Марина Буторина - Полуночники [СИ]

— А мы и не будем болтать, — По подмигивает ей. — Скажем, что это в честь… окончания рабочей недели, например!

— Но сегодня четверг, — все же слегка заражаясь его настроем, возражает она.

— И чтобы пятница пролетела побыстрее, начнем отмечать прямо сегодня, — По легонько бьет ее кулаком по плечу. — Ну что? Я отправляю стажеров за пивом и закусками?

Рей все же кивает. Она не может долго стоять между По и его любовью к отрывам. Тем более она все больше накручивается от своих мыслей. Уж лучше пусть это будут веселые и беззаботные пара часов с коллегами после работы, чем тревожное томление в одиночестве в офисе или в ее квартирке.

Кайло пишет:

«Постараюсь уложиться в час и забираю тебя!»

Даже через экран телефона Рей опаляет жаром.

Наверное, чем ближе их встреча, тем острее в ней неудержимое желание узнать, каким будет Кайло, когда ему не придется сдерживаться.

«Боже, надеюсь, я выдержу», — думает она про себя, и это отнюдь не страх и сожаление в ее мыслях, а ликование и предвкушение.

Рей:

«Жду больше всего на свете!»

Кайло:

«Хорошо. Управлюсь и за полчаса».

Рей смеется в кулак и прячет телефон.

По сдержал слово, ничего не сказав о реальном поводе для праздника. Но здесь, похоже, это никого и не интересует. Ее коллеги с воодушевлением разбирают пиво и тянутся к закускам, болтают и танцуют. Рей тоже пытается расслабиться, но эти ее попытки оказываются тщетными. Как и попытки Финна что-то рассказать ей: она силится вслушаться в его речь, но не понимает ни слова.

Проходит минут пятнадцать; сюда успевают сбежаться все, кто закончил рабочий день вовремя, и кто-то сделал музыку громче.

Вдруг сквозь басы до ее слуха начинают доноситься какие-то крики.

— … музыку! Выключите музыку!

Над головами отдыхающих показываются чьи-то руки — Рей тут же узнает по ним По. Тот подпрыгивает, привлекая к себе все больше внимания, затем все-таки добирается до проигрывателя и вырубает музыку. А затем забирается на стул неподалеку, чтобы все его видели. Вид у него запыхавшийся и, что еще хуже, напуганный, но и разъяренный тоже.

— Случилось… Кое-что случилось, — По пытается отдышаться между словами. — Только что… по новостным каналам… была прямая трансляция… закрытой пресс-конференции. Прямо из кабинета Сноука.

Минуту назад гудевшая толпа замирает и не произносит ни звука, ловя каждое его слово.

По болезненно жмурится.

— «Сопротивления» больше нет. Они только что спалили наши серверы. А Сноук… — жесткий горестный взгляд По находит Рей в толпе, и он обращается уже только к ней одной: — У них твоя работа. Он только что сделал заявление, и часть анонсированной им технологии точно разработана тобой. Я помню твою работу.

Рей навсегда запомнит этот момент. Момент, когда ей начинает казаться, что по голове ее приложили чем-то тяжелым, а пол под ногами превращается в зыбучий песок. Ей хочется, чтобы ей хоть кто-то что-то объяснил, но все кругом в таком же смятении, как и она, даже По.

Неосознанно Рей подмечает, как, выругавшись, сестры Тико подхватываются и спешат прочь с самым решительным видом; Финн поспевает за ними.

Вокруг нее люди шумят и толкутся. По протискивается к ней с телефоном и показывает ту самую конференцию. За столом сидят Сноук и трое его заместителей. Он самодовольно отвечает на вопросы немногочисленных журналистов. То, что он говорит и что показывает проектор в виде слайдов за его спиной — да, это, определенно, ее труды, ее идеи, расчеты, давшиеся ей практически потом и кровью. Ее гордость, которая теперь попала в руки врага и будет искажена и извращена в угоду его собственным интересам.

Внутри все начинает медленно закипать, но она еще далека от взрыва. Не раздумывая, Рей покидает коллег, не отвечая на вопросы По, которые несутся ей вслед. В лифте она достает телефон и набирает Кайло.

— Я почти закончил, — говорит он вместо приветствия. Но в ее голове нет больше мыслей ни о чем, кроме как о праведном гневе и жажде мщения.

— Отведи меня к Сноуку, — чеканит она в трубку.

— Что?

— Что слышал. Отведи меня к Сноуку.

— Что случилось?

— А ты не знаешь? — зло язвит она.

Но Кайло бесхитростен в своем ответе:

— Нет.

— Вы украли мою работу, — и под «вы» она подразумевает саму «Сноук Энтерпрайзис». — Так что либо ты спокойной меня проведешь, либо я вынесу дверь в приемную.

— Хорошо. — Кайло отвечает с убийственным спокойствием. — Сейчас буду.

Рей доезжает до двадцать пятого этажа и выходит из лифта. Здесь и впрямь роскошно. Кругом плитка и матовое стекло.

Стеклянные двери приемной открываются, и толпа журналистов направляется к лифтам, минуя Рей. Среди них она замечает и какого-то неопрятного типа — его помятая, грязная на вид одежда резко контрастирует с чистотой и блеском окружения.

Они все распределяются по кабинкам, жужжа взволнованно — обсуждая ее (ее, Рей!) работу, и отбывают вниз.

Кайло показывается со стороны лестницы.

— Нет, это нужно сделать сейчас! — нетерпеливо говорит он кому-то по телефону. — Обстоятельства изменились. Или на мои показания можете не рассчитывать.

Он кладет трубку и подходит к ней. Выглядит встревоженно, но не пытается делать вид, что все в порядке. Да Рей и сама не собирается ему улыбаться. Не сейчас, когда в их отношениях, как ей кажется, все может очень круто измениться.

Они молча направляются к приемной. Кайло прикладывает пропуск, срабатывающий с тихим сигналом, и открывает дверь.

Приемную они минуют беспрепятственно. Секретарь, завидев Кайло, ничего не предпринимает.

— Не заходи со мной, — говорит ему Рей, когда они оказываются перед входом в кабинет Сноука, и она не знает, чего в этой ее фразе больше: нежелания подставлять Кайло перед боссом или необъяснимой злости на него самого, будто он тоже был частью этого вероломного поступка.

Кайло угрюмо смотрит на нее, но ничего не отвечает, решив, видимо, поступить по-своему.

Рей отворяет дверь и заходит внутрь просторного кабинета, великолепного в своей неброской, но, очевидно, баснословно дорогой простоте.

Сморщенный старик с перекошенным на одну сторону лицом не выглядит, однако, дряхло или немощно. Он не замечает их, наклоняясь лицом к стеклянной поверхности стола и занюхивая с помощью свернутой в трубочку купюры дорожку белого порошка.

— Вы! — голос Рей звенит. — Вы украли мою работу!

Сноук поднимает голову, потирает пальцами ноздри и откладывает трубочку в сторону. Он ничуть не удивлен их присутствием, напротив — старик откидывается в своем массивном (кожаном!) кресле, выглядя при этом очень властно, но улыбаясь так, будто потешается над происходящим.

— Здравствуй, юная Рей! Признаться, я ждал подобного визита.