленно, легко врывался в меня, и я знала, что он не хочет причинять мне несправедливую боль. Но мне было все равно на нее, потому что знала, что это превратится в удовольствие.

— Мне хорошо, Куинн.

И это не было ложью. Он поцеловал меня в макушку и продолжил толкаться. Внутрь. Наружу. Медленно. Легко.

Ощущение быть полностью наполненной Куинном не было чем-то, что я когда-либо могла себе представить. Я, возможно, думала об этом, фантазировала о том, как это будет, но в реальности было намного более невероятно.

И, когда он прижал свою верхнюю часть тела к моей, мою мягкость к его твердости, я вздохнула. Он обхватил ладонями мое лицо и поцеловал. Моя киска сжалась вокруг него, и он хмыкнул.

— Блять… — застонал Куинн и начал двигаться немного быстрее, чуть сильнее. — Ты ощущаешься… — он ахнул, когда я снова сжалась вокруг него. — Я никогда не думал, что это будет так.

Он вышел из меня, и его широкая головка была у моего входа. Через секунду он медленно и приятно толкнулся в меня, наполняя настолько, что я почувствовала слезы удовольствия в уголках глаз.

— Скажи, что ты моя, — мягко сказал он, сосредоточившись на моих глазах.

С каждым дюймом, которым он погружался в меня, я чувствовала себя наполненной, востребованной. Я чувствовала себя собственницей во всех мыслимых отношениях. Я не колебалась ни секунды.

— Я твоя, Куинн.

Он слегка откинулся назад и наблюдал, как он толкается в меня и выходит обратно.

— Смотри на меня, Изабель. — Он слегка наклонил голову, чтобы посмотреть на меня. — Смотри, как ты лишаешь меня девственности, а я забираю твою.

Я поднялась на локтях, моя грудь поднималась и опускалась, когда возбуждение и нервы переполняли меня. Я посмотрела на свое тело и наблюдала в эротическом удивлении за тем, что происходит.

Огромная, толстая длина скользила внутрь и обратно из моего тела, и, хотя не было никакого освещения, кроме луны, та была полной и яркой, чтобы я могла увидеть все.

— Черт, посмотри на это, малышка.

Он вышел на несколько дюймов, и я увидела кровавые полосы на его члене. Куинн протянул руку и потер пальцем по всей длине, размазывая кровь и влагу. Когда он поднял руку, мое сердце остановилось. Боже, неужели он это сделает?

Устремив свой взор на меня, я наблюдала за тем, как он поднес палец к губам и всосал его в рот. Я чувствовала, как мой рот раскрывается во время этого невероятно интимного акта.