Айя Субботина - Плохиш

— Расслабься, принцесса, дыши носом.

Она снова издала тот самый гортанный звук, сейчас похожая на готовую для спаривания самку. Вибрация от ее горла ударила по головке члена, а оттуда – по венам, прямо в голову, в мозги, выколачивая остатки здравого смысла. Он мог запросто кончить прямо сейчас, но собирался потянуть время так долго, как получится.

— Нравиться быть мой ванильной принцессой? – Стас с трудом узнал свой голос в зверином, низком хрипе.

В ответ Влада застонала снова, наклонила голову, буквально насаживаясь ртом на его член.

— Блядь, я дурею от тебя. Еще, принцесса, ты можешь глубже, я знаю.

Она точно могла. И недостаток умения более чем отлично компенсировала желанием и полным отсутствием комплексов.

То, что он смог вытащить член из ее рта, показалось Стасу настоящим подвигом. Влада запротестовала, но он перебросил ее через плечо и в два счета вынес в спальню. Растянулся на покрывале, усаживая ее на себя. Мокрая, горячая и взъерошенная, с влажными жадными губами и твердыми сосками, которые почти болезненно царапали его грудь, когда он взял ее за волосы и подвинул для глубокого поцелуя.

— Ты чистый секс, детка. Поворачивайся ко мне своей аппетитной задницей.

На мгновение в ее взгляде мелькнул стыд, поэтому Стас очень щедро шлепнул ее по ягодице, практически со стоном впитывая сочный звук.

— Твой рот трахает меня, а мой – тебя, поняла? – Никаких просьб для нее сейчас. Толкьо приказы, которые – ох, Стас точно видел это в ее взгляде – Неваляшка хочет получать и выполнять. Его маленькая покорная женщина. Охренительная. Самая необыкновенная и совершенно точно – уникальная, единственная. Долбаный бриллиант тридцать восьмого размера!

Влада быстро повернулась, перекинула через него ногу, и Стасу пришлось подтянуться чуть выше, и потянуть ее следом, чтобы как-то компенсировать неудобство из-за разницы в росте. Фактически, теперь ее попка торчала вверх, а голова была заметно ниже. Он пальцами развел ее совершенно мокрые складки, подул на горячий комок плоти, чувствуя, как Неваляшка выгнулась, громко, не сдерживаясь, застонала – и жестко втянула его член губами.

— Блядь, пиздец, что ты со мной делаешь!

Он инстинктивно толкнулся бедрами вперед, заставляя ее взять глубже. Еще и еще, а когда Влада, казалось, была уже на пределе, лизнул влажную горошинку клитора. Грубо, наверняка слишком сильно, но, черт, от этой ласки у его принцессы словно открылось второе дыхание. И пока его язык ласкал ее клитор, а пальцы мягко поглаживали изнутри, она все сильнее и все глубже ласкала его губами. Так сладко и так грязно, что он, потеряв контроль, отчаянно колотил бедрами ей навстречу.

Вот так, блядь, и срать на весь мир!

— Ты так охренительно сжимаешь мои пальцы, принцесса. – В подтверждение своих слов Стас сделала ввел два пальца до упора, чуть согнул их внутри, нащупав то самое место – и осторожно задел его.

Влада громко вскрикнула и, чтобы не выпустить его изо рта, случайно задела зубами. Стас зашипел: не от боли – от напряжения, которого вдруг стало слишком много. Наверняка яйца стали тяжелыми – хоть сдохни, а с этим пора что-то делать.

— Еще, пожалуйста, - взмолилась она, чуть не плача.

— Обязательно, принцесса. Хочу кончить в твой рот, поняла?

— Да, да...

На этот раз он посасывал ее клитор, продолжая надавливать внутри, радуясь, каждой волне конвульсий в маленьком теле своей сумасшедшей женщины. Влада снова взяла его в рот, так глубоко, что казалось, он точно уперся головкой в горло.

– Блядь, ты просто сердце мне рвешь. Не останавливайся, еще, еще...

Он окончательно слетел с катушек, когда Влада начала дрожать. Глубоко и сильно, превращаясь в одну сплошную звуковую волну высокой частоты. Наверняка бы кричала слаще всего, что он слышал в своей жизни, но продолжала всасывать его член.

Стас понял, что кончает, когда чуть ли не врезался в нее бедрами, наслаждаясь тем, как звуки оргазма в ее горле вколачивают удовольствие прямиком в головку его члена.

Она ни на мгновение не выпустила его изо рта, до тех пор, пока не приняла все. И даже потом продолжала поглаживать языком, громко постанывая и выгибая спину так, что ее попка буквально вытанцовывала перед его глазами.

— Неваляшка, ты была... Ох, блядь, у меня слов нет, чтобы сказать, какая ты...

Она слабо, пошатываясь, развернулась на коленках, упала рядом и Стас сгреб ее в охапку.

Бах-бах-бах... Их сердца колотились в совершенно одинаковом ритме. Долбаная, мать его, фантастика.

Влада прижалась к нему, оплела ногами так плотно, что казалось, собиралась проникнуть прямо под кожу. Было что-то охренительное в том, чтобы лежать вот так, в тишине, под звуки дождя за окном. И гладить ее узкую спину, прислушиваясь к все еще сбивчивому дыханию.

Его маленькая принцесса совсем вымоталась. Вот тебе и дьявольская соблазнительница. Что за женщина: в их паре, кажется, именно она будет тем партнером, который засыпает после секса.

— Неваляшка?

— Ммм? Дай мне минутку выдохнуть, Онегин, иначе у меня душа в клочья разорвется, - прошептала она, устраивая голову у него на плече.

— Не вздумай засыпать, - предупредил Стас. – Но в общем, я тут подумал. Давай съездим куда-то на Новый год? Вдвоем.

— И это предлагает человек, который и так все время в разъездах.

— Ты же понимаешь разницу, между «поехать без тебя и по работе» и «поехать с тобой и просто, чтобы отдохнуть»?

Она потянулась вверх, перебросила через него ногу и улеглась прямо на груди. Все-таки потрясно, что его Неваляшка такая маленькая: двумя ладонями запросто можно обхватить и спину, и задницу. Что он и сделал, и ощутимо сжал бедро пальцами, напоминая о своем обещании не дать ей уснуть.

— Чем тебя не устраивает Новый год дома, Онегин?

— Да в общем, всем устраивает, просто подумал, что в этом году мы отметим его нетрадиционно.

Как ей объяснить, что ему просто хочется пробовать все это именно с ней? Превращать простые и обыденные вещи во что-то новое, наполненное их эмоциями и воспоминаниями?

Влада наклонилась к его лицу, мягко потерлась щекой о щеку, как делала всегда, когда хотела дать понять, что ее нежность, кажется, никогда не иссякнет. Нежность, намотанная на охренительно крепкий стальной стержень.

— Не подумай, что я кручу носом, но в этом году мне бы хотелось именно традиционный Новый год. Ну, знаешь, чтобы вместе наряжать елку, приготовить самим вкусняшки и на следующий день пригласить... друзей.

Она не произнесла этого вслух, но все же разрыв с близкими до сих пор лежал тяжелым грузом на ее душе. Даже с учетом всего случившегося. Отца, Неваляшка, никогда не простит – в этом Стас не сомневался, равно как и он своего. Эти мосты сожжены давно и без возможности восстановления. Но у нее был еще и Артем, и мать. Семья, которую даже он в далеком прошлом, чуть было не посчитал своей.