Хелен Купер - Свидание на одну ночь

— Ты будто была не здесь, и мне стало интересно, что так заняло твои мысли? Очевидно, что не мечты о Джастине Тимберлейке?

— Джастин Тимберлейк был в «N'Sync» [2] «N'Sync» — американский бой-бэнд из города Орландо, который достиг оглушительного успеха на американском музыкальном рынке в конце 1990-х гг. ‎, а не в «Backstreet Boys»‎, — закатив глаза, засмеялась я.

— Мне как-то все равно.

— Я не сказала, что тебе не все равно. Я просто поправила тебя, когда ты допустил неточность. — От безысходности я покачала головой. — Чего ты хочешь, Ксандер? Ты меня бесишь.

— Тебя. Еще раз. В твоей постели. Под постером «Backstreet Boys»‎, где ты будешь выкрикивать мое имя и петь «Оставь игры с моим сердцем» [3] «Оставь игры с моим сердцем» (англ. Quit playing games with my heart) — песня группы «Backstreet Boys». .

От его самонадеянности и того факта, что он знал название песни мужской музыкальной группы, у меня буквально отвисла челюсть.

— Язык проглотила?

— У тебя пять секунд на то, чтобы сказать мне, чего ты хочешь на самом деле, а потом я попрошу тебя покинуть мою комнату. Я практически решилась рассказать сестре всю правду о тебе, грязная свинья.

— И что ты собралась сказать обо мне своей сестре? — усмехнулся он. — Что ты встретила меня на свадьбе неделю назад, а потом занялась со мной сексом в церкви?

— Мы не занимались сексом в церкви, — возразила я. — Мы, мы… — зашипела я на него в смятении оттого, что не знала, что сказать. — Ты — свинья.

— Ты уже это говорила, — оскалился он. — И я соглашусь с твоим замечанием, что мы не занимались сексом в церкви. Сексом как таковым. Если ты имела в виду, что мой пенис входил бы в твою…

— Ксандер, — оборвала я его, мое лицо пылало, словно охваченный пламенем двигатель грузовика. В тот момент мою фотографию можно было поместить на страницы детских книжек, где малышей обучают цветам. Если бы кто-то подумал о ярко-красном цвете, то они видели бы мое лицо во время разговора с Ксандером, тружеником волшебного языка и ничтожеством.

— Да? — засмеялся он. — Я просто соглашался с тобой. Мой язык внутри тебя еще не означает факт прелюбодеяния технически. Хотя, то, что мы сделали в церкви, является одной из форм секса, верно? Если быть достоверно точным. Я думаю, что оральный секс — это все-таки секс, но я не знаю, насколько технически мы все это рассматриваем. — Он ехидно посмотрел на меня и продолжил: — То есть, да, ты права в том, что в церкви у нас не было секса. Не было полного секса, который можно увидеть в порнушках. И все-таки в нашем случае мой рот находился между твоими бедрами, доводя тебя до ощущения мнимого секса, а потом у нас уже был самый настоящий порнушный секс в моем гостиничном номере. — Он выдержал паузу, а затем добавил: — Теперь тебе стало лучше?

— Нет, от этого мне лучше не стало. — Я схватила его за руки и потянула вглубь комнаты, ближе к кровати. — И говори тише. Что если кто-то тебя услышит?

— Тогда у нас появятся проблемы? — вскинув голову, спросил он.

— А ты как думаешь?

— Но мы же не возьмемся за старое, да? — Он схватил меня за руки и приблизил их к своему лицу. — Тебе надо постричь ногти, — заметил он, какое-то время рассматривая мои руки, после чего я одернула их.

— Что? — нахмурилась я, на миг отвлеченная его замечанием. — О чем это ты?

— Я просто сказал, что тебе нужен маникюр, — пожал плечами он. — Твои ногти стали длиннее, и лак уже облазит.

— Какого черта ты вздумал шутить со мной? — От возмущения у меня отвисла челюсть. — Ты — невыносимый…

— Свинья, я знаю, — закончил он предложение за меня.

— Нет, я хотела сказать «говнюк». — Я прищурила глаза, заметив его невозмутимую улыбку. — Ты — говнюк.

— Это наводит меня на мысль, — улыбнулся он и притянул меня к себе за талию.

— Прошу прощения, что, по-твоему, ты делаешь?

— Заново знакомлюсь с тобой, — засмеялся он, заглянув в мое лицо. Его губы опасно приблизились к моим, а пальцы скользнули по моей попе.

— Эй. — Я отпрыгнула от него. — Что ты делаешь?

— Я трогал твою попу, так как ты подала мне идею. — Его голос внезапно стал сексуальным и проникновенным.

— Какую еще идею? — Я с трудом сглотнула и от удивления открыла рот. — Ты думаешь, что я собираюсь заняться с тобой анальным сексом? В день, когда я узнала, что ты обручен с моей сестрой? Ты сошел с ума? Ты правда думаешь, что я бы позволила тебе…

— Лив, — перебил он меня, его губы дрожали.

— Что?

— Я просто захотел потрогать твою попку и выяснить, такая ли она лакомая и аппетитная, какой я ее помню. — Он подмигнул мне. — Я не просил отдать мне свою анальную девственность.

— Ты… погоди, что? — затихла я с бешеным сердцебиением. И как наш разговор снова перешел в русло секса? И почему, почему он дразнил меня, заставляя почувствовать себя такой возбужденной и утомленной? Он был самым ужасным человеком, каким только может быть, и все же я была необъяснимо возбуждена.

— В любом случае, давай не будем отходить от темы. — Он кивнул мне. — Мне жаль, но я пришел в твою комнату не для секса.

— Что ты сказал? — Я была в замешательстве. — Я никогда и не говорила…

— Я пришел потому, что хотел объяснить тебе, что это деликатная ситуация. Я не был обручен на момент, когда мы занимались любовью. Более того, я не планировал помолвку. Тем не менее, твоя сестра и я решили пожениться. — Некоторое время он продолжал изучать мое лицо. — Я не предполагал, что мы с тобой снова встретимся. — Он покачал головой, и, когда посмотрел на меня, выражение его лица смягчилось. — Ты все очень усложнила.

— Что я усложнила?

— Эта помолвка твоей сестры и меня… — Он запнулся. — Это все сложно. Это не по любви.

— Тогда что же это?

Тук-тук.

— Лив? — мягко позвала Гэбби. — Можно войти?

— Одну секунду, — ответила я, надеясь, что мой голос не выдаст паники, которую я испытывала. — Забирайся под кровать. — Я толкнула Ксандера на пол. — Сейчас же.

— Ладно, — выдохнул он, встав на колени и протискиваясь под кровать.

— Лив, — голос Гэбби стал громче, — можно войти?

— Секундочку, — выкрикнула я, наблюдая, как Ксандер прячет свои ноги под кровать. Я подошла к двери и открыла ее, широко улыбаясь. — Привет, что случилось?

— Я могу войти? — Казалось, что Гэбби сомневается, и я с удивлением посмотрела на нее. Моя сестра никогда не сомневалась. Она была красива, уверена в себе и всегда получала то, чего хотела. Как и мой мистер Чудо-Язычок.

— Хм, и чего ты хочешь? — Боже мой, я не могла смотреть ей в глаза. Мне нужно было смотреть ей в глаза, но я не могла. Мне было очень стыдно за себя. Что же мне делать?

— Могу войти? Я не хочу, чтобы нас кто-то слышал. — Она втолкнула меня в комнату, закрывая за собой дверь. — Что ты думаешь о Ксандере?