Б Хэмел - Заклейменная байкером

— Ты спас меня, теперь уже дважды.

— Я очень хорош в своей работе.

Она подошла ко мне.

— Что теперь будем делать?

Я медленно покачал головой.

— Не знаю. Хотя скоро выясним.

Она посмотрела на меня, как будто хотела что-то ещё сказать, но я не мог больше мириться с этим дерьмом. Я преодолел расстояние между нами и притянул её к себе, страстно поцеловав.

Она растаяла от моего поцелуя. Это ощущалось правильно, так, бл*дь, комфортно, держать её в моих объятьях и крепко целовать. Впервые в моей жизни, я чувствовал, что у меня что-то есть вне клуба, то, за что стоит бороться.

Мы целовались, как будто целый час, но скорей всего пару минут. Наконец, она отстранилась, прижимая свою голову к моей груди.

— Окей, — сказала она. — Хорошо. Я думаю, что готова отпустить это

— Что отпустить?

— Всё.

Я хотел спросить, что она имеет в виду, но дверь открылась, и зашел Ларкин.

Если он и подумал, что было странно то, что я обнимал Джанин, то ничего не сказал, у него даже ничего не ёкнуло по этому поводу.

— Он очнулся, — сказал он. — Ты идёшь?

— Да, — ответил я, отстраняясь от Джанин.

— Я тоже иду, — быстро сказала она.

Ларкин собирался начать спорить, но потом просто покачал головой.

— Ладно. Я думаю — ты часть этого.

Мы проследовали за ним вниз по коридору в оружейную. Это была довольно большая комната, примерно размером с гараж на один автомобиль. Она была звуконепроницаема и полна оружия, что висело на стенах в стойках, плюс боеприпасов и пуленепробиваемых жилетов.

Нобл опирался о стойку, рассеянно ковыряясь под ногтями. «Мятежник» очухался и осматривался вокруг, очевидно немного с помутневшим рассудком. Я закрыл дверь и запер её.

— Ладно, Лирой, — сказал Ларкин, — ты учудил грёбаный бардак.

— Где я? — спросил он, нечленораздельно произнося слова.

— Ты в запертой звуконепроницаемой комнате, — ответил Ларкин, — окружен мужиками, которые жаждут причинить тебе вред.

Казалось, что он медленно приходит в себя, осматривая вокруг.

— А, дерьмо, — сказал он.

— Верно, — ответил Ларкин. — Дерьмо.

— Что вы хотите от меня? Просто убейте, если собираетесь.

— Сначала мы хотим получить ответы, — сказал я, ступая к нему. — Ты можешь уберечь себя от большого количества боли, если скажешь нам то, что мы хотим узнать.

— А зачем париться? — спросил он. — Вы всё равно, так или иначе, убьёте меня.

— Скорей всего, но возможно мы могли бы позволить тебе выжить, если ты подыграешь нам. Тебе нравиться жить?

— Да, — сказал он, — нравится.

— Хорошо, — отрезал Ларкин. — Тогда ты скажешь, кто втянул тебя в это.

Лиирой уставился на него в течение секунды, прежде чем покачал головой.

— Я не могу. Я просто не могу.

Ларкин кивнул Ноблю, который вдруг выпрямился и лениво пошёл к Лирою. Нобл медленно вытащил из ножен длинный выглядящий зловеще нож.

— Что ты собираешься делать? — спросил Лирой.

Нобл взял нож и медленно провёл им вниз по бедру Лироя, оставляя длинную тонкую красную линию на его плоти. Лирой закричал.

— Ах, вы, грёбаные ублюдки!

— Лирой, ну давай же, — сказал Ларкин, когда Нобль отступил.

— Наш мальчик Нобл очень хорош с этим оружием. Он может делать это с тобой всю ночь напролет, и поверь мне, станет только хуже.

— Я очень креативный, — добавил Нобл. — А в последнее время просто жажду попробовать кое-какое новое оборудование.

Лирой покачал головой.

