Джорджия Карр - Под гипнозом

Я сильнее притянул её голову и с силой толкнул свои бедра вперёд. Её глаза расширились от удивления. И тогда это случилось. Мне не пришлось её учить. Она уже была хорошо обучена. Горло сдалось, и гортань раскрылась. Мой член беспрепятственно и победоносно проскользнул вовнутрь. Примерно в дюйме от меня был восхитительно тугой, нежно-атласный проход.

Тщательно я входил в неё по дюйму зараз, чувствуя восхитительное сдавливание её горла. Каждый глоток был нежной лаской. Приятным массажем. Шесть дюймов. Семь дюймов. Она не издала ни звука. Её глаза застыли широко раскрывшись. Когда она давилась, я останавливался, вытаскивал головку и ждал, пока её горло перестанет сжиматься и снова расслабится.

В ней не было ничего, что могло бы оказать сопротивление. Остановить меня. Я мог продвигаться все глубже и глубже, так как мне нравится. Восемь дюймов. А я все ещё продолжал неторопливо заталкивать толстого змея, пока её лицо не прижалось к моему паху. Мне было известно, что с членом, находящимся глубоко в её глотке, дышать ей было совершенно невозможно, я стал отступать, наслаждаясь тем, как сжималось её горло, пытаясь вытолкнуть чужеродный предмет.

Я держал свой член в тёплой пещерке её рта, в то время как она восстанавливала своё дыхание. А когда решал, что она восстановилась, снова погружался в неё. Быстрая капитуляция, глубина моего проникновения и полный контроль над ней, поддавался ощущениям, разве что сравнимым с чистым удовольствием. Что-то раскалённое, запульсировало вдоль всей моей длины. Я уже был готов кончить, и полон решимости во что бы то ни стало удержать свой член в её глотке, пока длится мой оргазм.

Как только я стал кончать, высвобождаясь прямо в её желудок, она стала делать глотательные движения. Каждая струя была новой волной, пробегающей вниз по члену. В последние несколько импульсов я освободился из её горла и наполнил её рот остатками своего семени.

Прежде чем она проглотила, я использовал свою сперму как смазку для глубокого проникновения в её горло. Трахая её в глотку, чтобы продлить эякуляцию. Капли спермы и слюны стекали с её рта на подбородок. Её губы были липкими, а прекрасные волосы из-за моей спермы приклеились к щекам. Грудь вздымалась. Слёзы от удушья были драгоценными камнями на её ресницах.

Она была сбывшейся мечтой всех мужчин.

Я вышел из её рта и смотрел, как она облизывала губы. Она встала, нижняя часть её лица была покрыта моей спермой.

— Спасибо за угощение, было вкусно, и…, — она взяла мои пальцы в свою маленькую руку и провела ими у себя между ног. — Ты делаешь меня мокрой.

Она действительно была влажной. Она была истекающей.

Я должен был почувствовать боль от стыда и вины. Как я мог? Я никогда не вёл себя раньше так непрофессионально. Я открыл рот. Я не знал, что говорить дальше, возможно, собирался извиниться, зная, что все будет только ещё хуже, но она прижала указательный палец к моим губам.

— Тсс… Ничего не говори, — сказала она, медленно качая головой. — Ничего не изменилось. Увидимся в среду, в назначенное время.

Затем она ушла.

О нет, леди Оливия, ВСЁ изменилось.

После того как я покинула доктора Кейна, я сочла, что оставаться в Лондоне просто невыносимо.

Все, что мне хотелось сделать, это отправиться к нему домой и дать ему трахнуть себя, но я боялась, что он решит будто я преследую его. В итоге, когда Ивана сообщила мне, что отправила за мной машину, чтобы отвезти меня обратно в Мальборо Холл на ужин, я с готовностью согласилась.

У меня было десять свободных минут до того, как нужно было идти переодеваться к ужину, так что я пошла в оранжерею проверить кашпо, в которых прорастали семена цветов. Я надевала садовые перчатки, когда вошла Ивана.

— Привет, дорогая. Я не видела, как ты приехала, — она горячо расцеловала меня в обе щеки. — Как ты? — её взгляд был изучающим.

— Всё хорошо, — спокойно сказала я.

— Я имела в виду, как проходят твои сеансы с доктором Кейном?

Вдруг я почувствовала себя под пристальным наблюдением. Я никому не могла позволить узнать, что произошло между доктором Кейном и мной. В любом случае это была моя вина. Я практически вынудила его. Сняв перчатки, взглянула на неё и улыбнулась.

— Хорошо.

Её лицо засияло.

— Это значит, что ты начинаешь вспоминать?

— Немного.

Её улыбка дрогнула.

— Что это значит?

— Просто это означает, что доктор Кейн не хочет давить на меня.

Легкие морщинки попытались сформироваться на её гладком лбу, но инъекции ботокса держались стойко.

— Что именно ты вспомнила?

— Немного. Ничего по-настоящему важного. День рождения. Прогулка на колокольню. Занятия в танцевальной школе.

Она смотрела на меня с невозмутимым выражением.

— Это незначительные воспоминания, — сказала я. — Я знаю, что для тебя они не так важны, потому что они у тебя есть, но для меня их значение огромно, потому что у меня ничего нет.

— Я понимаю, — медленно проговорила она.

— Главное, что я чувствую себя действительно хорошо.

Она зажмурилась.

— Он не действовал, как бы это сказать, безответственно?

Я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло, но я распахнула глаза, словно в шоке.

— Конечно, нет.

— Надеюсь, что нет. Я буду в ярости, если он что-то сделает с тобой. Я изучила его прошлое и дала ему презумпцию невиновности хотя мне и советовали не обращаться к нему, а я ему доверилась.

— Ивана, я взрослая женщина. Ты не должна защищать меня, как ребенка.

Она выглядела слегка обиженной.

— Ты конечно же, права, мне жаль. Я не хочу давить на тебя. Просто я не могу помочь в этом. Ты всегда была такой хрупкой. Я всегда чувствовала себя ответственной за тебя.

Я протянула руку и коснулась её руки.

— Я так тебе благодарна. Знаю, что ты хочешь для меня только лучшего, но, пожалуйста, не переживай. Доктор Кейн хороший человек.

Она вдруг улыбнулась своей самой широкой улыбкой. Ею можно было растопить айсберги.

— Между прочим, Уилс придет сегодня на ужин.

Я внутренне насторожилась. Неудивительно, что она так хотела заманить меня сюда. Уилс или Уильям Генри Асквит седьмой был тупорылым сыном нищего герцога, который жил за три мили отсюда. Она всегда надеялась, что мы поженимся. У него был титул, а у меня деньги. Честно говоря, я подозревала, что он был латентным гомосексуалистом, но мне было известно, с каким трудом Ивана организовала этот ужин, и мне не хотелось её расстраивать. Кроме того, там обещала быть моя сестра, и я всегда могла рассчитывать на её помощь скрасить скучный вечер.

— Вот и прекрасно, — сказала я вежливо.

— Почему бы тебе не надеть свое синее платье? То с милым декольте, от Браун. В нём ты выглядишь просто потрясающе.