Мейси Ейтс - Цена любви и мести

– Очень сексуально, – прокомментировала она, направляясь к холодильнику. Она открыла его, и ее немедленно ошеломил запах, который оттуда доносился. Эль сморщила нос. Что-то пахло не так, как надо. Но у нее в холодильнике было не так уж много еды.

С трудом подавив рвотный рефлекс, она захлопнула дверцу холодильника. Проснувшись, заставила себя поесть, но еда показалась ей безвкусной. По-видимому, так бывает, когда разбивается сердце. Но если у нее и был какой-то аппетит, сейчас он окончательно исчез.

Она чувствовала себя так, словно лизнула стельку теннисных тапочек. Ну хорошо, от этой мысли ей стало еще больше не по себе.

Вдруг кто-то постучал в дверь, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности. Войти в здание было не так-то легко, она понятия не имела, кто это может быть.

Сделав глубокий вдох, Эль подошла к двери, отперла замок и сняла цепочку. Она резко открыла дверь, в последний момент сообразив, что должна была сначала посмотреть в глазок.

Но было уже слишком поздно. Дверь распахнулась, а в проеме стоял тот, кого она больше всего боялась там увидеть.

Внезапно легкая тошнота усилилась, и она выбежала из комнаты. Вскоре весь ее завтрак очутился в унитазе.

– Эль! – услышала она голос Аполло.

– Не подходи! – Она с трудом встала. Ее била дрожь. – Я… ужасна.

– Ты больна, – еле слышно сказал он.

– Раньше… со мной ничего подобного не было. – За исключением того, что она была… нет, не больна, но сама не своя последние несколько дней. – И вообще, что ты здесь делаешь? – Она подошла к раковине и умылась холодной водой. – Кто тебя впустил?

– Какая-то молодая женщина, которая живет дальше по коридору. У нее кольцо в носу и розовые волосы. Она решила, что мне можно доверять.

Эль засмеялась. Горьким, глухим смехом.

– Она решила, что ты неплохо выглядел бы у нее в постели. Я бы ее предупредила, но, мне кажется, ей все равно будет наплевать.

– Тем хуже для нее. Я не продаюсь.

– Хорошо. Если ты здесь не для того, чтобы подцепить мою соседку по коридору, зачем ты пришел?

– Ты поверишь мне, если я скажу, что зашел тебя проведать?

– Нет.

– Я хочу тебя вернуть.

– Нет, – ответила она с недоверием в голосе. – У тебя не получится меня вернуть. Ты обошелся со мной ужасно. Ты меня уволил.

– И теперь у тебя нет работы. Я подумал, что ты заинтересуешься кое-каким соглашением.

Она засмеялась, широко раскинув руки.

– И вот она я – меня тошнит, когда ты предлагаешь мне стать твоей любовницей. Честное слово, можно назначить свидание в более романтичном месте, чем туалет!

– Тебе нужны деньги. Тебе точно нужно как-то занять твое время.

– Ты жалок.

Она проскользнула мимо него, стараясь держать голову прямо. Что было трудно, когда мужчина, который спал с тобой, а потом тебя унизил, только что видел, как тебя выворачивает наизнанку.

– Может быть, – сказал он, оставаясь в дверном проеме и уперевшись в него руками. – Но это не меняет сути дела.

– Ох… – произнесла она; мир у нее перед глазами слегка покачнулся. – Мне нужно прилечь.

Он нахмурился:

– И давно тебя тошнит?

– Я тебе сказала, сегодня в первый раз…

– А в остальном ты чувствовала себя хорошо?

– Не совсем. Но вообще-то, учитывая, что ты меня унизил и уволил… Так что не знаю, насколько хорошо, по твоему мнению, я должна была себя чувствовать.

– Я сейчас не о твоих чувствах, а о твоем физическом состоянии.

– Нет. Я чувствовала себя не очень хорошо. Наверное, таким образом твои чувства дают о себе знать.

– У тебя были месячные?

От изумления она даже раскрыла рот:

– С чего вдруг тебя это волнует?

– Это единственное, что меня сейчас волнует.

По ее спине пробежал холодок.

– Нет, не было, – ответила она. – Ну и что? Это ничего не значит.

– Тебя тошнит, и ты бледная, у тебя нет месячных, а ты думаешь, что это ничего не значит.

– Мы…

– Мы были не очень-то осторожны.

Да, в самом деле… В лифте они занимались любовью без презерватива, и тогда, в последний раз у него дома, тоже. Так что на самом деле…

– Да, совершенно верно.

– И тебе не приходило в голову, что ты, может быть, беременна?

– Нет, – ответила она, поднеся руки ко рту и широко раскрыв глаза. – Нет. Я не… Я не беременна.

– Ты не можешь этого знать.

Конечно, откуда ей знать? Она ведь не сдавала анализ на беременность. А поскольку месячные у нее всегда приходили нерегулярно, она никогда об этом особенно не беспокоилась. В конце концов, она ведь была девственницей.

– Я хотела сказать, что предпочла бы подождать несколько дней…

Он уже вытащил свой телефон.

– Алетея? Разыщите на Манхэттене тактичного гинеколога, который согласится немедленно нас принять. Пришлите мне эсэмэску, как только договоритесь. Учтите, «немедленно» означает, что мы готовы сесть в машину и поехать. Так что пусть будут готовы к нашему приезду.

Он нажал отбой. Эль смотрела на него во все глаза.

– Что ты делаешь?

– Мы выясним все, агапе. И не заблуждайся, если ты носишь моего ребенка, ты безо всяких вопросов вернешься со мной в Грецию. Немедленно.

Он шагал из стороны в сторону под дверями шикарной частной клиники, куда привез Эль.

Он приехал на Манхэттен по делам, но проявил несвойственную ему слабость и оказался у Эль дома.

Она занимала его мысли, как ни одна женщина до нее.

Нельзя исключать и того, что она действительно беременна от него. Заводить детей он не собирался. Но в тот самый момент, как заподозрил, что она беременна, сразу понял: он будет заботиться о своем ребенке.

После того, каким было его собственное детство, после того, как он потерял своего отца, он знал, что никогда в жизни не подвергнет своего ребенка подобному испытанию. Жизни без отца, который должен оберегать его.

Он стиснул челюсти. Его отец не был виноват в том, что с ним произошло. Его разорил Дэвид Сент-Джеймс. И вина за это будет всегда тяготеть над Сент-Джеймсом. Как бы то ни было, Аполло прочно стоит на ногах. Никто и никуда не может его столкнуть.

Дверь открылась, и в проеме появилась Эль. По-прежнему бледная, она сжимала в руке какие-то бумажки. И без ее слов он понял, каков был ответ.

Он не ожидал, что когда-нибудь окажется в подобной ситуации. Каждый мужчина, который ведет активную сексуальную жизнь, потенциально может столкнуться с такой проблемой, но он всегда был очень осторожен. Но с Эль он забыл об осторожности. Отношения с ней и их последствия теперь становились очевидными.

Он не впадал в панику. В нем не просыпалась ярость, хотя он этого и ожидал. Нет, в нем созрела лишь холодная, чистая решимость. Он точно знал, что будет делать. Чего он потребует.

– Я…

– Догадываюсь…

– Я не знаю, что нам теперь делать.