— Бл*дь, пожалуйста. Я не могу сказать вам.

Ларкин кивнул Ноблю, который подошел и просмотрел на Джанин.

— Возможно, ты захочешь отвернуться, — сказал он ей.

Она вызывающе зыркнула в ответ.

— Я предпочитаю смотреть.

Нобл усмехнулся, затем взялся за кончик одного уха Лироя. Гладким движением он отрезал его, и Лирой заорал.

— Теперь не двигайся, — сказал Нобл. — Если ты пошевелишься, я могу сделать ещё хуже. Я должен отрезать другое.

Он обошел Лиироя вокруг, взялся за его другое ухо и снова отрезал. Лирой просто вопил и орал.

Ларкин придвинулся к нему снова.

— Я могу прекратить это. Скажи мне, кто втянул тебя в это.

— Бёрк! Ё*аный Бёрк!

— Джеттер знает?

— Да! Да, он знает. Твою мать, он знает.

— Почему?

— Они не объяснили это дерьмо мне, — сказал он.

Ларкин кивнул Ноблю, но Лирой начал быстро говорить.

— Окей, окей. Парни думают, что Джеттер хочет просто заполучить «Демонов». Мы убиваем девочку, ослабляем вас, а затем вышибаем тебя и ставим Джеттера на твоё место. Я думаю такой план, только, пожалуйста, остановитесь.

От удивления я покачал головой.

— Бл*дь, вот же ублюдок.

— Всё это было, чтобы заполучить «Демонов»? — спросила Джанин с гневом и тревогой в голосе.

Ларкин подошёл к нам.

— Это имеет смысл. Джеттер, как известно, практикует подобное дерьмо.

— Но «Демоны»? — спросил я. — Просто не имеет никакого смысла. Мы слишком большие для этого.

— Джеттер, думает, что непобедим.

— Что мы будем делать? — спросила Джанин.

— Пока не уверен.

— Нет ничего, что вы сможете сделать, — выкрикнул Лирой. — Джеттер собирается перехитрить всех вас, гребаные ублюдки. Даже если вы всё и узнали, он всё равно победит. Мы «Мятежники» по жизни.

Ларкин кивнул Ноблю.

Нобл воткнул нож глубоко в грудь Лироя. Хлынула кровь, и Лирой уставился на нее, потрясенно заваливаясь назад.

— Хорошее избавление, — сплевывая, произнёс Нобл.

— Что за грёбаный бардак, — произнёс Ларкин, уставившись на кровь и тело. — Приведите сюда проспектов убраться.

Я повернулся к Джанин, ожидая увидеть её смотрящей с ужасом на мёртвое тело с ножом в груди, но вместо этого она просто глубокомысленно посмотрела в ответ на меня.

— Что? — спросил я её.

— Ничего. Просто задаюсь вопросом, что же теперь делать.

— Ты в порядке?

Она пожала плечами.

— Это второй парень с ножом в груди за сегодняшний вечер. Думаю, я уже привыкла к этому.

Ларкин повернулся к нам.

— Вы двое, следуйте за мной.

Он вывел нас из запертого бункера и повёл дальше вниз по коридору. Мы переместились в его офис, закрывая позади нас дверь.

— Какой план? — спросил я его.

Он придвинулся к Джанин.

— Мне так жаль, Джанин, — сказал он. — Ты же знаешь, что я люблю тебя и ненавижу то, как это отразилось на тебе.

— Всё в порядке, — мягко сказала она. — Я хотела помочь. Правда.

— Вообще-то есть ещё одна вещь, которую я хочу попросить тебя сделать.

— Всё, что угодно, — сказала она. — Всё, что угодно, что сделает это стоящим.

Он усмехнулся и посмотрел на меня.

— А что на счет тебя, Клетч? Готов к ещё одной работе?

Я засмеялся, широко усмехаясь.

— Бл*дь, да.

И тогда он рассказал нам свой план, и моя улыбка только становилась всё шире и шире, с каждым произнесённым им словом.