Стелла Грей - Стон и шепот

Девчонка до сих пор верещала похлеще полицейской сирены, потому ее кавалерам стоило немалых усилий вывести ее на улицу и, видимо, там объяснить, что нужно быть умнее в этой жизни и некоторые вещи забывать, даже если увидел и запомнил очень хорошо.

Стоило холлу опустеть, Клаус поднял брошенный киллером ствол, набросив на оружие куртку, и спешно поднялся в съемную квартиру. Быстро похватал нужные вещи и покинул ее как можно скорее.

Сюда он уже точно не вернется.

О случившемся нужно было сообщить Дитриху, ведь кто знает, может, следующей жертвой выбрали его. Набрав сообщение, Клаус несколько секунд размышлял, отправлять или нет, а после стер и напечатал заново.

“Будь осторожен. На меня покушались, и я зол. Шайсе, как я зол. Спроси у клиента, можно ли я пересажаю всех ублюдков, до которых дотянутся руки в его деле?”

Приключения падают тебе на голове в те моменты, когда ты их совсем не ждешь. Никогда не думала, что подобное может произойти со мной! Меня, словно героиню шпионского боевика, обвешали наушниками-микрофонами и отправили выполнять секретное задание.

Даже сама не знаю, как согласилась на это, но Клаус уговаривал очень тщательно и долго. Целый час.

В конце концов я пересилила свою трусливую заячью натуру после заявления, что это возможно единственное, что поможет Руслану. В мыслях все еще не хотела уживаться идея, будто такого богатого и влиятельного человека могут посадить. Все же в голове среднего россиянина жила мысль о том, что все проблемы решаются за бабло, коего у Коршунова было более чем достаточно.

Оказалось, не всегда. Особенно если ты перешел дорогу кому-то не менее серьезному.

В общем, Клаус смог подобрать аргументы.

– Тебе ничего не угрожает. Мы с Дитрихом будем неподалеку, да и твоя роль минимальна. Разозлить Добрынину и вывести на откровения.

– Так она мне все и рассказала, – отбрыкивалась я.

– Это уже не твои проблемы. Сказать могу одно: тебя в эту историю уже втянули, так что выбраться просто так, фройляйн, не выйдет. Ты ведь в курсе, что в одном из своих интервью Добрынина даже про тебя рассказала?

Он повернул ко мне экран ноутбука и выкрутил звук погромче. На экране вокруг Елены толпились журналисты, а она крайне эмоционально рассказывала обо мне, точнее, все же о Руслане, но и про меня не забыла.

– Однажды, уже после расставания, мы пересеклись с Коршуновым еще раз, – нагло зачесывала она, промакивая платком уголок глаза. – Он был с очередной своей пассией. Как же мне было жаль девушку, когда я увидела огромные синяки на открытых участках ее тела. Он ее бил!

– Вы знаете ее имя? – тут же набросились журналисты.

– Я специально не интересовалась его подстилками, но слышала, что девушка училась в Гнесинском училище. Думаю, наверняка она легла под Коршунова в обмен на протекции, которые он мог ей обеспечить.

Я сжала кулаки, больно впиваясь ногтями в нежную кожу ладоней. Вот же ж су-у-у-у…

– Интересно, сколько времени теперь уйдет у журналюг на выяснения моего имени? – грустно спросила я у всеведущего немца. Тот пожал плечами.

– Я бы нашел за пару часов, они… мм-м… несколько дней. Поэтому я предлагаю тебе нанести удар по Добрыниной, иначе рискуешь пропустить еще один от нее.

Мне пришлось подумать, прежде чем ответить ему согласием, тогда-то мне и рассказали план.

– Добрынина ведет весьма праздный образ жизни. Думаю, фройляйн и сама заметила, что Елена не образец добродетели. Вряд ли она в курсе всех деталей плана, по которому подставили Руслана, но есть предположение, что именно она каким-то образом воровала семя. Надеюсь, объяснять, как именно она это делала, не нужно.

Я кивнула. Спасибо, блин, и так догадалась. При этом отчего-то почувствовала в груди укол ревности.

– Твоя задача вывести ее на разговор на эту тему.

– Вы серьезно думаете, что она признается? Не совсем же она идиотка, в конце концов.

– Смотря чем прижимать, – Клаус как-то хищно оскалился и выложил на стол крошечный наушник. – Я подскажу, когда настанет время. Ориентироваться будем по обстоятельствам.

Вот и теперь я в полном боевом параде, хотя по мне, будто на панель, шла в один из самых пафосных ночных клубов Москвы. Дитрих достал мне именное приглашение на вечеринку, проходящую там, пообещал, что внутри я встречу весь бомонд, а главное – Добрынину.

Волнения не было, в душе поселилась злость. Потому что если мое имя и скандал дойдет до бабушки, я не прощу всем этим богатым ублюдкам с благородными фамилиями ее инфаркта.

Вот же парадокс судьбы. Это вам не Чехов с его говорящими именами… и Добрынины, и Соколовские явно оказались гадами, а вот Коршунов вместо хищника – жертвой, которой очень быстро выбили острые зубы.

Я без проблем прошла фейсконтроль на входе и зашла в главное помещение клуба с банальным названием “Ад и Рай”. Грохотала музыка, во вспышках неонового света на танцполе извивались тела, а за длинной стойкой бара несколько барменов смешивали коктейли, демонстрируя просто чудеса эквилибристики. Разве что на голове не стояли.

– Добро пожаловать в Чистилище! – заорал диджей и вновь выкрутил динамики на максимум под одобрительные вопли народа.

В этот момент ожил наушник.

– Итак, фройляйн, вы внутри, – прокомментировал очевидное немец и выдал инструкции к дальнейшим действиям: – Это основной зал клуба. Вам нужна ВИП-зона. Взгляните налево и пройдите в красную арку.

– Ту, что с надписью “Добро пожаловать в Ад”? – с нескольким офигением переспросила я, отыскав глазами вход.

– Да. Вперед.

Если честно, то в “Ад” совсем не хотелось, но вариантов не было. На входе в ВИП-зону досмотр был более тщательным.

Парня передо мной как следует ощупали, достали из внутреннего кармана рубашки маленький пакетик с каким-то порошком и проговорили:

– Со своим нельзя. На выходе заберете.

Парень попытался было возмутиться, но быстро заглох. Меня тоже осмотрели, но так как запрещенных веществ с собой не было, а “шпионские штучки” Клауса так просто было не обнаружить, то пропустили без проблем.

Я прошла по длинному коридору с зеркальными стенами. Подсветка на потолке меняла тона с оранжевого до темно-багрового, в полном соответствии с человеческими понятиями о цветовом решении дизайнеров преисподней.

Мое отражение надвигалось на меня со всех сторон. Чужое, незнакомое, в вызывающе сексуальной одежде и с ярким макияжем. Оно шло от бедра, цинично кривило губы и смотрелось здесь как никогда гармонично. А я глядела на мир в прорези этой “маски” и тихо удивлялась.

Постепенно шум на грани слышимости обретал узнаваемый характер, и я даже без удивления узнала один из треков Мэрилина Мэнсона. Ну, а когда вышла из коридора и передо мной раскинулся “Ад” во всем его сомнительном великолепии, поняла, что такой саундтрек для данного зрелища – самое то.