Нермин Безмен - Курт Сеит и Шура

Один из всадников сплюнул на раздавленные грозди и вытер слюнявый рот ладонью:

– Кому, свинья, ты везешь этот груз?

Сеит понял – это конец. Даже если его не опознают, он будет казнен как крестьянин, тайно перевозивший виноград. Он посмотрел на возниц. Ему было стыдно перед ними.

– Дай им уйти. Это я взял виноград. Они невиновны.

Большевик засмеялся:

– Почему? С чего это? Они что, последние возницы в России? Что с того, что на двоих станет меньше?

Внезапно послышался топот коня, летящего во весь опор. Сеит не поверил собственным глазам. «Аллах хранит меня!» – сказал он себе. Это был Заркович. Юсуф, казалось, не обращал внимания на Сеита.

– Привет, товарищи, что случилось?

Остальные поздоровались с ним. Было видно, что они относятся к нему с уважением.

– Мы перехватили контрабандистов, – сказал здоровяк.

Юсуф посмотрел на Сеита, как будто видел его впервые. Он спросил:

– С какого виноградника едете?

– С виноградника Эминовых… – сказал Сеит первое, что пришло в голову.

– Эти виноградники больше не принадлежат Эминовым. Они отошли к советскому государству.

Юсуф повернулся к «своим»:

– Все в порядке, товарищи, я в курсе. Груз должны отправить в Одессу. Дайте им пройти.

Затем Юсуф объехал вокруг телег и воскликнул:

– Черт возьми! Что вы сделали с государственной собственностью? Вы ответите за этот ущерб, Тавридис!

Всадники растерялись.

– Все в порядке, – сказал Сеиту Юсуф. – Проезжайте.

Сеит взобрался на свое место на телеге. Юсуф подъехал к нему и посмотрел на море. Он достал сигарету:

– У тебя есть спички, товарищ крестьянин? Покурить надо. Сеит взглянул в его глаза с благодарностью. Он вынул спички, чиркнул и зажег сигарету старому другу.

Юсуф крикнул:

– Поехали!

Капитан Татоглу Осман, который ждал у берега, увидел вспыхнувший на секунду свет, это был сигнал двигаться к месту встречи. Оказавшись на берегу, Сеит остановил телегу. Все также остановились. Он осмотрел берег, никого не было. Облака, закрывавшие луну, на мгновение расступились и дали Сеиту возможность увидеть корабль. Он позвал своих людей и дал им последние указания. Он говорил приглушенным голосом:

– Отнесите ящики вон туда. Поняли?

– Да, господин.

– Я пойду к причалу. Как только я буду готов принять их, я зажгу спичку. Если вы кого-нибудь увидите и почувствуете опасность, уходите. Вы меня не знаете, ясно? Теперь прощайте. Спасибо за все.

– Да пребудет с тобой Аллах, Курт Сеит, доброго пути.

– Вам тоже, друзья.

Сеит помахал своим людям. Он двигался легко, это было место его детских игр. Ветер нес волны на прибрежные камни, где они разбивались с шипящим звуком. Он повернулся спиной к ветру и чиркнул спичкой. Он слышал, как судно приближается. Оно будет здесь через пару минут. Корабль бросил якорь в нескольких метрах от берега, возле старого причала. Два матроса, один из которых был племянником капитана Татоглу, с помощью Сеита начали перетаскивать груз на борт. Глубина была примерно по колено. Иногда волны окатывали их по пояс. Погода начала меняться. Черное море всегда непредсказуемо. Темные облака предвещали дождь. Люди Сеита работали хорошо, телеги опустели быстрее, чем он ожидал. Возницы развернули лошадей и уехали. Все было сделано вовремя. Сеит пошел к судну. Уже на борту он услышал, как его позвали по имени. Он повернулся. Он узнал этот голос. Его младший брат Махмут бежал вниз по холму, падая, скользя, кувыркаясь:

– Стой! Брат Сеит, стой!.. Я иду.

Еще раз упав, он вскочил и побежал с криком «Брат! Подожди меня! Я с тобой».

Сеит забыл про судно, про груз, про команду:

– Сюда, Махмут!

Наверху холма появилась группа всадников, которые открыли огонь.

– Спаси меня, Сеит, спаси меня!

Звуки ружейных выстрелов смешались со звуками моря. Сеит спрыгнул с корабля, достиг берега и начал взбираться на холм к брату, который был всего в двадцати – двадцати пяти метрах. Он крикнул, чтобы ободрить Махмута:

– Не оборачивайся! Я здесь, беги!

Ветер раздвинул облака, и лунный свет залил холм. Сеит видел, что Махмут приближается. Наконец юноша раскрыл руки, чтобы обнять брата:

– Ты здесь, Сеит, ты не уехал…

Его радостный крик сменился стоном. Ноги Махмута подкосились.

– Махмут, мальчик мой, дорогой мой брат… Махмут обмяк в руках Сеита. Он был мертв.

Курт Сеит заплакал как ребенок.

Он не помнил, как вновь оказался на борту. Судно уже двигалось в Черное море. Это было старое медленное судно – с грузом оно стало еще медленнее. С трудом оно преодолевало крупные волны. Как оно сможет пересечь Черное море, гадал он. Шум со стороны порта привлек внимание капитана. Несмотря на потрясение, Сеит приказал матросам, у которых были ружья:

– Один на корму, остальные на правый борт.

Матросы были всего на несколько лет младше него. Они были худыми, но здоровыми и проворными. Морская жизнь сделала их гибкими и бесстрашными. Они немедленно заняли свои позиции. Осман Татоглу прилагал весь свой опыт, чтобы удержать судно против огромных волн. Он знал, что стоит ему принять хоть одну волну на борт – суденышко пойдет ко дну. Старый турок яростно ругался:

– Прокляни вас Аллах, московитские свиньи. Прокляни вас Аллах. Пусть Черное море сожрет вас, по воле Аллаха.

Шум моря и выстрелы сливались. Направляя судно прямо на волну, капитан кричал, адресуя свою ругань большевикам:

– Вы ублюдки, покарай вас Аллах, вы бродячие псы. Я лучше пойду ко дну, чем сдамся вам.

Затем крепко ухватился за штурвал:

– Аллах Всемогущий!

Штормовая погода помогла им. Катера мотало по волнам еще более нещадно. Вскоре преследователи начали отставать, и суденышки, одно за другим, скрылись из виду. Теперь посюду было только бушующее море.

– Хвала Аллаху! – возопил Татоглу.

Берега Алушты размылись. Сеит впивался в них взглядом, чтобы запечатлеть их в памяти. В одно мгновение они вовсе скрылись из виду. Все было кончено. Алушта, его родной город, исчез, как исчезает пена. Все эти годы казались сном. Может быть, они действительно были сном? Он проснется утром и поймет, что все пережитое было сном. Может быть, Алушты никогда не существовало. Может быть, Курт Сеит никогда не жил. А как насчет других? Все, кого он любил, не могут быть сном… Дрожь пробирала его тело до костей.

Сумасшедший ветер унялся, пенящиеся волны ушли, море заметно притихло. Татоглу появился на палубе. Он был возбужден.

– Курт Сеит Эминов, господин, Аллах защищает нас. Что это было, господин? Как мы избежали такой беды?

Сеит попытался улыбнуться:

– Ты был великолепен, Татоглу, ты лучший капитан, которого я знаю! Никто другой не смог был удержаться на плаву в таких условиях. С более слабым капитаном мы давно были бы на дне моря.