Джосс Вуд - Мистерия ярких чувств [litres]

– Это сертификаты, подтверждающие, что компания «Лок-Тай» владеет приблизительно пятнадцатью процентами акций «Баллантайн Интернэшнл».

Линк взял сертификаты и положил их перед собой лицевой стороной вниз.

– Потрудись объяснить, – произнес он голосом, в котором читалась опасность, – каким образом ты завладел пятнадцатью процентами нашей компании.

«Конечно, ведь именно для этого я сюда и явился», – подумал Тайк и ответил:

– Я не владею этими акциями. Я лишь платил за них.

Линк вцепился пальцами в край столешницы так сильно, что побелели костяшки пальцев.

– Тогда кто их владелец, и какого черта ты их приобретал?

– Владелец акций – моя сестра, потому что я счел справедливым, если ей достанется часть компании, которую ее отец оставил вам. – Помолчав, Тайк добавил: – Я подумал, что, раз ваша сестра носит моего ребенка, пришло время выложить все карты на стол.

В зале словно разорвалась бомба. На лицах братьев Баллантайн отразилась целая гамма эмоций: шок, ужас, удивление, гнев. Тайк, игнорируя посыпавшиеся на него вопросы, смотрел лишь на Сэйдж. В ее глазах полыхнул огонь. Приподнявшись, она хлопнула ладонями по столу и подалась вперед.

– Как ты посмел рассказать им все без моего разрешения?

Тайк, не отрывая от нее взгляда, пожал плечом.

– Потому что, если бы я предоставил тебе самой сообщить им об этом, ты бы до самых родов думала, какие слова подобрать и стоит ли вообще говорить о своей беременности.

– Ты не имел права…

Тайк указал на ее живот.

– Позволь тебе напомнить: это и мой ребенок. Если бы ты согласилась встретиться со мной, вместо того чтобы не отвечать на мои звонки, мы бы уже давно все обсудили.

– Что ты собрался обсуждать?! – воскликнула Сэйдж дрожащим от страха и беспокойства голосом.

Линк снова положил руку на ее плечо и усадил обратно на стул.

– Он хочет поговорить про акции и намекает на то, что у Коннора есть дочь.

– Что? У Коннора не было детей! Это чушь!

– Так ты беременна?! – вскричал Джегер.

– Все заткнитесь! – властно приказал Линк и посмотрел на сестру: – Давай сначала разберемся с Латимором. А когда он оставит нас в покое, поговорим о твоем ребенке, Сэйдж.

– Меня забавляет твой оптимизм, – насмешливо протянул Тайк. – Это и мой ребенок. Извини, что разочаровываю тебя, но я собираюсь оставаться поблизости чертовски долго.

– Ну нет! – заявила Сэйдж.

– Уж таков я, милая. Но мы обсудим это позже, – тихо, но твердо возразил Тайк.

– С чего ты взял, что твоя сестра – дочь Коннора? – спросил Линк, досадливо стиснув зубы.

– Я не думаю, я знаю, что это так. – Видя, что собеседники собираются спорить ним, Тайк поднял руку. – Погодите. Дайте мне все объяснить с самого начала.

Вот только с чего же начать? Наверное, с рождения Локлин. А о мрачном детстве Тайка этим людям знать совсем не обязательно. Как можно более лаконично он изложил факты. Его мать работала ночной уборщицей в офисе «Баллантайн интернэшнл» – в этом самом здании, где они сейчас находятся. Тайк не стеснялся профессии своей матери, ведь это была честная работа, и плевать, если Баллантайны слишком заносчивы, чтобы это понимать. Она познакомилась с Коннором потому, что тот часто засиживался в кабинете до самой ночи. Между ними завязался роман, мать Тайка забеременела – к тому моменту она уже рассталась с его отчимом.

– Мама знала, что у ее отношений с Коннором нет будущего, а потому снова сошлась с моим отчимом, надеясь, что тот вырастит Локлин как свою дочь.

Отчим, родом с Ямайки, бросил лишь один взгляд на светловолосую, голубоглазую малышку и вышел из себя. В тот же день он исчез в неизвестном направлении – очевидно, это нужно было понимать как отказ воспитывать Локлин. Следующие месяцы стали худшими для Тайка. Его мать впала в послеродовую депрессию, что было куда хуже ее обычной депрессии. Она с трудом заставляла себя следить за новорожденной дочерью, а для заброшенного восьмилетнего сына у нее и вовсе не оставалось сил.

– Твоя мать рассказала Коннору о том, что у него родилась дочь? – с сомнением в голосе спросил Бэк.

– Нет. Так как в свидетельстве о рождении отцом был указан мой отчим, она полагала, что Коннор ей не поверит.

– И мы не собираемся этому верить, – жестко блеснул голубыми глазами Линк.

Тайка не удивили эти слова.

– Можете не верить, все равно это не изменит моих планов.

Он бросил взгляд на Сэйдж и увидел, что ее лицо побледнело, а огромные лазурные глаза потемнели от боли и смятения. Она выглядела так, словно он ударил ее в живот. Пыл Тайка мгновенно остыл. Он накрыл рукой пальцы Сэйдж. Ему так хотелось погладить ее по щеке, успокоить боль, заверить, что все будет хорошо. Хотя Тайк лучше многих знал, что у жизни слишком туманная концепция справедливости и удача выпадает слишком редко.

Сэйдж резко отдернула пальцы, словно он был заразным, и сложила руки на груди.

Тайк не смог сдержать улыбку.

– Да ты ханжа. Твой надменный взгляд словно говорит: «Я принцесса, а ты деревенщина». И он возбуждает меня.

Эти слова еще больше взбесили ее братьев. Отлично!

Сэйдж сжала губы и вскинула голову.

– Ближе к делу. Нам с тобой не о чем говорить.

О, тут она не права!

– Нам нужно много сказать друг другу, и мы еще побеседуем, – пообещал Тайк, понизив голос.

– Размечтался, умник, – отрезала Сэйдж, сверкнув глазами.

Он потянулся через стол и кончиком пальца откинул с ее лица прядь волос.

– Можешь сопротивляться, кусаться, царапаться, но ты, я и наш малыш договоримся. Ни ты ни я не в восторге от этого соглашения, но мы его все равно заключим. Я никуда не денусь. Начинай привыкать к этой мысли.

Ему отчаянно хотелось поцеловать Сэйдж. Боже, он так давно ее не обнимал, не овладевал ею! Тайк встал, сунул руки в карманы джинсов, выдохнул и заявил Линку:

– Я приобрел достаточно акций, чтобы войти в состав правления «Баллантайн интернэшнл», и не важно, являлся ли Коннор отцом Локлин. Я стану одним из членов правления и буду голосовать против каждого вашего шага. Я буду добиваться, чтобы тебя, Линк, сместили с поста исполнительного директора. Ты даже не представляешь, сколько я могу причинить компании вреда.

От этих угроз Линк побледнел и задал вопрос, которого ожидал от него Тайк:

– Сколько ты хочешь за то, чтобы мы признали Локлин дочерью Коннора?

Ох уж эти толстосумы! Все у них сводится к звонкой монете!

– Мне не нужны ваши деньги, – ответил Тайк, наслаждаясь зрелищем удивленно вытянувшихся лиц Баллантайнов. – Если ДНК-тест покажет, что Локлин – не дочь Коннора, я продам свои акции.

– В чем тут подвох? – спросил Бэк.

– Если все-таки выяснится, что Коннор – ее отец, я хочу, чтобы вы дали ей шанс познакомиться с вами, стать частью вашей семьи. Этого ей всегда так не хватало.