Маша Моран - Развратная

– Нужно подниматься по ней?

Павел улыбнулся. Искренне, открыто, как-то по-мальчишески. У него потрясающая улыбка. Вика все больше поддавалась сверхъестественной силе его притяжения.

– Только если ты хочешь заняться физкультурой. Я живу на пятом.

Желая подразнить его, Вика спросила:

– Выход на крышу с теннисным кортом, бассейном и… еще чем-нибудь?

Все так же улыбаясь, Павел нажал на кнопку вызова лифта:

– Нет. Зачем бассейн на крыше? Он в квартире.

Вика вошла в лифт.

– Это шутка?

Паша прижался грудью к ее спине и подтолкнул вперед. Его ладони легли на плечи, прожигая сквозь куртку нестерпимым жаром.

– Готова поплавать без купальника?

Павел перекинул ее волосы вперед и поцеловал чувствительное местечко на шее. По телу прошла уже знакомая дрожь. Предвкушение и возбуждение. Упершись ладонями в гладкую стенку лифта, Вика тихо выдохнула:

– Готова…

Павел дернул ее на себя и повернул лицом. Его ладонь коснулась ее щек, обвела контур губ. Большим пальцем он надавил на нижнюю, заставляя приоткрыть рот. Вика послушно разомкнула губы, впуская палец Павла. Обхватила губами и несмело прикоснулась языком к солоноватой, чуточку шершавой коже. Павел сжал зубы. Не отрываясь, Вика смотрела ему в глаза. Павел не отводил взгляда. Желваки ходили на щеках, когда он ввел палец глубже. Вика с готовностью обвела его языком, легонько прикусив зубами.

Павел начал двигать пальцем, имитируя движение бедер, и жестко приказал:

– Соси.

С тихим вздохом Вика выпустила его палец изо рта и, сходя с ума от возбуждения, спросила:

– Его или ниже?..

Двери с тихим щелчком разъехались в разные стороны. Павел схватил ее за плечо и совсем не нежно выволок из лифта:

– Доведешь меня.

Он сунул руку в карман надетой на нее куртки и вытащил ключи. Вика привалилась к стене и, как загипнотизированная, следила за резкими рваными движениями Павла, пока он открывал дверь.

– Входи.

Вика шагнула вперед, переступая через порог. В груди разлилось странное чувство. Как будто она входит в другой мир. В другую реальность. И там, в этой реальности все будет совсем иначе.

Павел зашел следом и включил свет. На потолке зажглись десятки крошечных звездочек, которые мягко переливались серебряным и золотым свечением. Скинув обувь, Вика прошла дальше. Десятки метров свободного пространства. Смесь белого, черного и фиолетового. Больше никаких других цветов. Фиолетовый… Ее любимый цвет. Случайность или же?.. Вика не стала спрашивать. Просто шагнула дальше, рассматривая причудливо отделанную квартиру. Одна из стен казалась перламутровой. Единственным ее украшениям были черные силуэты деревьев и птиц. Стол с черной прозрачной столешницей. Широкий диван простой формы, тоже фиолетовый. Фиолетовые шторы на окнах создавали интимную обстановку. Золотисто-сиреневый свет казался каким-то нереальным. Волшебным. Вика медленно сняла с плеч куртку Павла, почувствовав почти лихорадочный жар. Она повернулась к другой стене, вдоль которой тянулась узкая стойка, заваленная какими-то бумагами, папками и подставками с карандашами. Вся стена была завешана рисунками и эскизами, фотографиями, простыми листочками в клетку и разноцветными стикерами. Вика прищурилась и шагнула ближе. Сердце забилось чаще. Место, где Павел работает. Где придумывает свои здания. Простые тетрадные листы с длинными столбцами расчетов. Фасады зданий. Крыши. Двери.

Невидимая сила позвала Вику в самый угол. Еще не зная, что увидела, она протянула руку вперед и открепила от стены один из рисунков. Резкими черными линиями на нем была изображена церковь. Заброшенная. Разрушающаяся. Провалы окон. Трава, пробивающаяся сквозь бреши в кладке. Одиноко зажженная свечка в крошечной нише. Крошащийся кирпич. Кадр из фильма ужасов. И из ее памяти. Где-то она уже видела эту церковь. Точно видела. Вспомнить бы…

Вика повернулась к Павлу, который наполнял вином два пухлых бокала на высоких ножках.

– Что это?

Он нахмурился, глядя на рисунок.

– Не знаю. Пару месяцев назад увидел во сне. Она мне постоянно снится. И ты в ней.

Сердце забилось быстрее. Она должна понять что-то важное. Что-то очень важное.

– Я в этой церкви?

Павел задумчиво смотрел на рисунок:

– Да. Стоишь на коленях и молишься. А я стою у стены и смотрю на тебя. Ты меня не видишь. Даже внимания не обращаешь. – Павел невесело ухмыльнулся. – Все как в жизни.

Вика снова посмотрела на рисунок. Ей все это было знакомо. И невысокая колоколенка с длинным шпилем, увенчанным крестом. И круглая надстройка. И небольшой купол. И три колонны у входа. И пышные ели вокруг. Павел даже изобразил осыпающуюся краску. Вика упрямо вглядывалась в рисунок, как будто он мог дать ответы на все ее вопросы.

– Я где-то ее уже видела. Не помню точно где, но видела.

– Вряд ли она существует. – Павел подошел ближе. – Ты меня замучила до смерти. Даже спать спокойно не мог.

Вику бросило в жар. На спине выступил холодный пот.

– А что еще тебе снилось в том сне?

Сердце тяжело бухало в груди. Стучало еле-еле, с трудом. Может быть, что они видели с Павлом похожие сны? Чертовщина какая-то.

– Ничего больше. Ты молилась, чтобы с Ромой что-нибудь случилось, а я смотрел на тебя и придумывал, как это лучше устроить. Потому что ты должна принадлежать только мне.

Вика опять чувствовала себя швеей, безуспешно пытающейся сшить разномастные лоскуты.

– Я ее точно видела. Но не помню где. – Почему-то ей было безумно важно это вспомнить. – Такое впечатление, что даже внутри была.

– Внутри там ничего примечательного, кроме тебя. – Павел улыбнулся, медленно и лениво, становясь похожим на змея-искусителя. Горящий зеленый взгляд добавлял сходства с коварным существом.

В голове вспыхнуло воспоминание. До боли яркая отчетливая картинка. Женщина на коленях. Повсюду горящие свечи. Молодой мужчина с серьезным лицом. В его темно-рыжих волосах мерцают золотые искры. А за спиной разворачивается сражение с драконом… И он, часть всего этого. Тот самый дракон, сошедший со стены в реальный мир, чтобы творить бесчинства и покорять своей власти один мир за другим.

Вика тихо прошептала:

– Фреска… Там должна была быть фреска…

Павел прищурился, задумчиво всматриваясь в ее лицо. Его пальцы вновь запутались в ее волосах.

– Да, была… Георгий Победоносец. И дракон. – Павел постучал пальцем по еще одному рисунку, висящему на стене. – Я не очень хорошо рисую все, что не является зданиями.

Вика взглянула на набросок. Он действительно отличался от рисунка церкви. Угловатое изображения крылатого дракона. Из открытой пасти, как пламя, устремляется вверх раздвоенный язык. А в глотку монстра вонзается копье. Почему-то это существо – единственное, что Вика видела. Ни святого, восседающего на коне, ни схематичных зданий – ничего больше. Только дракон.