Евгения Перова - Только ты одна

– Мы любим друг друга, – не сразу ответила Яна. Ее голос звучал устало, да и пауза была длинновата.

– А ты уже знала, когда ко мне приезжала?

Яна кивнула.

– Даже не сказала!

– Пап, я хотела, но потом передумала. Ты же устроил наше с Лерой знакомство, а тут я встряла бы со своими новостями – зачем? Это был ваш праздник. Она мне, кстати, очень нравится. И любит тебя, это сразу видно.

– Мы решили пожениться.

– Ура! Так что ж вы не объявили?

– Это был ваш с Ваней праздник, – улыбнулся отец.

Когда гости разошлись, Яна вышла на балкон. В свете уличного фонаря она хорошо видела дорожку, по которой шли Саша с Лерой. Потом их догнал Федя. Они остановились, поговорили, и Федя вдруг запрыгал вокруг них, размахивая руками и вопя. Яна догадалась, что отец сказал Федору про их намерение пожениться. Саша с Лерой скоро ушли вперед, а Федор оглянулся – постоял, потом нерешительно махнул рукой. Яна помахала ему в ответ.

– Что ты тут стоишь?

Яна вздрогнула – она совсем забыла про Ивана. Он заботливо обнял ее за плечи:

– Замерзла совсем. Пойдем. По-моему, все прошло великолепно. Мне очень понравилась твоя семья. Отец замечательный, мачеха – просто прелесть. И сводный брат хорош. Прическа у него, конечно, странная, а так он ничего. Устала? Чаю не хочешь? Или в постельку?

– Нормально, – невпопад ответила Яна и сбежала в ванную. Пустила воду, добавила пену с цветочным ароматом и довольно долго смывала с себя все впечатления сегодняшнего вечера. И думала. Про себя и Ивана, про Федора, отца и Леру, которая скоро станет ее мачехой. Яна видела, что Лера очень любит сына, просто надышаться на него не может, и немножко позавидовала Федору, которому так повезло с мамой. Со своей мамой она не знала что делать. Знакомить ее с Иваном, а тем более с его родителями ей категорически не хотелось. Она уже жалела, что рассказала матери о будущей свадьбе – не знала бы ничего, и хорошо. А теперь сплошные сложности: придется ехать к ней вместе с Иваном, не тащить же ее в Петербург. Нет, остановиться-то можно и в гостинице, а вот где знакомство устроить? Яна представила материнский дом и совсем опечалилась. Может, в ресторан ее пригласить? А если она там напьется? Надо Ивана как-то подготовить, а то он такой трепетный…

Трепетный Иван уже спал, когда она пришла. Яна осторожно легла рядом, закрыла глаза, но заснула не сразу. Ближе к утру ей приснилось, что они с Ваней едут в поезде, украшенном цветами и лентами. Иван почему-то в шотландском костюме, и Яну смешат его голые волосатые ноги под клетчатым килтом. Сама она в белом платье и длинной фате. А рядом с поездом мчится на мотоцикле Федор. Поезд замедляет ход и с лязгом останавливается, глушит мотор и Федя. Он слезает с мотоцикла, снимает шлем, и вдруг оказывается, что это вовсе не Федя, а мама Яны, одетая в черные джинсы и кожаную куртку. И хотя вокруг явное лето, яркое и солнечное, она размахивается и бросает им в окно снежок, который падает на пол купе и тает там, растекаясь грязноватой лужицей…

А Федя в это время как раз ехал в поезде. Лежа без сна на верхней полке плацкартного вагона, он думал о Яне и ее будущем муже, о матери и «дяде Саше», который совсем скоро станет его отчимом, об отце… На душе было тоскливо. Весь вечер он старательно изображал Янкиного брата и теперь чувствовал себя совершенно разбитым: это оказалось труднее, чем он представлял. Может, не надо было сразу отступать? Попробовать отбить ее у этого хлыща? Но как, если они в Питере, а он – в Москве. Да и свадьба уже совсем скоро. Но ведь тогда, в «Катькином садике», Яна ответила на его совсем не братский поцелуй! А сегодня? Они столкнулись в узком коридорчике и засмеялись, потому что никак не могли разойтись, а потом затихли и замерли, глядя друг на друга. Но раздался звонок в дверь и разрушил чары. Федя начал дремать, и тут же перед ним засияли голубые, широко распахнутые глаза Янки, ее лицо приблизилось, нежные губы коснулись его губ… Он спал и улыбался во сне.

Алина рыдала в голос. Бывший Вэл, нынешний Слава, а на самом деле Влад только что отвесил ей пощечину. Он был в полной ярости: нет, какая же эпическая дура! Он сознавал, что сам виноват: не надо было привлекать неопытную Алину, но искать другую девушку не было времени. Да и к чему такой красоте зря пропадать, когда можно на ней заработать?

– Почему ты не сделала, как я велел? – кричал он. – Что за дурацкая самодеятельность?

– Я думала, так будет лу-учше…

– Думала она! Здесь думаю я. Твое дело слушаться.

– Сла-авочка… Прости-и…

– Сла-авочка! – передразнил он. – Ты хоть понимаешь, мимо каких денег я пролетел? Благодаря тебе, между прочим!

На самом деле ничего страшного не произошло: в этот раз не получилось, можно еще попытаться. Так что Влад возмущался и орал в чисто профилактических целях: в следующий раз Алина и пикнуть не посмеет. К тому же ему страшно нравилось доводить ее до слез, а потом утешать, вот и сейчас он со все разгорающимся вожделением смотрел на ее дрожащее тело и зареванное личико.

– Ду-ура! – произнес он нежно и сел рядом, а Алина подобострастно заглянула ему в глаза:

– Я больше не буду, честно-честно.

– Чего не будешь? – Влад, усмехнувшись, снял с нее халатик и толкнул на постель. – Помогать мне? Или думать?

– Нет… Да… Не знаю…

Если бы прежние приятели видели нынешнюю Алину, то не узнали бы ни за что: разве можно было представить, что эта капризная, избалованная и заносчивая стервочка станет валяться в ногах у любовника и вымаливать прощение? У любовника, про которого она по-прежнему почти ничего не знала. Только недавно он назвал ей свое настоящее имя – Влад Громов, но Алина по привычке называла его Славочкой. Они «встречались» уже больше месяца, и Алина все так же летела по американским горкам: то в полном восторге взмывала ввысь, то падала вниз, содрогаясь от ужаса. «Славочка» обращался с ней так, словно она была полной идиоткой, и Алина действительно не всегда понимала, шутит он или нет. Но при этом давал деньги, водил в дорогие рестораны, дарил приятные пустячки и цветы. А то, что он делал с ней в постели… У Алины кружилась голова при одном воспоминании! Влад так подавлял ее волю и так возбуждал, что Алина совершенно терялась и таяла, как кусочек сахара в горячей воде. К тому же он всегда знал, где она была и что делала, даже с кем говорила по телефону. Алина не могла понять, как это ему удается, и приставала с расспросами, но Влад только посмеивался. А потом он попросил ее закадрить какого-то старикана – сказал, нужно для дела.