Селия Аарон - Магнат

Рене вытащила мои волосы из-под пальто и рассыпала их по плечам.

— Все будет отлично. Они не причинят тебе вреда вне судов.

— Ты наверняка это знаешь? — Я открыла входную дверь.

— Ничто никогда не бывает наверняка, — криво улыбнулась Рене.

С этой загадочной крупицей мудрости я вышла в холодную ночь. Вайнмонт и Люций умолкли, когда я приблизилась, но тяжелое напряжение взмыло в воздух.

— Стелла… — начал Люций.

Вайнмонт повернулся и выступил перед братом, протянув мне руку.

На обоих мужчинах были новые черные смокинги, пошитые по их фигурам. Волосы Люция были приглажены гладкими волнами, а Вайнмонт был обычным темным и взъерошенным совершенством. Чисто выбритые убийцы сердец. Они были красивы, каждый по-своему. Люций гладкий и изысканный. Вайнмонт грубый, почти твердый, хотя все в нем было отполировано.

Люк ждал на подъездной дорожке, лимузин конкурировал с чернилами темной ночи. Я проигнорировала Вайнмонта и схватилась за поручни лестницы, держась за них, как за дорогую жизнь, пока выстукивала каждый шаг в своих каблуках. Когда снова встала на ровную землю, вздохнула с облегчением.

— Мисс Руссо. — Люк коснулся края шляпы и открыл мне пассажирскую дверь. Я села в машину, мех скользил по коже, словно масло по дну теплой кастрюли.

— Даже, блядь, не пытайся, — голос Вайнмонта пронесся над шумом двигателя, и он сам сел рядом со мной.

Люций сел на переднее пассажирское сиденье, повернувшись и улыбнувшись.

— Ты чертовски великолепна.

Хоть я и знала, что это уловка, простые слова, все равно не смогла остановить жар на щеках.

— Спасибо.

— Езжай, — рявкнул Люку Вайнмонт.

Лимузин тронулся с подъездной дорожки, и вскоре мы проносились по межштатной трассе в направлении сердца Нового Орлеана.

Вайнмонт сверлил меня взглядом, пока я не повернулась и не ответила ему таким же. Его взгляд скользнул ко рту, затем опустился на открытую верхнюю часть моего пальто. Меня охватило тепло, и я была благодарна тому, что мех скрывал мои затвердевшие соски. Его язык увлажнил нижнюю губу, и я обнаружила, что не могу отвести взгляд.

Рот, резкая линия его челюсти, элегантный силуэт шеи в темноте автомобиля — все это напоминало приманку. И, как в любой другой приманке, под этой был острый крюк, готовый поймать и пустить кровь. Я отвела свой взгляд, хотя все еще чувствовала, как Вайнмонт впивается в меня, от чего мне становилось еще жарче до такой степени, что я ловила себя на мысли снять пальто.

— Сделай чертово фото, Син. Боже. Ты заставляешь ее чувствовать себя неудобно, — Люций поймал мой взгляд и подмигнул мне, его белые зубы тут же сверкнули в свете минуемого нами уличного фонаря.

— Ты ничего не знаешь о ее комфорте.

— О, думаю, у меня появилось несколько идей. Не так ли, Стелла?

Я подвинулась на сидении, подальше от них обоих.

— О чем он говорит? — Вайнмонт погладил по рукаву, прежде чем легко схватить меня через пальто. — Стелла?

Я отдернула руку и вжалась в сидение.

— Вы двое играете в свою извращенную игру. Ну а я пасс.

Люций рассмеялся и снова посмотрел вперед, прежде чем включить музыку до почти болезненного для слуха уровня громкости. Какая-то сердитая рок-песня с ударным битом. По крайней мере, он прекратил разговор. Я смотрела в окно на проезжающие машины, желая оказаться в одной из них. Подошла бы любая, если она могла увезти меня от этих людей, от Приобретения.

Остальная часть поездки была наполнена дурацкой музыкой Люция. Перед нами нарисовался город, огни засияли в ночи, как миллионы маяков, манящих нас в безопасную гавань. Люк вез нас в бьющееся сердце города с живой музыкой на углах улиц и запахами жареной пищи, просачивающимися через вентиляцию. Чем дальше мы ехали, тем старее становились дома, и в один момент мы оказались посреди сада. Особняки вырастали со всех сторон, элегантные и стильные, с высокими коваными железными заборами, отделяющими своих жителей от остальной части бурлящего жизнью города.

Мы в конце концов остановились перед трехэтажным домом в викторианском стиле, который, казалось, занял половину квартала. Он практически ослеплял своим богато украшенным великолепием — башенки и площадки с перилами на крыше дома. Две громоздкие магнолии стояли на страже над дорожкой, а весь дом огибало крыльцо. Свет горел в каждом окне, люди собирались на крыльце и выходили из главного входа.

Люк остановился и открыл мне дверь. Я поднялась и направилась к тротуару, не спотыкаясь. Это была победа. Но мой следующий шаг пришелся на камень или что-то еще, чего я не рассмотрела в темноте. Моя лодыжка подвернулась, и я придушила крик, когда начала падать.

Сильная рука схватила меня за локоть и с легкостью выровняла. Подняв глаза, я почему-то уже знала, что это Вайнмонт. Подозрение подтвердилось, когда Люций взял меня под второй локоть. Вайнмонт снова предложил руку, на этот раз с легкой ухмылкой на лице.

Я приняла ее лишь, чтобы не сломать лодыжку. Мы поднялись на три ступеньки во двор, шагнули по широкой дорожке, а затем поднялись еще на несколько ступенек к крыльцу. С каждым моментом импульс сбежать становился сильнее. Вайнмонт, должно быть, почувствовал это, потому что притянул мою руку к себе, успокоив меня, когда мы прошли мимо некоторых гостей и вошли в ярко освещенную прихожую.

За моим пальто пришел слуга. Вайнмонт помог мне снять его и замер, увидев мое платье. Его взгляд нагло прошелся по моей фигуре, словно запоминал каждую линию, каждый изгиб, прежде чем снова встретил мой взгляд.

Люций прошел рядом со мной и потянул манжеты на рукавах.

— Это должно быть весело.

Дом был красив, с изысканной деревянной отделкой на каждом углу, над широкими дверными проемами и по широкой лестнице. Присутствующие на вечеринке сновали вокруг, все одетые в черные костюмы с галстуками или в платья, которые кричали о голливудском гламуре. Музыка играла наверху, глубокий ритм спускался вниз и полностью расходился с античной, элегантной природой дома.

— Вайнмонтам удалось! — Кэл был на полпути вниз по лестнице, его взгляд прикован ко мне, огромная улыбка натянута на лице. Он тащил маленькую блондинку за собой. Я узнала ее — Брианна, Приобретение Рэда. Она спотыкалась, пытаясь не отставать, но Кэл просто притянул ее к себе и пронес до конца, прежде чем поставить на ноги. Он был таким же показушником, каким был на балу — изысканный фрак, идеально уложенные черные с проседью волосы, и каждое слово произносилось слишком громко.

Брианна вцепилась в него, ее красное платье открывало татуировку вдоль ее груди и немалое количество голого тела. Я могла только предположить, что именно Рэд выбрал ее наряд для вечера. Ее глаза уставились на меня невидящим взором, лицо было лишено любой искры жизни.