AlmaZa - Развод [СИ]

— Не важно. Всё будет, как ты хочешь. — перебил он и тоже встал в очередь к лифту.

— Ты же не поедешь туда? — насторожилась я.

— Именно это и собираюсь сделать.

— Тогда я с тобой. — недосып и поздний час не шли нам на пользу, и мы с ним, по-моему, просто превратились в двух упрямых животных. Я хотела помощи Донуну и не хотела рисковать своим супругом.

— Ну вот ещё. — Йесон чуть оттеснил меня плечом. — Не хватало тебе шляться по всяким притонам.

— А тебе, то есть, хватало? У тебя же там закадычный друг, позвони ему и договорись! Сначала узнай всё по телефону, а потом решай, стоит туда ехать или нет. — я отодвинула его от лифта дальше, но сама уезжать не передумала.

— Тогда пошли в номер вдвоем. — попросил Йесон. Я помотала головой.

— Нет, мне необходимо проветриться. Пожалуйста, дай мне прийти в себя. Я одновременно понимаю, что люблю тебя любым, но начинаю ненавидеть за то, что ничего не понимаю, не знаю, чему верить… ты подсовываешь мне разные варианты себя, то такого, то сякого, а какой на самом деле? Я в замешательстве! — дверцы разъехались с приятным тихо-мелодичным звонком. Я вошла.

— Ты недолго гулять будешь? — черная челка Йесона упала ему на вымотанные и умудренные глаза.

— Не знаю, не жди меня. Ложись спать.

— Месть? — предположил муж, но я как-то и забыла, что он вечером уходил с теми же словами. Покачав головой, я молча нажала на первый этаж и скрылась с его глаз.

Но даже оставшись наедине с самой собой, я не смогла переиначить пропажи Донуна и роли Йесона в этом деле. Если всё было не так — то как? И какие другие причины могли заставить Йесона так поступить с давним и близким знакомым? Неужели он так испугался за то, что я верну отцовство Донуну, признав за ним права на Джесоба? Но ведь это же просто смешно, и припугивать меня таким способом… Что бы там ни было, мне просто нужно встряхнуться и кратковременно сменить обстановку. Может, ночью прокатиться? Нет, дневной опыт источил мой пыл лягушки-путешественницы. Случись что — даже и позвонить некому. Я ощущала потребность броситься на спасение Донуну. Меня всегда привлекали в Йесоне ноты злодейской души, но на этот раз был перебор. Создавалось впечатление, что я не знала, с кем жила семь лет. Будто он играл какую-то роль, но нынче сорвал маску. Или же наоборот надел, взбесившись от ревности? Я в полнейшем замешательстве.

Выйдя из гостиницы, я набрала полные легкие влажного теплого воздуха, влетевшего в них с приятным порывом ветра с моря, прошелестевшего листьями пальм. Отовсюду доносилось бессчетное количество звуков разговоров, музыки, песен, шороха шин по асфальтированной площадке и прочего разноперого шума. Среди них один мне показался знакомым. Я поискала его источник глазами и наткнулась на красную машину с нарисованными по бокам драконами. Владелец стоял рядом, облокотившись на свою тачку и флиртуя с двумя длинноногими девицами европейского типа на английском языке. Найдя занимательный и более-менее известный объект для того, чтобы остановить на нем своё внимание, я встала, глядя на эту скульптурную композицию «фавн и нимфы». Видимо, почувствовав мой взгляд, он отвлекся от разговора и, посмотрев в сторону, нашел меня. Миг его обнаружения меня запечатлелся вспышкой в его глазах и улыбка, до того предназначавшаяся девицам, достаточно фривольная и ленивая, выгравировалась более острыми изгибами, куда более устремленными, охочими и заинтригованными.

Извинившись перед собеседницами, он отлынул от автомобиля и, неспешным пружинистым шагом вразвалочку, подошел ко мне, убрав налево и направо выжженную солнцем растрепавшуюся челку.

— Меня ищешь? — мне захотелось усмехнуться от подобной самоуверенности, но я тут же поняла, что и он говорил с иронией, скорее желая, чтобы искали его, а не констатируя факт.

— Нет, я ничего не ищу. — чуть одернула я тунику вниз, боясь, как бы гуляющий ветерок не задрал подол.

— И ради ничего вышла в ночь одна на улицу? — подколол меня незнакомец. — Очаровательно.

— А почему бы и нет? Четвертый час — замечательное время для прогулки.

— Да, хоть загорай! Ты купальник захватила?

— Не люблю лежать без дела… — едва начала я, как он перехватил инициативу.

— Кто же тебе даст без дела-то лежать, крошка? Лежа дел всегда много. — потер он ладони, предвкушая мысленно что-то, что ему никто не собирался позволять воплощать. Но под его холодными, властными и в то же время полными затаённых страстей глазами рептилии я съеживалась от неловкости.

— И всё же лучше подвигаться, посмотреть округу. — я опять вспомнила о Донуне и том, что безумно хотелось узнать, как он и что с ним?

— Ну, тогда лучше гулять в компании, а то мало ли что…

— Может, я на машине собиралась?

— Ой! — испугано переполошился молодой мужчина и судорожно захлопал себя по футболке и длинным шортам, будто на каждые десять сантиметров приходилось по карману, где завалялся блокнот. — Начерти, пожалуйста, маршрут, по которому будешь кататься, я занесу его как запрещенную дорогу в свой навигатор. — перестав дергаться, он выпрямился и засмеялся. — Не хватило ещё острых ощущений?

— Хватило, поэтому возьму такси. — отступила я чуть в сторону, но он поманил меня жестом к своему автомобилю.

— Зачем такси, когда я всё ещё согласен покатать?

— У тебя там готовые клиентки заждались. — кивнула я на тех двух, что не далеко ушли от его спортивного «дракона». — А я с незнакомыми дядями в машины не сажусь.

— Джиён, — тут же протянул он руку и, несмотря на то, что я свою не вытаскивала из-под предплечья, держа их крест-накрест на груди, он вытянул её сам и пожал. — Проблема решена? Прыгай.

— Весьма польщена, конечно… — забрала я свою часть тела обратно, и запнулась. Эпизоды и разговоры дня наклеились на три барабана, как в игровом автомате, и, прокрутившись, щелкнули, остановившись стройным рядом, как три семерки: крутой и явно непростой тип, друг Йесона, Джиён. Я слышала, как он обращался к нему по телефону. Я с ним тогда разминулась, а сейчас он мог приехать вместе с Йесоном и собирался уезжать, но задержался, чтобы попытаться снять себе утехи на ночь. Опомнившись, чтобы не назвать своё настоящее имя (вдруг захотелось создать вокруг себя ореол загадочности и поврать, не всё моему любимому супругу этим маяться) — его вполне мог знать этот Джиён, раз он Йесону друг, — я назвала первое, что пришло в голову. — Хёри.

— Прекрасно! Моё любимое женское имя. — нагло солгал он.

— Да неужели?

— Конечно, у меня каждое женское имя — любимое, но, к сожалению, у меня на них плохая память, поэтому, можно я буду называть тебя «солнце»? — я не успела разомкнуть губ, как прозвучало. — Вот и договорились.