Элли Кеннеди - Цель

– Ты знаешь, какой у Д’Андре фетиш, и это не мои брови.

– О боже, точно. Прости, что заговорила об этом. – То, что Д’Андре любит задницы, не осталось незамеченным для друзей Хоуп, но мне не очень хочется это обсуждать, даже для того, чтобы отвлечься от Эмбер.

Между тем девушка в данный момент прогуливается пальцами вверх по руке Такера, а он внимательно слушает каждую глупость, которая вылетает из ее никчемного рта. Она может даже рассказывать ему о теории нигилизма Ницше, но это все равно будет глупо, потому что Такер и так в восторге.

– Мы собираемся весь день тут стоять и наблюдать шоу Эмбер – Такер или все же пойдем поесть?

Их имена даже не звучат рядом, а прозвищами были бы Тамбер или Экер, и оба варианта звучат глупо.

Мое с Такером прозвище звучало бы Сакер [4] Sucker — в разговорной табуированной лексике может одновременно означать и «половой член», и «лох». , что можно было бы отнести либо к сексу, либо к тому, как я чувствую себя прямо сейчас… Лохушкой. Почему он вообще флиртует с другой девчонкой после того, как отправил мне то сообщение?

– Идем есть, – рычу я, но мои ноги несут меня на запад, а столовая находится в другом направлении.

– Ты знаешь, что «Карвер» слева, верно? – судя по голосу, Хоуп изо всех сил пытается не рассмеяться.

Я останавливаюсь, но слишком поздно. Такер поднимает голову, замечает меня, и его лицо озаряет улыбка.

Дерьмо, все это было ошибкой. Три ночи назад это было ошибкой. Неделю назад. И мчаться через двор, словно ревнивица, точно было ошибкой.

Я хватаю Хоуп за руку и тащу за собой в противоположном направлении.

– Умираю с голоду. Пойдем, поедим.

– Ты ведь понимаешь, что спортом я занимаюсь только на беговой дорожке, когда на мне мой спортивный костюм и другие причиндалы для бега, да? – Она несется рядом со мной, стараясь не отставать в своих дорогих замшевых сапогах с каблуками высотой с мою ладонь.

Я прибавляю шаг.

– Ничего не слышно. Мою нервную систему закоротило смущением.

– Если сейчас ты бежишь из-за смущения, то хотелось бы знать, что заставило тебя побежать через двор к нему.

Как будто она не знает. Но, прежде чем я успеваю ответить, справа от нас появляется Такер.

– Где-то пожар? – спрашивает он, растягивая слова.

Хоуп тут же останавливается.

– Слава богу, ты нас догнал. – Она драматично стряхивает ладонью пот со лба. – Я не в форме для упражнений на открытом воздухе.

– Молчи, Хоуп, – шепчу я уголком рта.

Она ухмыляется без капли раскаяния.

– Я пойду, займу нам место. Когда закончишь, найдешь меня. – Она тянется мимо меня, чтобы пожать бицепс Такера, – приглашаю присоединиться к нам, красавчик.

Паузу заполняет тихое рычание. Надеюсь, все думают, что это мой желудок, но по широкому оскалу Хоуп и ухмылке Такера понимаю, что спалилась. По крайней мере Такеру хватает приличия дождаться, пока Хоуп отойдет, прежде чем открыть рот.

– Снова игнорируешь мои сообщения?

– Это было одно сообщение, и прошло всего три дня. – Я упрямо смотрю вперед, игнорируя желание взглянуть в его прекрасное лицо и глубокие карие глаза.

– Но ты читаешь, да?

Даже не глядя я понимаю, что он улыбается.

С минуту мы стоим молча. Наверное, он смотрит на меня, но сама все еще не в состоянии поднять глаза. Наконец я собираюсь с силами и встречаю его взгляд.

Улыбка пропала. Теперь он недоуменно хмурится, словно пытаясь понять, о чем я думаю. В голове возникает десяток вопросов, но я останавливаюсь на одном, который беспокоит меня сильнее всего: ужасная сцена с Рэем перед тем, как Такер покинул мой дом в ночь пятницы.

– Я тут ездила в Гарвард, – неловко начинаю я, – и, когда сидела в приемной, некоторые студенты приняли меня за малоимущую, обратившуюся за бесплатной юридической помощью.

– Хреново.

Я отмахиваюсь от сочувствия.

– После того как заявила, что на самом деле буду учиться с ними в Гарварде следующей осенью, я пошла повидаться с профессором, хорошим другом моего куратора, и та посоветовала мне купить новую одежду. До прошлых выходных это, наверное, была самая унизительная ситуация в моей жизни. Ну, если не считать того дня в средней школе, когда у меня внезапно посреди физкультуры начались месячные. Как раз в момент, когда я лезла по канату.

– О, – он усмехается.

– Но… ты, выслушивающий все то дерьмо, что говорил мой отчим… – Вздрогнув, я замолкаю. – Эту сцену я хотела бы стереть из памяти.

– Сабрина…

Я обрываю его.

– Моя жизнь – череда ужасных эпизодов сериала « Настоящие домохозяйки Южного Бостона: снято в трущобах». И если я не буду и дальше получать идеальные оценки, то не смогу… – Мой голос слегка срывается, и я вынуждена замолчать.

Такер ничего не говорит и непонимающе смотрит на меня.

Я прокашливаюсь.

– Не смогу конкурировать с другими студентами, когда выйду отсюда, что для меня неприемлемо. Итак, хотя секс с тобой был чертовски классный, он отвлекает меня. Ты отвлекаешь, – признаюсь я.

Он глубоко вздыхает.

– Крошка, ты думаешь, что одна такая? Мой дядя Джим – позор семьи. Он один из тех жутких парней, с которых пишут портреты мерзавцев в книгах и фильмах. Он всегда очень странно прикасается к родственникам, поэтому ни одна из моих кузин не хочет находиться рядом с ним. Если бы я привел тебя на большую семейную вечеринку, он бы отпускал грубые комментарии и пытался схватить тебя за задницу. Но, думаю, ты не стала бы обвинять в этом меня, не так ли?

– Нет, но… – хочу возразить, что это не то же самое, но мы оба знаем: Такер прав. Все так и есть. Рэй – не мой отец, а какой-то придурок, за которого моя мать вышла замуж и которого потом бросила, как ненужный багаж. Впрочем, как и свою дочь.

– И хотя ты наверняка думаешь иначе, у меня нет денег. Я тут полностью на хоккейной стипендии. Если бы Брайар не предложил ее, я бы остался в государственной школе в Техасе. – Он пожимает плечами. – У меня есть некоторые сбережения, но они нужны мне для старта после колледжа. Так что я не такой козел, каким ты меня считаешь.

– Никто не говорил, что ты козел, – бормочу я, но не отрицаю того, что парни с деньгами кажутся мне подозрительными.

Некоторое время он изучающе смотрит на меня.

– Позволь спросить тебя. Трастовый фонд Дина зарабатывает за один квартал больше, чем стоит все мое состояние. Секс с ним показался тебе каким-то особенным?

Меня передергивает, потому что пьяная связь с Дином Ди Лаурентисом – не то, о чем хотелось бы говорить. В то же время мысль о том, что его деньги могут заставить меня почувствовать что-то особенное, настолько глупа, что я не могу сдержать смешок.

– Не помню. Была в отключке, он – тоже.

– Ты чувствовала себя потрясающе на следующий день?