Екатерина Беспалова - Превратности судьбы [СИ]

Прожевав еду, он сказал:

— Мне нужно довести до конца одно дело и потом, я обещаю тебе, я не буду даже упоминать о Владе и его компании.

— А ты не думаешь, что потом будет уже поздно? — не успокаивалась Шувалова.

— Нет. Всё будет хорошо!

— Я устала от этих слов! Ты постоянно говоришь одно и то же, а в итоге получается, что ничего хорошего нет. Неделю назад вы подрались, сегодня он чуть не убил тебя, что будет в следующий раз мне даже представить страшно! Я тебя очень прошу, забудь обо всём!

— Забуду, как только отомщу за любимую девушку.

— Но мне не нужна твоя месть! — выкрикнула Катя. — Мне нужен ты, живой и невредимый! А пока получается так, что с каждым разом ты подвергаешь свою жизнь и своё будущее опасности!

Шувалова выскочила из-за стола и убежала из кухни. Александр остался доедать ужин в одиночестве. Она была права, он вынужден был признаться самому себе уже в какой раз, однако просто сдаться он тоже не мог.

— Чёртов характер! — выругался Александр. — Нужно просто забыть это.

«После того как разберёшься с Сизовым!» — прошептал ему внутренний голос.

Шторм допил чай и, поставив тарелки в раковину, пошёл в комнату, куда ушла Катя. Он увидел её, сидящей в кресле и смотрящей в окно. Её лицо было печальным. Услышав, что он вошёл, Шувалова повернула к нему голову.

— Ты покушал?

— Да, всё было очень вкусно. Ты замечательно готовишь! — улыбнулся Александр.

— Спасибо!

Он медленно подошёл к ней и сел на корточки рядом с креслом. Взяв её руку в свою, он тихо прошептал:

— Не сердись, Катюш! Я больше не буду…

— Я столько раз слышала это твоё «не буду», что на него у меня уже выработался иммунитет!

Александр тихонько засмеялся.

— Я так часто говорю «не буду»?

— Чаще, чем ты думаешь.

— На этот раз всё серьёзно, малыш! Я много думал над тем, что ты мне сказала, по поводу моей дальнейшей службы в армии. И… — он выдержал паузу.

Катя не сводила с него глаз.

— В общем, ты права! Я и сам склонялся к тому, чтобы не возвращаться сюда снова, потому что, как ты видела, тут нет абсолютно ничего, за что можно было бы ухватиться, и что вообще может удерживать меня здесь.

— Неужели я слышу здравый смысл в твоих словах? — не поверила ему Шувалова. — А как же твоё желание отомстить?

— Чёрт с ним! Эти разборки никогда не закончатся. Они будут продолжаться до тех пор, пока один из нас не умрёт. Когда меня не станет, тогда Влад будет чувствовать себя полноценным лидером, а пока я стою на его пути, он ни за что не успокоится и будет искать всё новые и новые способы, чтобы убрать меня с дороги.

— Ты это понял!

Катя провела рукой по его щеке и улыбнулась. Она была на седьмом небе от счастья! Наконец-то до него дошло, с каким человеком он имел дело. Её молитвы были услышаны.

— Да, солнце, понял! Ты мне намного дороже, я не могу потерять тебя снова из-за какого-то ублюдка, который всё ещё не поймёт, что в этой жизни главное. Это его беда, но никак не моя! И… я не позволю, чтобы ты мучилась и страдала из-за него!

С этими словами Александр нежно погладил Катю по голове и потянулся к её губам.

Рано утром в квартире Вадима Петровича раздался телефонный звонок. Он ещё не успел выйти из дома. Его это очень удивило: кто мог звонить в такую рань? Офисные работники? Они лишний раз не хотели волновать начальника, особенно в понедельник утром, когда все вопросы и проблемы можно было обсудить на утренней планёрке.

Сняв трубку, Сизов услышал голос участкового:

— Вадим Петрович?

— Да, я вас слушаю Игорь Иванович.

— Хорошо, что я вас застал дома! А то, знаете ли, с вашей занятостью рассчитывать на дневную встречу не приходится.

— Что случилось? — сразу перешёл к делу Вадим Петрович. — Я и так уже опаздываю.

— Я не займу много времени.

Немного помолчав, Прохоров продолжил:

— Вчера вечером на озере за городом произошла драка.

— И? — Сизов понял, куда клонил полицейский, но поспешных выводов делать не стал. — Не в моей юрисдикции выяснять, кто устраивает драки на окраине города. Это как раз-таки входит в ваши обязанности.

— Я понимаю, — отразил нападение Игорь Иванович. — Дело в том, что непосредственное участие во всём этом принимал ваш сын. Именно он и затеял всё это вместе со своими печально-известными товарищами.

В трубке повисло молчание.

— Есть свидетели, которые видели, как Влад избивал молодого парня, а его компания ему в этом помогала.

— А тот парень, — наконец заговорил Вадим Петрович, — не кто иной, как Александр Шторм, я прав?

— Абсолютно верно.

— И что же вы хотите от меня?

— На данном этапе — ничего, просто решил поставить вас в известность, чтобы вы знали….

— На вашем месте, Игорь Иванович, я бы не сидел сейчас в кабинете и не разводил политбеседы, пытаясь выяснить, как ко всему этому отношусь лично я!

— Простите, не понял?

— Да всё вы прекрасно поняли! Виновен, есть свидетели, значит, вызывайте в отделение и нечего тут ломать комедию! Я знаю, на что способен мой сын и ни для кого не секрет, что рано или поздно это должно было произойти!

— То есть вы хотите сказать…

— Именно это я и хочу сказать: высылайте наряд, забирайте и разбирайтесь во всём на месте. Всё, мне нужно отправляться приступать к своим обязанностям, а вы приступайте к своим!

Вадим Петрович повесил трубку и глубоко вздохнул. Ни капли вины за собой он не чувствовал. Родственные связи — это святое, но покрывать в очередной раз преступника, хоть он и являлся его сыном, он не собирался. Уговоры не дали никакого результата, значит, было самое время переходить к жёстким мерам.

— Ну, спасибо тебе… папочка! — услышал Сизов-старший голос за своей спиной. — Удружил ты мне!

Подняв холодные глаза на сына, Вадим Петрович сказал:

— Я тебя предупреждал, ты меня не послушал, а за свои поступки нужно уметь отвечать!

— Шторм был таким же, как и я! — выпалил Влад.

— Был! Это ключевое слово. Я наводил справки о нём, и узнал много интересного. И знаешь, я пришёл к выводу, что не мешало бы и тебе сходить в армию, поучиться уму-разуму. Через год, глядишь, станешь совсем другим человеком!

— Ты не посмеешь!

Сизов-старший рассмеялся.

— Ещё как посмею! Детские игры закончились! Всё, баста! Сегодня же я связываюсь с полковником Поташевским, а дальше будь, что будет! На сегодняшний день, таких, как ты, армия пока не портила!

Открыв входную дверь, он посмотрел на сына:

— И Шторм тому наглядный пример! Собирайся, сейчас приедет полиция.

Хлопнув дверью, Вадим Петрович вышел на лестничную площадку и трясущимся руками достал сигарету из портсигара. Он не должен был поступать так со своим сыном, но другого выхода не было. Шторм не стал бы лезть в драку, тем более после ранения, которое он получил.