AlmaZa - Юность или зрелость? [СИ]

— Это твой отец. — я разочарованно выдохнула. Очень вовремя, папа! Оказывается, и тут ты рядом. — Я отвечу.

Пока он с ним болтал и убеждал, что у нас всё отлично, что мы хорошо себя ведем, что со мной всё в порядке, что у нас полный мир и согласие, пыл мой поугас и настрой — решительный и максимально отчаянный — который я успела развить, стал растворяться. Когда МинУ договорил, то мы уже не сумели вернуться к той хрупкой грани, за которую чуть не шагнули.

— Спокойной ночи? — произнес мужчина, чуть спрашивая.

— Добрых снов. — кивнула я, опечалено повесив нос. МинУ развернулся и зашагал к себе.

Я развернулась к двери и положила на неё свои ладони. Войти и лечь спать? Последняя возможность побыть рядом с женихом без преград… но этот звонок отца, как знамение! Но я же не суеверная. Я не доверюсь каким-то символам, которые чертит судьба. Нужно просто взять всё в свои руки и исправить, вернуть, пока не поздно. Я обернулась к коридору и побрела догонять МинУ, на ходу сочиняя предлог, над которым билась весь день.

Я поднялась по лестнице на уровень выше. Нужно было пройти через узкий коридор и спуститься на другую часть. Туда, где была заветная каюта. Проходя мимо открытой палубы, я заметила тень и остановилась. Приглядевшись, я узнала СанХуна. Держащийся немного в стороне, он тоже меня увидел и тут же соскочил с парапета, на котором сидел. Я поспешила отвернуться и продолжить свой путь, но сзади уже раздавались шаги преследователя. Я прибавила скорости, но он не отставал. Я не оборачивалась.

Ступив в коридор, ведущий к комнате МинУ, я остановилась. Сжав кулаки, я поднесла их к груди. Вот я постучу к нему, и что скажу? Не важно, сейчас главное дойди и войти!

— Привет! — нагнал меня парень и остановил своим голосом. Полная желания остаться одной, я резко развернулась.

— Ну, чего ещё?

— Вы с ним что, поругались? — я сжала зубы, не собираясь отвечать. — Я видел, как он ушел от тебя.

— Не лезь не в своё дело! — подняла я палец. — И нет, мы с ним не ругались. Напротив.

— Напротив — что? — уточнил СанХун. А я не знаю. Зачем я добавила это слово?

— Ничего, просто не мешай мне. — махнула я рукой, указывая ему на выход.

— Не мешать делать что? — снова полюбопытствовал он.

— Что ты привязался, как банный лист? — я покраснела от волнения, от злобы, от смущения, которое охватывало меня, стоило только подумать, как буду пытаться соблазнить МинУ. И ведь всё из-за этого юнца!

— Ты к нему собралась идти? Ночью? — СанХун свел брови и у него заходили желваки. Ему не понравилось то, о чем он догадался. Какая-то из дверей коридора зашумела замочной скважиной. Я ойкнула, испугавшись, что выйдет мой будущий муж и найдет меня в странной компании. Но реакция молодого человека была быстрее моей.

Схватив меня за плечо и потянув, он быстро перехватил меня за талию и затащил за угол, прижав к стенке.

— Эй! — начала возмущаться я, но СанХун приложил ладонь к моим губам и притих. Мы стояли в неосвещаемом закутке. Раздались шаги, и мимо прошествовала какая-то пара пенсионного возраста. Парень приотпустил меня. — Что ты делаешь?

— У тебя было такое испуганное лицо, что я решил, что ты не хочешь, чтобы тебя кто-нибудь тут увидел…

— Я не хочу, чтобы меня тут увидели с тобой! — я попыталась его отодвинуть, но он упрямо стоял, преграждая мне возможность отлипнуть от стены. И я только тогда поняла, что положила свои ладони на его голые плечи. И он снова был в своей черной майке, скорее подчеркивающей, чем прячущей его тело. — Выпусти меня!

