Евгения Перова - Только ты одна

– Ты хочешь, чтобы я с ним переспала?! – возмутилась Алина.

– Нет. Я хочу, чтобы ты его завлекла и продинамила – это-то ты сможешь?

– А зачем?

– Тебе это знать не обязательно. Будь понежней, чтобы поверил, но не перестарайся. Ты не должна выглядеть шлюхой.

Но Алине совсем не хотелось нежничать с этим уродом, и тот сорвался с крючка, как сказал Славочка. Сказал! Прорычал – так точнее. А потом ударил. С Алиной еще никто не обращался подобным образом, и теперь она трепетала, подчиняясь всем желаниям своего Славочки:

– Ты будешь делать все, что я скажу! – шипел он ей в ухо, срывая остатки одёжек. – Поняла?

– Да-а… – стонала Алина.

Удовлетворенный, он лениво закурил и велел Алине принести вина. Она принесла бутылку и два бокала, налила и подала. Потом присела на край кровати и робко спросила:

– Славочка, какие у тебя планы? Ты останешься на ночь?

– А ты хотела бы?

– Да, но…

– Но?

– Завтра мама приедет. Она обычно утром заходит.

– Мама? Из Кандалакши? А, нет – из Кинешмы!

Алина вздохнула и опустила голову – Влад все время отпускал подобные шпильки.

– Ну что ж, очень кстати. Я тут подумал и решил, что ты мне подходишь. Так что мы поженимся. Завтра и скажем мамочке. Она подготовит папочку, и он даст тебе приданое.

– Он не простит.

– А ты покаешься! Я научу, что сказать. Впрочем, сначала я сам с ним поговорю. Держись за меня, и все будет в шоколаде. С родителями помиришься, свадьбу забабахаем на самом высшем уровне. Бриллиантики тебе куплю. Съездим куда-нибудь. На Мальдивы хочешь?

Алина молчала.

– Что такое? Ты уже не хочешь за меня замуж? Ну-ка иди сюда!

Он ловко схватил ее за руку и притянул к себе:

– Быстро говори, что ты там придумала!

– Ничего.

– А то я не вижу, как у тебя в голове шестеренки крутятся! В чем дело?

– Мне не нра-авится… Когда меня бью-ут…

Она снова заплакала.

– Не нра-авится? Ну, прости, прости, детка! Погорячился. Иди, я тебя утешу, рыбка моя!

Влад обнял Алину, поцеловал несколько раз, а когда она расслабилась, взял обеими руками за шею и сильно сжал – Алина вытаращила глаза и забилась.

– Не дергайся, хуже будет. Значит, не нравится? Да я тебя еще и не бил! Так, попугал. Зря, конечно, – щека вон распухла. В следующий раз по другому месту огрею. Я сказал: слушаться меня. А если ты только попробуешь мамочке пожаловаться, я тебя по-другому накажу.

Он отпустил Алину, и она упала на подушки, кашляя и задыхаясь. Влад достал из-под матраса наручники и приковал руки Алины к спинке кровати, потом посмотрел на часы:

– Так, детка, сейчас я тебе продемонстрирую, что будет, если ты хоть кому-нибудь вякнешь пару лишних слов. Никуда не уходи.

Влад вышел. Алина лежала, не зная, чего ожидать. Она была совсем раздета, но, посучив ногами, сумела кое-как натянуть на живот простыню. Она прекрасно сознавала, что «Славочка» ломает ее – укрощает, как дикую кобылку. Остатки гордости и самоуважения еще корчились на дне ее перепуганной души, но тело уже научилось получать какое-то извращенное удовольствие от унижения и покорности.

