Дженика Сноу - Детская лихорадка

У меня был тяжелый случай детской лихорадки, и я точно знал, какая потребуется женщина, чтобы помочь получить то, что мне нужно. Ева.

Чертова Ева с ее пышными изгибами и бедрами идеальной ширины, будто предназначенными для того, чтобы выносить моего ребенка. Я мог кончить, просто взглянув на нее. Все, о чем мог думать, это о спаривании с ней, о том, как моя сперма заполнит ее до краев, клеймя как мою НАВСЕГДА. И она будет моей.

Я чуть не застонал от мысли, что она будет моей. Я знал ее много лет, но она была слишком хороша для меня, слишком сладка. Но я тоже слишком эгоистичен, чтобы позволить ей уйти. У меня была репутация плохого парня и задиры по отношению к мудакам, которые косо на меня смотрели.

Но единственная репутация, в которой я не прославился, была репутация бабника. Я был придирчивым ебарем с женщинами, которых впускал в свою постель. Но они были пустышками, а ночь не приносила ничего, кроме привкуса горечи во рту.

То, чего я хотел с Евой, обещало больше, чем ночное рандеву, но я не был уверен, даст ли она мне шанс. На самом деле, никогда не давала, и этим еще больше распаляла меня. Моя репутация плохого мальчика никак не могла убедить ее в том, что я больше, чем похотливое животное. Да, она будет моей.

Я потянулся и поправил свой член. Он был твердый как камень и давил на молнию моих джинсов. Я снова сосредоточился на Еве, наблюдая, как она принимает заказ на напиток из бара, а затем направляется к столу. Она работала в баре, в котором я в данный момент находился и который являлся единственным приличным местом. Но я пришел не с намерением напиться и стать зачинщиком потасовки. Я пришел сюда, чтобы увидеть ее.

Я прикончил свое последнее пиво, отставил бутылку, и мне было все равно, насколько очевидно мое наблюдение за Евой.

— Еще один? — спросил Джаррен, владелец бара и хороший друг. Он убрал со стола пустую бутылку пива.

— Нет, пока хватит, — сказал я, всецело сосредоточившись на Еве. — Подожди, — резко оборвал я его, — я, пожалуй, возьму еще одно.

Это даст мне еще одну возможность поближе лицезреть Еву и понаблюдать за ней. Мне также нужно было выяснить, как, черт возьми, я собираюсь сделай ее своей. Если бы Ева знала, о чем я сейчас думаю… Например, о том, как я хотел задрать ее юбку, оттянуть ее трусики в сторону и окунуть в нее свой член. Она, вероятно, решила бы, что я психбольной. Но, черт возьми, я хотел сделать больше, чем это. Я хотел засадить ей, наполнить ее своей спермой и положить своего ребенка ей в живот.

Я хотел размножаться с ней, как будто был кем-то вроде похотливого животного. Я хотел, чтобы она носила моего ребенка, и даже просто такие мечты заставляли меня плавиться как масло на сковородке. Я был проклят. Я был готов связать себя навечно с единственной женщиной, за которой никогда не ухлестывал, не желая конфликта с ее братом. Но теперь мне похуй. Я был старше и знал, чего хочу. Я хотел, чтобы Ева была моей. Только моей.

Я чувствовала на себе его взгляд. Словно пальцы, скользящие по моему позвоночнику. Сказать, что я была взбудоражена, это ничего не сказать. Я хотела Декса. Всегда хотела.

Сказать, что я не становилась мокрой от его репутации плохого мальчика, его дерзкого поведения или того факта, что я знала, что ему нравится ходить по лезвию ножа изо дня в день, было бы смелой ложью.

Он много лет был другом моего брата Чарли. Не думаю, что Чарли уписался бы от радости, если бы у меня что-то происходило с его другом, но Декс никогда не видел во мне никого, кроме маленькой младшей сестры Чарли. По крайней мере, я никогда не чувствовала себя так. Хотя какое-то время я замечала, как он смотрел на меня: с этой чувственностью в его глазах, которые подтолкнули меня к краю и заставили подвергнуть сомнению мои благие намерения.

Какие благие намерения? Ты так долго хотела, чтобы Декс трахнул тебя, что не можешь просто находиться с ним рядом, при этом не намокнув.

— Эй, ты с нами или как, Сахарок? — спросил Джаррен.

Я взглянула на своего босса, пытаясь очистить мысли.

— Я в порядке, — сказала я и прочистила горло.

— Ну, ты можешь отнести это пиво Дексу?

Я облизнула губы и кивнула. Волосы на затылке встали дыбом, и я взглянула через плечо, увидев мужчину, о котором фантазировала и который слишком долго смотрел прямо на меня. Он сидел за одним из угловых столов, частично скрытый тенью. Ток импульсами прошелся по моему позвоночнику.

Я схватила бутылку с пивом, а также несколько коктейлей, которые мне пришлось разнести по другим столикам. Для меня было бы разумнее отдать Дексу его пиво в первую очередь, таким образом у меня был бы предлог, чтобы уйти, но я почему-то сначала избавилась от коктейлей и только потом подошла к Дексу.

Он откинулся на спинку стула, одна нога вальяжно перекинута через другую, его рука была переброшена за спинку стула. Другая рука была расположена на столе, его татуированное тело мгновенно возбудило меня.

Шутишь? Ты постоянно возбуждена рядом с ним.

Сделав успокаивающий вдох, я улыбнулась и вручила ему пиво. Но, прежде чем смогла развернуться и уйти, он протянул руку и схватил меня за запястье. Я посмотрела вниз, в горле пересохло, сердцебиение ускорилось до максимума. Даже его татуированные руки могли заставить меня забыть обо всем.

— Что случилось? — все, что я смогла сказать, но напряжение в моем голосе было явным.

Какая-то классическая рок-песня играла из старого музыкального автомата в углу, и я едва могла разглядеть своим периферийным зрением ворчащую пару на танцполе. Мои глаза были прикованы к Дексу, поэтому ни на что больше я отвлечься не могла.

— Когда ты заканчиваешь? — спросил он, и на секунду мое сердце остановилось. Я нахмурила брови.

— В десять, а что? — мне удалось освободить руку, но не потому, что я хотела, чтобы он перестал трогать меня, просто я волновалась, а он почувствовал, как задрожала моя рука. Я сжала кулачки, мои ногти впились в ладони.

Он пожал плечами и наклонился вперед, уперев локти в круглый стол.

— Нам надо наверстать упущенное, Ева.

Дрожь пронзила мой позвоночник от звука моего имени на его губах.

— Что надо наверстать, Декс? — Я взмокла.

По правде говоря, я мокрая уже давно, и, пожалуй, это самый большой интерес, который он проявлял ко мне… когда-либо. Конечно, он был добр ко мне, но как будто видел во мне не более чем младшую сестру Чарли. Он не видел меня другом, с которым хотел пообщаться, и, конечно же, не кого-то, кого мог бы уложить в свою постель.

— Многое, — сказал он, и уголок его рта приподнялся. — Как насчет того, чтобы оттянуться после работы? Наверстать все в полной мере, малышка Ева?