Стелла Грей - Котобар «Депрессняк»

– Это девочка, – подсказал я. – Имени пока нет? А как бы ты назвала?

Привалившись плечом к ближайшей стене, я разглядывал, как немного смутившаяся Линда заглядывала в глаза животному.

– Маркиза, – немного растерянно ответила она.

Я лишь пожал плечами и неожиданно даже для себя предложил:

– Если хочешь, то можешь оставить ее себе.

У администраторши даже челюсть на пол едва не упала. Она тут же сняла со своего плеча нибелунга и протянула мне обратно.

– Вы что? Я не могу так, она, наверное, стоит целое состояние.

А я смотрел на девушку и понимал. Нравиться ей котенок, и котенку она нравиться. Так почему бы и нет. По роду службы я знал, что Линда живет одна в небольшой квартире, оставленной матерью в наследство. А значит, если ничего больше не мешало, то и думать было нечего.

– Сущие пустяки, – соврал я, умалчивая о стоимости. – Не так уж и дорого. Можешь даже не отдавать.

В конце концов, возможно так будет даже лучше, если животное попадет к тому, кто будет видеть к нибелунге не коллекционный экземпляр, а действительно любить.

С этими мыслями я распрощался с Линдой, а сам поспешил к Тине. Нужно было рассказать ей хорошие новости: в США я летал не только за выигрышем для Осборна, но и нашел лучшего адвоката по бракоразводным процессам.

Маргарет Новикова

Говорят, время лечит.

В моем случае оно тоже наверняка это делало, но только слишком медленно.

Потому что прошло уже три дня, а легче не становилось. Скорее наоборот, я медленно погружалась в пучину самокопаний и грусти.

Казалось бы, вот чего я загоняюсь? Все условия сделки я знала с самого начала, прекрасно представляла, на что шла и какие цели перед собой ставлю.

Я потрепала нервы Роу и Осборну. Получила деньги на учебу, и бесценный жизненный опыт. Можно сказать, вышла сухой из воды, наговорив гадостей приближенному Ее Величества – Осборну-старшему. Вот только радости не было.

Если бы я заранее знала, чем все закончиться, то еще в тот день, когда Бенедикт предложил ему подыграть – отказалась. Зато теперь не было бы так больно.

– Рита, – позвала мать из кухни. – Ты совсем ничего не ешь. Нельзя так. Иди сюда, я твоих пельменей любимых налепила.

Конечно же она видела мое состояние.

Как бы мне не хотелось его скрыть, но для близкого человека мое настроение было слишком очевидным, так же как общая слабость и снижение аппетита. Мне буквально кусок в горло не лез, оттого мать уже второй день изголялась вкуснейшими блюдами на завтрак, обед и ужин. Сегодня вот пельмени.

А еще банку соленых огурцов из запасов достала, чем несказанно порадовала отца.

Пусть он этим делом и не увлекался, но сказал, что под такую закуску – грех не пропустить рюмочку.

Я же подозревала, что таким странным способом меня тоже захотят немного напоить, чтобы хоть немного полегчало.

В итоге на кухню я плелась вяло, еле переставляя ноги, и когда зазвонил дверной звонок, только обрадовалась небольшой отсрочке. Кого бы не принесли черти, это позволит мне еще несколько минут не ковыряться ложкой в пельменях.

Но по пути меня подрезал отец, мягко разворачивая к матери, и сам отправляясь открывать:

– Это сосед, звонил только что просил, помочь ему с какой-то ерундой, – он щелкнул замками, отпирая двери нараспашку, и тут же столкнулся с белоснежным облаком цветов. – Не понял, это еще что?

– Добрый день. Могу я увидеть, мисс Новикову, – раздался из-под облака до звенящих нервов знакомый голос.

– Вы кто? – свирепея на глазах, выдохнул отец.

– Один очень извиняющийся идиот.

Голова Бенедикта все же вынырнула из букета тюльпанов, а я невольно задохнулась пустотой в легких, боясь удивляться неожиданному появлению мужчины и его желанию меня убить отеком Квинке.

– Нам нужно поговорить, Маргарет, – сталкиваясь со мной взглядом, произнес он. – Но вначале обещаю: на эти цветы точно никаких аллергий.

С опаской втянув воздух, я с удивлением осознала, что меня не тянет превращаться в хрюшку. В этот же момент где-то за моей спиной охнула мама:

– Батюшки… – и тут же, судя сдавленному по звуку, зажала сама себе нос. – Молодой человек, у нас аллергия!

– Мам, они не опасны, – все еще растерянно ответила я, наблюдая, как Бенедикт бочком просачивается через порог, при этом дугой огибая отца.

Мой папа по жизни хоть и мирный человек, но сейчас выглядел очень злым и рассерженным, Бенедикт же очень быстро сообразил, кто в доме самый опасный.

– Поговорить, значит, с Марго?.. – медленно повторил папа. – Нет, молодой человек. Сначала с вами поговорю я.

Слова отца прозвучали равносильно угрозе, я даже немного испугалась, но менеджер по котам похоже был готов к чему-то подобному. Огромный букет перекочевал мне на руки, едва не погребая под своим весом, а сам Бенедикт, вытянувшись по струнке вверх, наконец представился:

– Приношу извинения за свои манеры, мистер Новиков. Мне нужно было вначале представиться – Бенедикт Осборн, бывший работодатель вашей дочери.

Он протянул руку, которую мой отец проигнорировал.

Папа сложил руки на груди, еще раз оглядел Беню с головы до ног, и спросил:

– Ну и что ты тут забыл, работодатель?

– Па-а-ап, – я попыталась было влезть в разговор, но меня под локоток утащила мама в глубину квартиры.

– Не лезь, доча. Пусть они сами разбираються, – бормотала она под нос, и тут же задумчиво продолжая: – Ну и где я столько ваз возьму? Куда это богатство девать?

Следующие минут пятнадцать я грызла себе губы и пыталась уговорить маму, выглянуть в коридор, чтобы узнать – как там дела? Может папа уже убил Беню нафиг. Хотя это была моя святая обязанность!

Или ледышка реально думал, что если явиться на порог с этим веником я сразу лужицей растекусь?

А вот родительница была на удивление спокойна, как удав, и только поторапливала меня побыстрее наливать воду в кастрюли, иначе мой здоровенный букетище сейчас завянет.

Теперь цветы были везде и во всех мало-мальски подходящих емкостях. А квартира стала напоминать тюльпанную галерею.

– Мам, я сейчас с ума сойду, – когда последний пучок цветов был пристроен в воду. – Почему так тихо? Можно я выйду посмотрю?

– Нельзя, – строго осадила она. – Будь умнее, девочка моя. Если молодой человек приходит к тебе на порог с таким букетом и виноватым видом, а до этого ты рыдала из-за него несколько дней, то он, как минимум, достоин взбучки… А там посмотрим.

– Мам… – ну не рассказывать же, что взбучку я сама сейчас готова закатить. И ещё какую?

– Не мамкай. Наш папа интеллигентный человек. Поверь, он не станет спускать английского аристократа с лестницы. В конце концов, нам тогда хватило одного появления его матери на пороге.