Тем временем кто-то позвонил в дверь. Сначала Алина не особенно взволновалась – за это время к ним уже несколько раз приходили разные люди, как Славочка говорил, по работе. Владу это было удобно – сам он жил не столь презентабельно, да и далеко от центра. Алину он считал подарком судьбы – богатая наследница, красотка и дура к тому же. Но дура опасная. Впрочем, он знал, как с ней обращаться. Вот и сейчас бедной Алине предстояло пройти через очередной урок унижения. Дверь распахнулась, но вместо Славочки вошел совершенно незнакомый Алине парень в черных трусах-боксерах, весьма впечатляюще обтягивающих его немалое мужское достоинство. Алина, распятая на кровати, окаменела. Он подошел, постоял, ухмыляясь, и вдруг оказался в постели: сел верхом на Алину и положил руки ей на грудь. Она хотела закричать, но из горла вырвалось только какое-то сипение.

– Что? – сказал парень, наклоняясь к ней. – Ты чего-то хочешь? Сейчас все получишь.

– Не надо! Пожалуйста! – голос прорезался, и Алина закричала. – Вла-ад!

– А Влад ушел. Тут только я. И еще трое в очереди. Так что тебе мало не покажется.

Алина так испугалась, что потеряла сознание. Когда очнулась, первое, что увидела, были серые глаза Влада, внимательно на нее смотревшие. Наручники исчезли, парень тоже. Алина затряслась крупной дрожью, даже зубы застучали, и Влад обнял ее:

– Какая же ты впечатлительная, детка! Это шутка была. Мы тебя разыграли.

– Шутка?!

– Конечно. Сама подумай: я собираюсь на тебе жениться. Разве я стал бы так поступать со своей невестой?

– Шутка…

Совершенно обессиленная, Алина горько заплакала.

– Да, ничего ж не случилось, дурочка!

Влад обнял Алину, поцеловал несколько раз – она почти не отвечала. И тогда он с особенным удовольствием взял ее – заплаканную, раздавленную и покорную. Но это было еще не все.

– Ну вот, – сказал Влад, застегивая джинсы. – А сейчас ты приведешь себя в порядок и придешь к нам на кухню. Мы там выгодную сделку обмываем, украсишь наше общество. Заодно и помолвку отметим.

– И он там? – испуганно спросила Алина.

– И он там, – подтвердил Влад. – Да ладно, все свои. Подумаешь, увидел твои сиськи. Они ему задаром не нужны, он гей вообще-то.

– Славочка, ну пожалуйста, можно мне не выходить? Мне стыдно!

– Тогда представь, как тебе будет стыдно, когда тебя оприходуют трое мужиков подряд. Представила?

– Да, – тихо ответила Алина и ушла в ванную, а потом просидела целый вечер в компании Славочки и его приятелей, стараясь не встречаться взглядом с тем парнем, что так ее напугал.

Назавтра приехала мама, и Алина обрадовалась ей как никогда в жизни. Отношения у них всегда были сложными, потому что мама, имея печальный опыт, никогда не принимала на веру слова дочери. Слишком много огорчений доставляла ей долгожданная, выстраданная, обожаемая, такая красивая и способная девочка! Но прелестный ребенок с возрастом превратился в капризную, своенравную и весьма эгоистичную девицу, склонную к безудержному вранью. Первые звоночки начались еще в детстве: Алина все время фантазировала. Все дети любят что-то сочинять, выдумывать несуществующих друзей, но истории Алины были какими-то уж очень фантастическими – и реальными одновременно. Настолько реальными, что в первый момент было трудно не поверить. Потом мама научилась сразу опознавать выдумки Алины, но поначалу просто впадала в ступор. Так, пятилетняя Алина на полном серьезе, со слезами на глазах рассказывала всем подряд: мама тяжко больна и вот-вот умрет, а папа их бросил, так что Алине придется жить с бабушкой, которая ее кормит только хлебом и водой! Похоже, что именно от этой самой бабушки, матери отца, внучка унаследовала страсть к фантазированию. Алина не получала никаких выгод от своего вранья, которое рано или поздно разоблачалось: проверить ее выдумки было раз плюнуть.