Франсин Риверс - Мост в Хейвен

— Я делал это с удовольствием, Кларис. — Джошуа улыбнулся Руди. — У вас вкусная и сытная еда.

— Он научился готовить в армии, — с готовностью отозвалась Кларис. — Во Вторую мировую.

Руди фыркнул:

— Я не умею готовить что-то изысканное, но голодными не оставлю.

— Единственное блюдо, которое он отказывается готовить, — это свиная тушенка со специями, а я его обожаю.

— Это потому, что тебе не пришлось питаться только этим четыре года.

Джошуа рассмеялся и сказал, что чувствовал то же после Кореи. Они поговорили о войне, а Кларис убрала со стойки и унесла на кухню еще одно ведро грязных тарелок. Руди огляделся:

— А где газета?

— Попридержи коней! — Кларис вытащила газету из-под прилавка. Руди посмотрел разделы, выбрал спорт, а первую страницу положил на стойку.

Взгляд Джошуа привлек заголовок: «Агент найден мертвым, звезда исчезла». Сердце Джошуа подскочило.

— Не возражаете, если я взгляну?

— Берите. — Руди зашуршал газетой, переворачивая ее. — Как только закончу, можете взять и спортивный раздел.

Джошуа прочел всю статью и достал бумажник.

— Можно разменять мелочь для телефона? — Он вытащил несколько долларов.

Кларис вручила ему монеты по пять, десять и двадцать пять центов.

— Что-то произошло, Джошуа?

— Просто нужно позвонить домой.

Он вышел на улицу к телефонной будке и закрылся внутри, жара была просто удушающая. Джошуа набрал номер. В трубке раздались гудки — один, второй, третий, наконец отец ответил. Джошуа сообщил папе новость.

— Думаешь, она может вернуться в Хейвен?

— Вполне. Посматривай на всякий случай. Я сам ничего не знаю, папа. — Джошуа вздохнул. — Сейчас или никогда.

— И что ты собираешься делать?

Он уже взял на себя обязательства:

— Останусь здесь и закончу работу.

Кто-то постучал в дверь.

— Департамент полиции Лос-Анджелеса, мисс Скотт. Откройте, пожалуйста, дверь.

Абра открыла, ожидая, что ее сейчас арестуют и увезут в наручниках. Офицер посмотрел ей в лицо и сверился с газетой, затем сообщил, что они просто хотят задать ей несколько вопросов. Это было похоже на допрос, несмотря на приятные манеры офицера Брукса и стакан воды, принесенный из ванной офицером Джелдерманом.

Ее рука так сильно дрожала, что вода пролилась ей на запястье.

— Я не знала, что он убьет себя! Я только хотела уехать от него. Я больше не могла там дышать. Он принял таблетки? У него в кармане были седативные препараты.

— Седативные?

— Он сказал, что это барбитураты. Сказал, что мне прописал их врач.

— Вы знали, что у него был пистолет?

Она пристально посмотрела на него:

— Нет. Только не говорите, что он застрелился. Не говорите. — Она заткнула уши и принялась раскачиваться взад-вперед.

Полицейские подождали, затем спросили, не знает ли она, что за бумаги были разорваны и разбросаны по комнате. Абра рассказала, что это был контракт между ней и Франклином и свидетельство о браке из часовни, которое, возможно, недействительно, потому что в газете написано, что он не разведен с первой женой. Она также оставила в квартире обручальное кольцо, которое он не разрешал ей надевать, и записку. Они наверняка ее прочитали.

Неужели они винят ее в его смерти? Но даже если и не винят, она знала, что виновата. Она ни разу не подумала, что может сделать Франклин, если Лина Скотт его покинет. Абра хотела только одного — уехать от него.

Офицер Брукс говорил с ней очень мягко. Другой офицер позвонил на стойку регистрации и спросил приглушенным голосом, есть ли в отеле врач. Они не хотели оставлять ее одну. Она чуть не расхохоталась, но сумела сдержаться. Возможно, они опасаются, что она тоже убьет себя. Еще один заголовок для первой страницы. Вот бы обрадовался Франклин! Нет, не обрадовался бы. Он больше никогда ничего не будет чувствовать. Из-за нее.

Она почти не слышала, что говорил офицер Брукс о том, что речь не идет о ее вине.

— Вас ни в чем не подозревают, мисс Скотт. Мы определили время, когда вы здесь зарегистрировались. — Он положил ладонь ей на руку и легонько пожал. — Постарайтесь успокоиться. Вас ни в чем не обвиняют. Нам просто необходимо задать вам несколько вопросов и записать информацию. — И продолжил объяснения: — Привратник услышал звук выстрела через час после возвращения Франклина Мосса домой. Он вызвал полицию и открыл дверь, когда полиция приехала; и тогда они обнаружили Франклина в гостиной мертвым.

Интересно, его кровь заляпала столь дорогие ему картины, изображавшие Пигмалиона и Галатею? Она стиснула руки, пальцы были холодными как лед.

— Как вы меня нашли?

— Нам позвонили люди, которые вас узнали.

Возможно, это был таксист, который обещал молчать, или девочка, которая высматривала звезд на пляже, или кто-то из сотрудников отеля, желающий защитить репутацию отеля. Если бы полиция сама не пришла к ней в номер, стала бы она им звонить? Или просто сбежала бы, как делала всегда?

Пришел врач. Офицер Брукс переговорил с ним тихим голосом, а потом они с напарником ушли. Доктор Шеффер предложил ей полежать несколько дней в больнице. А когда она отказалась, он дал ей таблетку и принялся говорить банальности, пока Абра не почувствовала, что сейчас закричит и потребует, чтобы он заткнулся. Он понятия не имел, о чем говорит, — она вовсе не Лина Скотт, она никто. Дрожь прекратилась, врач пощупал ее пульс:

— Еще слишком быстрый.

Абра заверила его, что ей уже хорошо, и сыграла сцену весьма достоверно. Сколько же таких спектаклей она разыграла за свою жизнь? Никто и никогда не мог угадать, что она думает и чувствует на самом деле.

«Я вижу тебя. Я знаю».

— Со мной все будет в порядке. Спасибо, что пришли. — Абра проводила врача до двери.

Он помедлил:

— Зайду проверить через пару часов.

Позвонили со стойки регистрации и спросили, не хочет ли она сделать заявление. Репортеры ожидали ее в вестибюле. Она спросила, сколько репортеров, ей ответили — три, но подъедут еще. Абра сказала, что еще не готова говорить об этом, и повесила трубку.

Ее грызло чувство вины. Теперь уже не имеет значения, что сделал ей Франклин и почему она убежала. Это она довела его до отчаяния. Если бы она оставила записку с благодарностью и извинениями! Написала бы, что больше не может быть Линой Скотт. Не может быть Галатеей. Возможно, он был бы жив.

Она просыпалась от каждого звука. Ей снился Хейвен, пастор Зик и Джошуа. Она стояла перед паствой. Все, кого она когда-либо знала в Хейвене, сидели на скамьях и смотрели на нее, ожидая ее признания.

В первом ряду сидел Франклин. «Всем было бы лучше, если бы ты умерла тогда под мостом».

Абра проснулась вся в слезах.

Пришли и другие слова, долетавшие из прошлого. «Если ты спустишься на дно океана или заберешься на самую высокую гору, ты все равно не скроешься от Меня».