— Зачем? Чтобы ты пошла к нему? — в этих полутемках я почти не видела его лица.

— Какое тебе дело? — пихала его я, но постепенно угоманивалась, потому что вместо того, чтобы лупить эту твердую и сильную плоть, хотелось её потрогать и погладить.

— Я ревную. — прямо выпалил он.

— Да ты не имеешь на это права! — вспыхнула я, заводясь.

— Почему? Ты мне нравишься, значит, имею.

— Это вообще не довод! — я хотела начать топать, но сама себя не узнала. Где мои выдержка и терпение? Я ведь не такая! Я непоколебима. Я железная леди со стальными нервами. Но это уже больше походило на аутотренинг, чем на воспоминания о реально существующем факте.

— Какие ещё доводы?! — СанХун опять схватил меня за плечи и отволок ещё дальше от угла. Я не сопротивлялась, боясь, что наши разборки будут слышны где-нибудь там, в каютах. — Я влюбился, ты тоже ко мне испытываешь симпатию. Что ещё нужно?

— Ты дурак?! — я сорвалась. Я устала ему напоминать о помолвке и сдержанно объяснять, как нехорошо он поступает.

— Если тебе так удобнее. — пожал он плечами. — Я, может, и глупый, но зато знаю, что я чувствую.

— Что? Увлечение? Влечение? Похоть? СанХун, пойми, что это всё — ерунда. Даже если я испытаю к тебе то же самое, зачем оно нам? Ну, признай, что ты неправ! Я всё это могу понять, но пойми и ты! Никто здравомыслящий не бросается в омут с головой ради мимолетного увлечения. Все нормальные люди планируют свою жизнь, строят её, а не рушат. Вот ты — ты же стремишься к популярности, работаешь над собой и своей карьерой. Разве сделаешь ты что-то, что всему этому навредит? Но при этом совсем не значит, что ты своё дело терпеть не можешь или тебя кто-то принуждает. Так и у меня. Мне нравится МинУ. Меня никто не тащит в брак с ним силой! Да, это решили родители, но я с ними согласна! Я не хочу проблем ни себе, ни им! А ты мне их создаешь!

Он молчал, слушая мою отповедь. Я тяжело задышала, окончив. Моя грудь высоко вздымалась. Не менее сильно дышал и СанХун, злясь на меня и на создавшиеся условия. Он поднял обиженный взгляд. Я увидела только две искры блеска в темноте. У меня больше не было сил. Мы одновременно бросились друг на друга и налетели губами на губы. Мои руки обвили его плечи, прижимая к себе. Он приподнял меня и прижал бедрами к стенке. Я была в платье чуть выше колена, но не обтягивающем. Его ноги сами собой оказались между моими. Горячие и мощные руки СанХуна оказались на моих бедрах, сквозь ткань сжав их до боли. Я застонала в поцелуй, жадно обвивая его язык. Боже, как же он целовался, как же он целовал! У меня слезы выступили из глаз и, сливаясь устами, я почувствовала, как одна из них скатилась по щеке. От пыла его языка у меня голова загудела. Он оставил лишь одну руку, чтобы держать меня, а второй ворвался в мои локоны. Его бедра давили всё сильнее, напирали. Наконец, он освободил мой рот и, поставив меня на ноги, стал опускаться губами по щеке, к шее, к низу шеи, её основанию. Я вцепилась в его волосы, останавливая.

— Прекрати, хватит! — я дышала теперь ещё шумнее, чем до этого. Глаза не хотели открываться. Ресницы дрожали. Это нужно закончить и раз и навсегда запретить этому неугомонному жеребцу приближаться ко мне. Но его руки на моей пояснице, вминающие меня в него, говорили мне «давай продолжим, давай!». И я так хотела этого! Всё моё тело занялось пожаром и продолжало гореть от его выдохов, ласкающих мою кожу. — СанХун, хватит!