Евгения Перова - Только ты одна

Приближался Новый год, который они решили отметить с размахом, объединив, как всегда, с днем рождения Юры. Волков родился 30 декабря и в детстве был уверен, что ёлку наряжают именно в его честь, но в семь лет его просветил старший брат, и маленький Юрка был жестоко разочарован. Федя категорически заявил, что он уже большой и намерен в этот раз дождаться появления Деда Мороза – он давно сомневался в его существовании и хотел подловить родителей. Лера легко согласилась, а Волков только головой покачал:

– Зачем ты ему разрешила?

– Ничего страшного, один раз ляжет попозже!

– А как мы подарок под ёлку подложим? Или Деда Мороза вызовем?

– У меня есть план! Подарок-то готов?

– В машине лежит, в багажнике.

– Надо еще купить маленькую живую елку. И гирлянду к ней. Большую елку я предлагаю нарядить в спальне. В гостиной столы накроем, а там и потанцевать можно будет. Диван только надо сложить.

В новогоднюю ночь Федя волновался, а когда все, выпив под бой курантов, отправились разбирать подарки, сложенные под елкой, ринулся первым и огорчился:

– Ну вот, нет ничего!

– Федь, он опаздывает, – сказал отец. – Пробки!

– Папа! Какие пробки?! Он же по небу летит! Теперь он и не появится… При всех-то…

Но тут раздался крик Леры:

– Федя! Иди скорей сюда! Смотри!

Федя примчался в свою комнату и замер на пороге, а родители переглянулись, довольные эффектом.

– Эх, надо было видео снять! – прошептал Юра, а Лера кивнула:

– И не говори!

Прямо на полу стояла маленькая живая ёлочка, увитая светящейся гирляндой, а рядом лежал красный мешок с подарком – радиоуправляемым вертолетом, о котором Федя давно мечтал. На елке и мешке таяли остатки снега. Окно было приоткрыто, а с подоконника к елке вела дорожка из рыхлого снега, на которой четко отпечатался ребристый след огромного ботинка. И пол, и подоконник были усыпаны елочными иголками и блестками. Федор был потрясен, бабушки и дед поддержали его восторги, а Юра обнял жену и поцеловал в щеку, а потом в губы – очень быстро и словно нечаянно:

– Ты молодец. Так классно придумала.

Счастливого Федю через некоторое время отправили спать, а взрослые еще долго разбирали подарки и веселились. Лера подарила мужу очередной итальянский галстук – невероятно дорогой, хотя и простой с виду. Его подарок Лера разворачивала с некоторым трепетом, сама не понимая, чего боится: это оказалась тонкая золотая цепочка красивого плетения с прицепленным бриллиантовым сердечком.

– Как красиво! – невольно воскликнула Лера и слегка покраснела. – Спасибо.

И тут же отвернулась, наткнувшись на страдальческий взгляд мужа. Внешне спокойная, она сильно нервничала, потому что течение жизни неумолимо и неизбежно несло ее к примирению с мужем и… в его объятия. Проводив родителей до такси, она не вернулась к застолью, а зашла к сыну, который, конечно, вовсе не спал, а читал «Хоббита», только что подаренного отцом.

– Медвежонок, куда это годится? Давно спать пора.

– Еще только две странички!

– Давай я тебе почитаю, а ты постарайся заснуть.

Лера отобрала у сына книжку, села рядом и тихо начала читать: «Бильбо никогда не забыть, как они скользили и скатывались в сумерках по крутой извилистой тропе вниз, в укромную долину Ривенделл. Делалось все теплее, сосновый дух подействовал на Бильбо усыпляюще, он поминутно клевал носом, чуть не падая с пони, и несколько раз ткнулся носом ему в холку. По мере того как они спускались, настроение у них подымалось. Сосны сменились буками и дубами, потемки убаюкивали…»

Лера очнулась и, шипя от боли, сползла с кровати сына на пол – свело ногу от неудобной позы. Надо же, заснула! Сколько, интересно, времени? В квартире было тихо, только доносилось неясное бормотание телевизора. С трудом поднявшись, Лера поплелась в ванную, потом на кухню, посмотрела на часы – ого, половина четвертого! В кухне было чисто и прибрано, даже посуда вымыта. Она задумчиво взяла мандаринку, повертела в руках… Вздохнула и пошла в спальню, где обнаружился ее муж, дремлющий на полу перед включенным телевизором. Он свил под елкой гнездо из диванных подушек и пледов, поставив рядом бутылку Hennessy – подарок шефа. Лера выключила телевизор, с трудом найдя пульт среди подушек, и хотела уйти, но проснувшийся Юра схватил ее за подол:

– Подожди! Посиди со мной.

– Почему ты на полу?

– Да лень было диван раскладывать. Давай, спустись ко мне из своих заоблачных высот!

Лера невольно усмехнулась и села рядом с мужем. Он подвинулся поближе и сжал ее руку:

– Лера…

– Что?

– Ты знаешь. Может, хватит уже меня наказывать?

– Может, и хватит… – прошептала Лера, и Юра воспринял это как сигнал к действию: обнял ее и поцеловал – хотел в губы, но Лера повернула голову, так что пришлось в шею. Поцеловал раз, потом еще и еще – куда придется, шепча между поцелуями:

– Пожалуйста! Я соскучился… Мне плохо без тебя… Одиноко… Пожалуйста, Лерчик!

Лере было неприятно, что он так униженно просит, потому что в этот момент она сама чувствовала себя виноватой, как никогда. Ей было бы легче, если бы Волков просто опрокинул ее на пол и взял, а то получалось, что она сама должна начать.

– Подожди, – сказала Лера, мягко отводя его руки. – Мне надо выпить. Осталось что-нибудь?

– Вот, немножко коньяка есть. Из моего бокала выпьешь? А то могу красного принести, хочешь? Сейчас сбегаю!

– Не суетись, коньяк подойдет.

Лера залпом выпила, почти не почувствовав вкуса, отставила бокал и повернулась к мужу:

– Ну вот…

У Леры было странное чувство, что она наблюдает за происходящим со стороны: двое возятся на полу, под зажженной ёлкой – мужчина задыхается от страсти, а женщина… Женщина никак не может отключить голову и прислушивается к собственным ощущениям, вспоминая, что чувствовала раньше.

А потом они зверски захотели есть. Сидя на кухне с пирогом в руке и жмурясь от слишком яркого света, Лера с легкой улыбкой смотрела на счастливого Юрку, который большой столовой ложкой доедал остатки оливье из салатницы. Она испытывала неимоверную легкость, словно только что сдала серьезный и очень важный экзамен. Собственно, так оно и было. Легкая тень безумного лета промелькнула в ее памяти и пропала. «Ну что ж, будем жить дальше, – подумала она. – И мы еще увидим небо в алмазах». Лера усмехнулась: это была одна из любимых отцовских фраз. Рассердившись на нерадивых учеников, он кричал: «Я покажу вам небо в алмазах!» Лера так задумалась, что почти не слушала Волкова, который говорил не переставая. Оливье он уже доел и теперь рылся в холодильнике, разыскивая мясо: