Мейси Ейтс - Цена любви и мести

– Еще как заставлю!

Она засмеялась:

– Полегче! Сразу видно, что ты в отчаянии. Ты же не хочешь, чтобы я поняла, насколько велика моя истинная власть над тобой.

Здесь она попала в самую точку, уязвила его слишком глубоко.

И вдруг он забыл о том, каким тяжелым в психологическом отношении стал для нее сегодняшний день. Он забыл о том, что она в ее положении особенно беззащитна. О том, что несколько часов назад ее вырвало у него на глазах. Он всегда хотел Эль. Всегда.

Он одним прыжком оказался рядом с ней, обхватил ее рукой за талию и, притянув к себе, взял за подбородок большим и указательным пальцами.

– Не дави на меня, Эль. Тебе не понравится то, что из этого выйдет.

– Это ты не дави на меня, Аполло.

– Мы оба друг на друга давим, любовь моя, это чистейшая правда. И посмотри, к чему это нас привело.

– Да. Осмелюсь сказать, ситуация не самая приятная.

– Я мог бы сделать ее намного более приятной, если бы ты не была такой упрямой.

Она пристально посмотрела на него:

– То же самое можно сказать и о тебе.

– Завтра ты снова выйдешь на работу в «Маску». Я заплачу человеку, который тебя заменял, щедрое выходное пособие.

Он выпустил ее.

– Великолепно, – ответила она, разглаживая на себе одежду, но, судя по ее голосу, происходящее она считала каким угодно, только не великолепным.

– Я распорядился, чтобы все наши вещи к вечеру доставили в пентхаус.

– Это невозможно! – рассмеялась она.

Он пожал плечами:

– Возможно, если платишь наличными.

Она покачала головой:

– Твоя единственная проблема заключается в том, Аполло, что тебе никогда не отказывали, чего бы ты ни захотел.

– Не знаю, Эль. Мне очень не хватало моего отца после того, как он пустил себе пулю в голову. Кстати, почему он так поступил? Ах да. Потому что его близкий друг и компаньон предал его. Да, мне кое-что известно о лишениях. Так что я не стану извиняться за то, что сейчас наслаждаюсь роскошью.

Она прищурилась:

– Прости. Я не имела в виду…

Он только отмахнулся:

– Я не настолько чувствительный. В любом случае мы с тобой привыкли к таким отношениям, да? Нам приходится срывать друг на друге злость, потому что, если мы этого не сделаем, мы начнем срывать друг с друга одежду.

Она презрительно фыркнула:

– Может быть, когда-то так и было. Но больше не будет.

– Ты можешь сколько хочешь питать эту иллюзию. В любом случае твои вещи окажутся здесь к вечеру. До того времени можешь заниматься чем угодно – выбор я оставляю за тобой.

На следующий день, войдя в полностью обставленный пентхаус, Эль удивленно ахнула. Ее жизнь круто меняется. Они будут жить в одном месте, пока он находится в Нью-Йорке. Они будут жить вместе. И он хочет на ней жениться.

От этой мысли внутри у нее все напряглось и закружилась голова.

Самое ужасное, что в глубине души она чувствовала… приятное возбуждение. Как будто она попала в сказку. Как будто у них начались настоящие отношения. Возможно, у них будет даже настоящая семья. Как будто он хотел ее не потому, что она носила под сердцем его ребенка, а потому, что она – это она, и между ними всякий раз вспыхивало пламя.

«Он вернулся. Он вернулся до того, как узнал, что я беременна».

Она все старательно обдумывала. Прокручивала последнюю мысль в голове, словно она была сокровищем, которое Эль хотела скрыть от всего мира. От которого она никак не могла оторвать взгляд. Он вернулся к ней до того, как узнал о ребенке. Она не знала, что это значит. Да, он тогда говорил, что хочет вернуть ее в качестве любовницы. Но Эль очень хорошо знала, что Аполло без труда мог бы заполучить любую женщину, которую только захотел. Она была ему не нужна. Но он все-таки приехал за ней.

А стоило ему узнать о ребенке, как он взял бразды правления в свои руки и сделал все возможное, чтобы их отношения перешли на постоянную основу.

В глубине души она мечтала о том, чтобы кто-то хотел быть с ней рядом. Довольно грустно признаваться себе в таких мыслях. Но она так долго была одинокой. А то, как Аполло смотрел на нее, как он страстно и пылко распоряжался ее телом, не говоря уже обо всем остальном… позволяло надеяться, что в его отношении к ней кроется нечто большее, чем он готов признать.

Конечно же он не обещает хранить ей верность.

Она тяжело вздохнула, возвращаясь в действительность, и продолжила осматривать пентхаус с очень современной планировкой.

– Которая из комнат будет моей?

– Любая, какую ты выберешь. Хотя я уже распорядился поставить твои вещи в главную спальню.

– Значит, в главной спальне будешь не ты?

Он пожал плечами:

– У меня есть еще несколько резиденций. Возможно, я буду бывать здесь не так часто, как ты. Моя штаб-квартира по-прежнему остается в Греции. Значит, здесь я буду проводить не очень много времени.

Она снова представила себе его в обществе других женщин. Да и как могло быть иначе? Ведь он не планировал с ней жить. Не по-настоящему. Не все время. Он завладевал ею, но держал ее на расстоянии вытянутой руки. Удивляться не приходится… Однако ей было больно.

А в душе предательски горел маячок надежды. Хотя она и понимала, что лучше не питать никаких иллюзий, все-таки внутренний голос упрямо нашептывал: «Но он вернулся до того, как узнал о ребенке».

Ну уж нет! Она не позволит ему увидеть свою надежду.

– Вот и замечательно. Мне кажется, ребенку будет хорошо, если мы оба время от времени будем жить в одном доме. По крайней мере, здесь просторно… А сейчас я хочу прилечь, – сообщила она, направляясь к лестнице, которая вела на верхний уровень пентхауса, к спальням.

– Пожалуйста. Но через четыре часа мы с тобой ужинаем в ресторане – я уже заказал столик. Надеюсь, что к тому времени ты будешь готова.

Она стиснула зубы:

– Неужели наши отношения и дальше будут строиться на условиях и приказах?

– Ты по-прежнему подвергаешь их сомнению, а я стараюсь их развить.

– Что ж, к счастью, ужин – не свадьба.

Она поднялась по лестнице и открыла дверь в свою новую спальню. Вдруг ей показалось, что у нее подгибаются колени. Все происходящее буквально ошеломило ее. Неожиданно ей пришлось принять множество важных решений. Она быстро легла в постель, укрылась мягким одеялом. А потом сделала то, что позволяла себе очень редко. Она зарылась лицом в подушку и разрыдалась.

Эль всегда была красавицей. Отчасти в том и заключалась трудность, связанная с ней. Даже если не считать того, что раньше она была недоступна, потому что была его сводной сестрой или дочерью его врага, она была слишком красивой. Но сегодня, в коротком кружевном кремовом платье, с рассыпавшимися по плечам рыжими волосами, она напоминала испуганного ангела.

А он хотел утянуть ее за собой в бездну. Заставить ее пасть так же низко, как пал сам.