Элли Кеннеди - Цель

… лоб.

Такер целует блондинку в лоб.

А затем ерошит ее волосы, как будто она – ребенок.

– Проклятье. Он поцеловал ее в лоб? – бормочет Д’Андре. – Это жестоко.

Какая разница, это все равно был поцелуй! И я даже знать больше не хочу, кто эта девица. Чувствую себя глупо из-за того, что пришла сегодня.

Такер – Мистер Популярность с толпой поклонниц, безупречными манерами и рыжеватыми волосами, из-за которых он выглядит как герой старомодного семейного ситкома, где жизнь просто идеальна!

А я – стерва и карьеристка, которая надрывает задницу за учебой и работает каждую секунду каждого дня, чтобы выкарабкаться из сточной канавы, в которой родилась, чтобы иметь возможность стоять рядом со всеми этими детишками из Брайара и не чувствовать себя неполноценной.

– Идем, – повторяю я.

Мои друзья, должно быть, чувствуют серьезность моего тона, поскольку делают шаг вперед. Оказываясь буквально в двух футах от первой ступеньки лестницы, я слышу свое имя.

– Сабрина!

Дерьмо. Меня заметили.

– Погоди! – Его голос теперь звучит ближе.

Я поворачиваюсь к Карин с молчаливой мольбой о помощи, но она просто ухмыляется в ответ. Когда смотрю на Хоуп и Д’Андре, те притворяются, будто изучают ее телефон. Предатели.

Вздохнув, я разворачиваюсь и делаю шаг навстречу Такеру.

Он заметно взволнован, глаза блестят, а сексуальные губы изгибаются в улыбке.

– Что ты тут делаешь?

Я выдаю первое, что пришло мне в голову, и тут же понимаю: это похоже на жалкую отмазку.

– Была поблизости.

– Серьезно? – Его улыбка становится шире. – А ты случайно не застала хотя бы несколько минут игры, пока была поблизости?

– На самом деле всю. Хорошая передача, кстати.

– Я думал, ты ничего не знаешь о хоккее.

– Не знаю, просто повторяю слова комментатора.

– Так! – зовет его кто-то из группы игроков. – Ты идешь?

Он поворачивается, чтобы крикнуть в ответ:

– Встретимся там! – Затем снова улыбается мне. – Хочешь, пойдем с нами, отпразднуем победу?

Я качаю головой.

– Мне нужно вернуться домой, завтра на работу. Кроме того… – Не говори этого. – Я не очень хочу… – Мать твою, не говори этого, Сабрина! – быть пятым колесом в телеге, – заканчиваю я и хочу стукнуть себя за это.

Его темно-каштановые брови ползут вверх.

– О чем ты?

– О маленькой Красной Шапочке там, – бормочу я, кивая головой в сторону блондинки, которая теперь болтает с одним из друзей Такера. – У вас свидание?

– Что? Хм, нет. – Такер начинает смеяться. – Это Шина, моя подруга. – Он делает паузу. – Ну, и бывшая.

Я цепляюсь за это слово.

– Видишь!

– Вижу что? В первую очередь она мой друг. Я в дружеских отношениях со многими своими бывшими.

Конечно. Ни одна девушка на этой проклятой планете, даже застукав с поличным, не поцарапает ключом его машину и не разобьет любовнице стекла бейсбольной битой, как Кэрри Андервуд. Он слишком мил. Его невозможно ненавидеть.

– Ты ревнуешь, – дразнит он.

– Нет, – лгу я.

– Точно ревнуешь. – На его лице написано восхищение. – Я тебе нравлюсь.

– Нет, сказала же, я оказалась поблизости. Подумала, что стоит поздороваться.

– Не стоит, детка. Почему бы тебе не сжалиться над нами обоими и просто не сказать «да»?

– «Да» на что?

– Свидание. Просто ответь.

Мой рот открывается, чтобы произнести слова. Точнее, одно слово. Я хочу закричать «да!», очень хочу, но терпеть не могу, когда меня ставят на место.

Все это время я чувствовала любопытные взгляды девчонок, устремленные сюда, а теперь некоторые из его друзей тоже смотрят в нашу сторону. Я вдруг понимаю, что Такер слишком добрый и милый, я – дрянная и холодная, а мой отчим – полное дерьмо, и прямо сейчас все это слишком.

Так что я отвечаю ему, но совсем не то, что он хочет услышать.

– Тебя ждут друзья, – бормочу я, а затем спешу обратно к подругам, прежде чем он успевает возразить.

Карин бросает единственный взгляд на мое лицо и тащит меня к парковке, где Д’Андре оставил машину.

– Фух, – тяжело вздыхаю я, когда мы скрываемся из поля зрения Такера. – Я такая глупая!

– Ты не глупая, – возражает Хоуп.

– К слову, ты даже слишком умная, – говорит Карин. – Твои мозги – твой злейший враг.

– И что это значит?

– Что ты слишком много думаешь. Мы все видели, какое у тебя сейчас было лицо… Тебе нравится этот парень, по-настоящему нравится.

– Он пугает меня, – выпаливаю я.

Все трое удивленно моргают.

– Он слишком идеален, ребята, – продолжаю я свои стенания, – а я большую часть времени – в полном раздрае, и, боюсь, если он узнает меня получше, то увидит это.

– И что с того? – возражает Хоуп.

Я впиваюсь зубами в нижнюю губу. Карин берет меня за руку.

– Тебе нужно пойти с ним на свидание. Серьезно, Сабрина, ты будешь жалеть, если не согласишься. А я точно знаю, что ты ненавидишь сожаления.

Она права. Я всегда кусаю локти после того, как упускаю какую-то возможность.

– Ладно, знаешь… – начинает она, когда молчание затягивается, – давай сделаем двойное свидание.

– Что? – слабо отзываюсь я.

– О-о-о, секс втроем, – Хоуп играет бровями. – Необычно.

– Уймись, безнадежная, – приказывает Карин. – Я говорю о нормальном, полноценном двойном свидании.

Немного поразмыслив, я понимаю: это действительно облегчит дело.

– Окей, давай так сделаем.

Карин сияет.

– Хорошо. Теперь напиши ему, пока ты не передумала. О, и с кем бы ты меня там ни свела, лучше ему быть сексуальным. Убедись, что он знает, как пользоваться языком.

– Я вообще-то тут стою, – Д’Андре машет в воздухе массивной рукой. – Как насчет того, чтобы вы, извращенки, прекратили говорить о мужчинах как о чем-то неодушевленном?

Хоуп хихикает.

– Разве мы так говорим? – отвечает Карин. – Я просто объясняю, что хочу парня, который отлично владеет своим языком. Это должно быть обязательным условием для каждого члена вашего мужского клана, Ди. Как в средней школе, где тебя учат читать, писать и очень хорошо двигать языком… то есть говорить.

– Девочка, боюсь, тебя могут посадить за такие мысли, – предупреждает он.

Хоуп еще с минуту не может прекратить смеяться, а затем тянется и сжимает мою руку.

– Это пойдет тебе на пользу.

– Если все закончится плохо, мне нужно будет напоминать тебе, что я предупреждала?

– Ради тебя я напишу это на лбу черным нестираемым маркером, – клянется она.

Мы направляемся к машине Хоуп. Я собираю всю свою смелость и пишу Такеру, прежде чем успеваю отговорить себя.

Если я скажу «да», это ничего не значит.

Он отвечает мгновенно.

Он: Но это значит «да».

Я: И я не подписываюсь ни на что, кроме этого одного свидания.