Екатерина Беспалова - Превратности судьбы [СИ]

Терехов молчал. После минутной паузы он тихо сказал:

— Я тоже изучал его дело, и не раз… Мне кажется, что у него идёт внутренняя борьба с самим собой. Александр хочет забыть своё прошлое, позорное прошлое для такого человека, как он. Я разговаривал с ребятами, которые служат вместе с ним. Они говорят, что он никогда ничего не рассказывает о своей жизни до армии. Это ещё раз подтверждает то, что Шторм ненавидит её и старается забыть. Он понял, есть что-то лучшее, чем то, что у него было.

— Пожалуй, ты прав, — Денисов глубоко вздохнул. — А теперь главное: к чему я затеял этот разговор. Я хочу дать Шторму отряд. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я?

Терехов не говорил ни слова.

— Я думаю, что он справится с заданием, — продолжал полковник, — но мне нужно быть полностью уверенным, что он не подведёт.

— Шторм выполнит приказ, — сказал Максим, — но действовать он будет строго по своему усмотрению. Поэтому изначально придётся освободить его от обязательного следования инструкциям, чтобы потом не было лишних разговоров, если эта операция будет обсуждаться в верхах, в чём я ни капли не сомневаюсь! Уж такой он непослушный! Однако поспешу тебя успокоить: конечный результат будет мало чем отличаться оттого, что бы вышло, действуй он строго по предписанным указаниям.

Денисов отложил в сторону листочек и, посмотрев на Терехова, сказал:

— Что ж, тогда всё решено, товарищ капитан.

Зима ушла так же быстро и незаметно, как пришла. Уже прилетели некоторые птицы, первые вестники весны, ивы и вербы распустили свои мохнатые почки, и лишь в самых отдалённых уголках ещё кое-где лежал снег. Природа медленно пробуждалась ото сна!

Город тоже потихоньку просыпался и сбрасывал с себя серые зимние тона! Многочисленные парочки всё чаще стали появляться на улице, а девушки надевали свои лучшие яркие наряды, чтобы подчеркнуть свою внешность и дать лишний раз понять, что зима ушла со сцены, уступив место своей сестре. Всё больше можно было увидеть кучки ребят, собирающихся то там, то здесь и обговаривающих очередные планы на ближайший вечер. Одним словом, жизнь в городе текла бурным весенним потоком!

Всё было хорошо, не хватало только одного — заводилы Шторма, который вот уже как полгода служил в рядах доблестных сынов Отечества. Его друзья поначалу очень тосковали по нему, но спустя два месяца они нашли себе другого товарища, который претендовал на место лидера в их компании. Хотя фамилия его не шла ни в какое сравнение с фамилией прежнего Сорвиголовы, но телосложение нового героя компенсировало этот недостаток. Его звали Влад Сизов.

Он приехал из Хабаровска. Никто не знал, чем он там занимался, но хорошо было известно другое: его отец, сразу же по приезду, занял высокий пост в городе, и этим парень иногда пользовался. Ему было двадцать, но, благодаря крепкому телосложению, выглядел он немного постарше. Никто из местной молодёжи не хотел иметь неприятностей с Владом, а некоторые даже поговаривали, что было бы лучше стерпеть пять таких, как Шторм, чем одного Сизова.

Этим вечером Влад со своими товарищами — Эдиком, Стасом, Романом, Тимом и Андрюхой — сидели в своей машине, решая, как провести предстоящий вечер, но из множества вариантов они не могли выбрать ни одного.

— Весна — самое весёлое время года, а здесь такая скукотища, — ворчал Влад. — Всё одно и то же, изо дня в день. Никакого разнообразия!

— Поехали к «Тропикане», возьмём девочек и махнём ко мне, — предложил Стас. — Мои предки укатили на две недели в Сочи, так что есть, где разгуляться!

— Был бы сейчас Саня, — ударился в воспоминания Эдик, — он бы придумал что-нибудь интересное!

— Я вместо него! — вдруг оскалился Сизов, который не терпел соперничества ни с какой стороны. — Или тебя что-то не устраивает?

— Нет, Влад, Эдик прав, — вступился за друга Андрюха. — Шторм, по-моему, был исключением из всех правил. Его всегда все неприятности обходили стороной, да и, вообще, парень он, что надо!

— Ещё успеем посмотреть на него, когда он вернётся, — пробурчал Сизов.

— Ну, так что там насчёт предложения Стаса? — спросил Роман. — Все согласны?

— Звучит заманчиво! — посмотрел на товарищей Влад. — А, ладно, поехали! Терять всё равно нечего.

Сизов нажал на педаль газа, и машина, с воем дёрнувшись с места, помчалась по направлению к новому диско — клубу «Тропикана».

— Когда ты приехала, Кать? — спросила Юля подругу, когда вошла в просторную гостиную.

Вся мебель была покрыта белыми простынями, ведь в доме долгое время никто не жил. Сразу после того случая, когда Шувалова встретилась лицом к лицу со Штормом, её дядя забрал девушку к себе, так как учёба в школе была закончена, и ничто её больше здесь не удерживало. Катя и сама не сопротивлялась, потому что находиться в этом городе ей было противно, особенно после того, что произошло. С того самого дня, когда Катя покинула Угорск, прошло почти полгода, и вот она снова была здесь, в своём родном доме, где она родилась, где прошло её детство, и где она была воспитана своими ныне покойными родителями.

— Сегодня, но я всего лишь на пару дней.

— Так мало! — скорчила недовольную гримасу Юля. — Я так скучала по тебе.

Шувалова посмотрела на подругу:

— Я тоже, но ничего не поделаешь. Мой дядя уехал на Дальний Восток. Он улаживает вопросы с жильём: хочет сразу по прибытию въехать в новую квартиру, а там какие-то проблемы возникли. Так что меня отпустили сюда совсем ненадолго.

Она улыбнулась.

— Ладно, лучше расскажи, как здесь дела!

— Да всё по-старому… почти! — Юля подошла к окну. — Как Шторм ушёл, совсем скучно стало, а потом появился этот Сизов. И пошло, поехало! Он ещё хуже, чем Сашка, хотя это даже мягко сказано.

Катя принесла чашки с кофе и поставила их на стол. Сняв с дивана белое полотно, она предложила подруге сесть.

— А у тебя-то там как? Наверное, страшно?

— Нет, — начала Шувалова, разливая кофе из кофейника в чашки. — Я уже привыкла. Иногда что-то где-то взрывается — далеко, не пугайся так! Слышны выстрелы, а так всё относительно спокойно.

Юля внимательно изучала её. Катя нисколько не изменилась за эти восемь месяцев, разве что кожа чуть потемнела из-за горячего южного солнца.

— Мне там очень нравится, даже ехать никуда не хочется, а тем более на Дальний Восток! Но ничего не поделаешь, такая уж доля военного, — улыбнулась Катя. — Надеюсь, дядя Артём там не задержится, и мы снова вернёмся сюда!

Когда Юля собралась уходить, времени было уже много, и на улице начинало темнеть.

— Пойдём, я тебя провожу, — предложила Катя. — Уже поздно.

Она взяла куртку, и, закрыв дверь, они направились к выходу на улицу. Молодёжи почти не было видно, потому что все уже были в «Тропикане». Шувалова отказалась куда-либо идти, сославшись на усталость с дороги и слабую головную боль.