Дженика Сноу - Детская лихорадка

Она не ответила.

Низкий, животный звук зародился в моем горле, и я даже не пытался скрыть его. Это была чертова проверка того, насколько я сейчас хотел Еву.

— Мне не нужна никакая женщина, кроме тебя. — Я видел, как она сглотнула, и, хотя это скорее всего было для нее как снег на голову, я не собирался ничего подслащивать. — Ты хочешь, чтобы я сейчас ушел? — В течение секунды я ждал ее ответа. Наконец, она покачала головой.

— Декс, — прошептала она мое имя, и оно прозвучало так чертовски сладко в ее исполнении.

— Я хочу тебя, — сказал я снова.

И не только сейчас. Я хотел ее до конца своих дней.

Я подошел ближе и взял лицо Евы в свои руки, заставляя ее прислониться в стене дома. Я глубоко вдохнул, улавливая ее сладкий, но свежий и бодрящий запах. От этого мой член стал твердым.

Я наклонился, чтобы между нашими лицами оставался всего дюйм.

— Ты делаешь все немного быстро, ты так не думаешь? — сказала она, пытаясь казаться сильной. Я знал, что она такой и была, но все же слышал дрожь в ее голосе.

Даже не прикоснувшись к ней, я знал, что она хотела меня.

— Нет, я совсем так не думаю. — Я приблизился еще, давая ей знать, что был предельно серьезен.

— Я не понимаю, что здесь происходит, — прошептала она, ее глаза были распахнуты, а зрачки расширены.

Ох, она определенно хотела меня, если индикаторами могли служить ускорившееся дыхание и затвердевшие соски. Черт, я видел, как они оттягивают материал ее облегающего топа.

— Хочешь, чтобы я сказал тебе, что происходит, Ева? — Она облизала свои губы, и я опустил на них взгляд. Мой член уже упирался в молнию джинсов, желая вырваться.

— Декс, — снова выдохнула она мое имя, и, черт, это звучало прекрасно.

Я посмотрел ей прямо в глаза и провел большим пальцем по линии ее подбородка. Я почувствовал, как она слегка затряслась, и наклонился ближе, почти касаясь губами ее уха.

— Ты была моей уже очень давно, Ева. — Я услышал, как она резко втянула воздух. — Но оставался в стороне, потому что так было правильно. — Я отстранился, чтобы снова посмотреть ей в глаза. — Это было глупым решением, я признаю это. — Между нами протянулась тишина.

— Это сумасшествие.

Да, это точно, но также это правда. Я больше не собирался ее прятать.

— Ты никогда не проявлял ко мне интерес, — ее голос был медленным, почти неуверенным.

— Мы не были близки, потому что ты младшая сестра Чарли. Это было бы явным пересечением черты. — Я услышал, как она сглотнула.

— Я все еще младшая сестра Чарли, — указала она на очевидное, и я не смог не усмехнуться.

— Я осознал, что упускал, Ева. Это чертова правда. Сука-жизнь дала мне пощечину, детка. — Ее брови слегка нахмурились. — Я старею и хочу остепениться. Хочу, чтобы рядом со мной была хорошая женщина, чтобы у меня была семья, о которой я бы заботился. — Я продолжил водить пальцем по ее подбородку. — Не буду лгать, когда я впервые увидел в тебе неотразимую женщину, то моим первым желанием было переспать с тобой. Я хотел быть внутри тебя, Ева. — Я покачал головой на этих словах.

Черт, я мудак. Она резко втянула воздух и раскрыла губы, словно не могла сделать достаточно глубокий вдох. Я наклонился еще на дюйм, пока наши губы не оказались так близко, что соприкасались, когда я говорил.

— Но у меня не было интимных отношений с женщиной несколько лет, детка. Это самая большая правда. — Я смотрел ей прямо в глаза. — И хотеть тебя, но не быть в состоянии сказать тебе это было чертовски сложно. — Мое сердце забилось быстрее, разнося по венам адреналин. — Я дрочил на тебя столько раз, Ева, просто думая о том, насколько ты прекрасна и как я хочу, чтобы ты была моей. — Она вздохнула, и я нашел в этом удовлетворение. — Могу признать, что был идиотом и слишком боялся сделать первый шаг. Могу признать, что был в стороне, чтобы не раскачивать лодку с тобой и Чарли. — Теперь она вздохнула медленно, но я видел, что она начала осознавать мои слова. — Могу признать, что не рассказывать о своих чувствах было самой огромной гребаной ошибкой в моей жизни.

— Декс, — прошептала она, ее теплое, сладкое дыхание коснулась моих губ, и мой член стал еще тверже. — Я тоже оставалась в стороне, не была честна с собой и тобой.

Боже, я так чертовски сильно хотел ее в своей жизни.

— Есть только одна женщина, которую я хочу видеть рядом с собой до конца жизни, Ева. — Я скользнул пальцем выше и теперь касался ее нижней губы. — Есть только одна женщина, которую я хочу видеть матерью моих детей. — Я продолжил поглаживания ее полной губы.

Я был сосредоточен на этом занятии. Когда она кончиком языка задела подушечку моего пальца, то подумал, что кончу прямо на этом месте. Господи.

— Это чистое сумасшествие, — сказала она без какого-либо огня или эмоций.

— Но еще это правильно, Ева, детка.

Она ничего не сказала, но ей и не нужно было. Это было нечто дикое, неизведанное и чертовски приятное. Черт, я еще не был внутри нее, но уже знал, что это будет лучшее ощущение в мире.

— Что, если я не хочу этого, чем бы это ни было?

Я следил за движением ее губ, пока она говорила.

— Ты не хочешь этого? Не хочешь меня?

Она покачала головой, но ничего не сказала. Я ухмыльнулся, но не от удивления.

— Ты утверждаешь, что не хочешь этого. — Я наклонился ближе. — Но мы оба знаем, что это чертова ложь. — Я глубоко вдохнул, улавливая ее сладкий аромат. — Готов поспорить, если дотронусь рукой между твои ног, ты будешь мокрая для меня, Ева. — Я слегка отстранился, чтобы она могла смотреть мне в глаза. — Ты мокрая для меня, Ева? — я не мог удержать низкого рычания при мысли, что она была готова принять меня в свое тело.

— Ты не думаешь, что это немного быстро? — мягко спросила она и сглотнула, определенно пытаясь звучать разумно.

Черт, я был рад, что один из нас был в состоянии думать. Я же был твердым и готовым взять ее прямо у этого дома.

— Я знаю тебя много лет, — пробормотал я и снова посмотрел на ее губы.

Черт, я хочу поцеловать ее.

— Это никогда не было вот так, Декс.

— Однако должно было, — я закрыл глаза и застонал. — Скажи мое имя еще раз.

Она молчала, и я снова посмотрел на нее.

— Мне нравится слышать, как ты его произносишь. — Я чувствовал, как моего лица касалось ее дыхание.

Она не говорила в течение долгих секунд, но это не была проблемой. Я готов был ждать ее всю оставшуюся жизнь.

— Декс, нам надо остановиться, — сказала она, но в ее словах не было эмоций, она говорила их несерьезно.

— Если ты действительно хочешь, чтобы я остановился, то должна сказать мне правду, Ева. Никакой чертовой лжи, если ты не хочешь меня, не хочешь этого…

— Чего именно этого, Декс? — спросила она, обрывая меня.

Я поднял руку и убрал длинную прядь с ее шеи.