Джуэл Энн - Несомненно ты [calibre 3.35.0]

— Я постучала в его дверь, а на пороге появилась Клэр, доктор Браун, завёрнутая в одно полотенце после душа.

Тихий смешок, что вырывается у меня, выражает абсолютное неверие.

— Не прошло ещё и месяца, а он решил двигаться дальше... с ней.

В итоге я делаю глубокий вдох, вымученно улыбаюсь и смотрю на застывшие статуи на кухне.

— Так что рожать ребёнка я буду для себя, и с нами всё будет в порядке.

Я вкладываю столько уверенности в эти слова, сколько могу. Снова же, если я произнесу их, это окажется правдой.

Эйвери кладёт свой нож на доску для нарезки и поджимает губы, но не может при этом поднять на меня глаза.

— Ты не думаешь, что у него есть право знать об этом? Что он, возможно, должен проявить немного ответственности по отношению к тому, что произошло? В конце концов, он долбаный доктор. Он что, не слышал о презервативах?

Презервативы? Да, у него их целая коробка. Десять, если быть точней.

Нож, что сидит у меня внутри, продвигается ещё немного глубже.

Перебирая волосы, я отворачиваюсь обратно к окну.

— Мы их и использовали поначалу, но затем я как бы сказала ему, что... нам они не нужны, потому что я на таблетках.

— И ты их на самом деле принимала? — решает прервать своё молчание Элизабет.

— Да! — отвечаю я, защищаясь. — То есть... я принимала их нерегулярно, но тогда впервые мы почти... — я смотрю на них и закатываю глаза. — Ну, знаете... я начала принимать их каждый день. Но это не означает, что у нас сразу же был секс. Пять дней у меня были месячные, и только после них я снова с ним увиделась.

Закрыв глаза, я провожу рукой по волосам и качаю головой.

— В любом случае, важно ли это сейчас? Я беременна. Как, когда или почему не изменит того, что это уже случилось.

— Но я всё равно думаю, что ты должна ска...

— Ох! Эйв, я не собираюсь ему рассказывать. Я думала, что знаю его. Но парень, который заставил меня поверить в то, что я разбила ему сердце своим отъездом в прошлом месяце, не был в квартире в тот день. То был кто-то другой. Ни за что в жизни я не расскажу ему сейчас об этом.

— Потому что ты боишься, что он выберет её? — спрашивает Элизабет.

— Нет, потому что я боюсь, что он выберет меня.

Они обе обмениваются озадаченными взглядами.

— Лотнер слишком благородный. Он выберет меня, потому что я ношу его ребёнка. Но я не хочу, чтобы меня выбирали просто из-за какого-то акта благотворительности... и даже если он никогда не скажет такого, я всегда буду думать об этом, — я тру затылок. — Я не хочу выходить замуж за того, кто хочет быть с другим человеком, и определённо рожаю ребёнка не для того, чтобы он жил в таких вот отношениях между родителями.

Эйвери продолжает нарезку, качая головой.

— Если он когда-либо узнает об этом, то возненавидит тебя за то, что ты не рассказала ему.

Взяв ноутбук и фотографии со стола, я пожимаю плечами.

— Да, но я ненавижу его уже сейчас.

3 августа 2010 г.

Эйвери вернулась в Лос-Анджелес вчера. У неё есть работа, счета, которые нужно оплачивать и сейчас она ничего не может сделать для меня. Половину времени меня тошнит, и я борюсь с тяжелыми приступами тревоги. Я намереваюсь вернуться в Иллинойс, чтобы рассказать отцу, но лететь сейчас в моём жалком состоянии — не вариант.

— Мы можем поговорить? — спрашивает Элизабет, передавая мне стакан с холодным чаем с лаймом и имбирём.

Я впитываю в себя солнечное тепло и свежий воздух, сидя у бассейна, и сегодня впервые с моим желудком, кажется, всё было нормально.

— Конечно, что случилось?

— Я не знаю, какие у тебя намерения по поводу твоего... будущего. Но если ты решишь не возвращаться обратно в Иллинойс, чтобы родить ребёнка там и остаться с отцом, тогда у меня есть к тебе одно предложение.

Я опускаю солнечные очки на нос и смотрю на неё поверх оправы.

— Предложение?

Она делает глоток чая.

— Мы с Тревором купили квартиру в Сан-Диего и переезжаем в следующем месяце...

Я выпрямляюсь на лежаке.

— Ох, чёрт. Вам нужно, чтобы я уехала, я смогу уехать...

— Сидни! — качает она головой и улыбается. — Позволь мне закончить. Как я и сказала... мы ещё не выставили дом на продажу, а Тревор не захочет получить за него сумму меньше, чем он задумал, так что некоторое время он будет пустовать. И в это время мы бы хотели, чтобы ты осталась здесь, если захочешь, но при одном условии.

— Каком?

Она кривится.

— Сворли тоже остаётся.

Я смотрю на Сворли, растянувшегося на лежаке передо мной. Он поднимает голову, прислушиваясь.

— Ассоциация, которая держит этот многоквартирный дом, не разрешает иметь больших животных. Мы ищем ему новый дом, но если ты останешься здесь, то предоставишь нам больше времени найти ему хорошего хозяина. Мы будем платить за коммунальные услуги и всё прочее, тебе только нужно будет найти работу, чтобы оплачивать себе еду, транспорт и другие личные расходы. Когда дом продадут, обещаю, у тебя будет как минимум месяц, чтобы найти себе новое жильё.

Я тяну себя за нижнюю губу. Последний месяц стал для меня сплошным кошмаром. Моя жизнь взяла новое направление, даже не проинформировав об этом мой мозг.

— Тебе не нужно принимать решение прямо сейчас...

— Я согласна.

Мне действительно нужно перестать соглашаться на всё. Оглядываясь назад, вполне вероятно, что вот так я и попала во всю эту «ситуацию».

Я поднимаю очки на голову.

— То есть это очень щедрое предложение, и я была бы сумасшедшей, если бы отказалась от него. Утренняя, да и вообще круглосуточная, тошнота не позволяют мне вернуться обратно в Иллинойс прямо сейчас, и мысль о том, чтобы переехать обратно к отцу с внебрачным ребёнком... она пугающая. Поэтому... Я согласна. Уверена, что смогу найти работу здесь, и это даст мне больше времени выяснить, что я собираюсь делать или где хочу находиться, когда ребёнок родится.

Элизабет наклоняется и берёт меня за руку.

— Возможно, это неплохая идея остаться в этом месте ненадолго.

Встав, я поправляю топ и подхожу к краю бассейна.

— Не имеет значения, находится Лотнер в пяти или пяти тысячах миль от меня. У нас всё кончено, — заявляю я и прыгаю в воду.

18 глава

1 сентября 2010 г.

Состояние нормализовалось. Спустя одиннадцать недель моей беременности, я наконец-то снова чувствую себя по-человечески. Те мучения, которые я испытывала каждый день, угасли. Мой живот увеличился настолько, что я уже стала его замечать, да и только, когда пыталась застегнуть шорты или джинсы. Юбки, сарафаны и штаны для йоги — вот теперь моя одежда на выход. Мне пришлось купить лифчики, побольше, но я не жалуюсь по этому поводу. На самом деле, я подумываю кормить ребёнка до тех пор, пока моя грудь будет такого размера, если это поможет ей быть в такой форме. Но, к сожалению, я прочитала, что так не пойдёт. Одна мама-блоггер рассказывает, что её дети высосали всю жизнь из её груди. Она превратились из грейпфрутов в долбаную игрушку-сквиши, которую можно мять и растягивать словно пластилин.