Федерико Моччиа - Три метра над небом. Трижды ты

– Клаудио! – громко кричит она.

Вскоре он появляется в конце коридора.

– А я как раз к тебе шел.

– Ты хотел извиниться до того, как я это обнаружила? Слишком поздно. Смотри, смотри, какие цветы ты купил! Я к ним только прикоснулась, и бац! – они все опали.

– Но я пытался сэкономить, пошел на цветочный развал Мульвиева моста, где их ты всегда покупаешь!

– Он тебе дал те, которые они замораживают. Или они склеивают эти цветы своими соплями? Я их только тронула, и они все осыпались.

– Хочешь, чтобы я пошел и купил новые?

– Ладно, пусть так, им хватит и тех цветов, которые на балконе. Иман! Иман! – громко зовет она домработницу.

Та сразу же прибегает из кухни.

– Слушаю вас, я тут.

– Выкинь эти цветы в мусорное ведро. И аккуратно! Смотри, чтобы они не осыпались еще больше, когда ты их тронешь.

– Хорошо, хозяйка.

– Потом, когда выбросишь, пройдись с пылесосом еще раз. А то вдруг Даниэла это почувствует? Она страдает от астмы и больше всего мучается от цветочной пыльцы. Но неужели у женщины может быть аллергия на цветы? Это все равно как если бы у мужчины была аллергия на футбол.

Клаудио улыбается.

– Кто же придет сегодня на ужин?

– Только твои дочери, без спутников.

– Понятно.

– Они сами попросили устроить этот ужин.

Клаудио кивает и улыбается, но на самом деле думает, что ему стоило бы отправиться покупать цветы. Они-то знают, что у нас за дом. Они же наши дочери, а не посторонние.

Раффаэлла поправляет занавески: ей кажется, что они собраны слишком плотно.

– А теперь скажи, что ты собирался мне сказать. Зачем ты меня искал? Но сначала избавь меня от любопытства. Сколько ты заплатил за эти цветы?

– Двенадцать евро.

Раффаэлла ворчит. Вообще-то, с учетом всего, ее устраивает эта цена. Жаль только, что Клаудио ей солгал: он заплатил за них двадцать евро, но наличными, так что она никогда этого не обнаружит.

Клаудио набирается смелости.

– Ты помнишь моего приятеля Барони – начальника того большого филиала? Он сообщил нам по секрету кое-какую информацию, на основании которой деньги вложил сначала он, а потом все мы следом за ним. Так вот, мы покупали акции по одному евро и двадцать центов штука, а теперь они уже котируются по одному и тридцать. Нам нужно их еще немного подкупить, и тогда мы до лета выйдем из этой программы, перестанем вкладывать деньги и сможем купить себе новую квартиру или еще что-нибудь, что захочешь. Если все пойдет хорошо, мы вернем свои деньги в пятикратном размере. Это фармацевтическая фирма, и она вот-вот лопнет. Но мы должны подкупить еще акций, чтобы сделать ее на рынке еще привлекательней.

– А Барони тоже вложил свои деньги?

– Да, двадцать миллионов, и я их видел… Ого! А иначе какого черта мы вкладываем?

– А ты уверен?

– Ну конечно, иначе бы я никогда не рискнул. Дело надежное, выиграем наверняка. Нам нужно сделать только это последнее маленькое усилие, и дело в шляпе. – Клаудио кладет листы бумаги на соседний столик и передает ей ручку, а потом указывает на черточку внизу страницы, справа. – Вот, подпиши здесь.

Раффаэлла быстро расписывается на листе, Клаудио забирает первую страницу и указывает в то же место на второй странице.

– И здесь тоже, нужно расписаться на каждой.

Раффаэлла фыркает и продолжает расписываться, а потом слышит, как звонят в дверь.

– Ну, вот и они. Убери эти листы, мне не хочется, чтобы они знали о наших личных делах.

Клаудио берет папку и исчезает в коридоре. Войдя в свой маленький кабинет, он сначала кладет ее в ящик стола, а потом потирает руки. Он очень рад, что провернул это дело. Он рискует по-крупному, но его успокаивает то, что вложился и Барони. Эта прибыль позволит ему жить так, как он всегда мечтал. Богато, с комфортом, имея возможность каждый год проводить отпуск на Мальдивах, как всегда хотела Раффаэлла, но отныне уже постоянно не проверяя, не ушел ли его банковский счет в минус. Клаудио слышит, как открывается дверь гостиной, а потом – голос его жены.

– Ну наконец-то! Как чудесно! Мы все вчетвером, как в старые добрые времена. А где вы оставили детей?

Баби целует Раффаэллу.

– Они оба у меня дома, с Леонор. Они смотрят мультики, а потом уснут вместе.

Приходит Клаудио.

– Я рад, что Массимо и Васко – в мире и согласии. Как мы!

И он целует дочерей, прижимая их обеих к груди, что Баби и Даниэла ненавидели с самого детства, но у них никогда не хватало смелости ему об этом сказать.

– Осторожно, папа! – кричит Даниэла. – У меня пирожные!

Раффаэлла быстро выхватывает сверток из ее рук.

– Ну вот, не хватало только, чтобы ваш отец устроил еще и это! Давайте садиться за стол. Иман!

Домработница приходит, чтобы выслушать, что скажет хозяйка, и здоровается с обеими молодыми женщинами.

– Возьми этот сверток и положи его в холодильник.

Потом, когда Иман уходит, она улыбается Даниэле.

– Как мило, вы зашли к нам, в этот дом на площади Эвклида, как в прежние времена.

Баби уточняет:

– Да, мы специально купили коробку с маленькими пирожными. Мне очень нравится, что так я смогу попробовать разных. И к тому же там шесть шоколадных трюфельных пирожных, значит я смогу съесть по крайней мере два.

Клаудио развлекается тем, что ее поддразнивает:

– Хочу попробовать стащить у тебя их все.

– Даже и не пытайся, папа! Улучив момент, я выкраду их из холодильника.

Клаудио ее обнимает, а потом шепчет ей на ухо:

– Я уже сказал Иман, чтобы она их спрятала.

И он делано смеется садистским смехом.

– Ну вот… – Даниэла садится. – Когда я была маленькой, а ты так смеялся, я тебя боялась.

Раффаэлла тоже садится.

– Так, значит, всякий раз, когда ты плакала, это было из-за него: ты вспоминала этот его смех…

– Нет, мама. – И она бросает взгляд на Баби, вспоминая, как они откровенничали. – Это было из-за другого.

– Ну и что у нас вкусненького? Сегодня я так счастлива, что нарушу диету!

– Ну а мне очень любопытно узнать, почему это вы сами напросились в родительский дом.

– Потому что мы никогда не встречаемся.

Раффаэлла смотрит на Даниэлу и поднимает бровь.

– А ты действительно думаешь, что твоя мать такая дура? – Но Раффаэлла не дает ей времени ответить. – Иман, принеси, пожалуйста, закуску.

Они начинают спокойно есть. Даниэла рассказывает разные смешные истории о работе. Все временно перестают думать о серьезном и слушают с любопытством, часто смеются. И даже Раффаэлла, которая всегда была самой непреклонной, уже не сдерживается и смеется, искренне веселясь. Баби и Даниэла с удивлением переглядываются, но они счастливы и радуются этой невероятной неожиданности – до тех пор, пока не наступает время принести пирожные. Тогда Даниэла быстро встает.