Инга Максимовская - Грешница по контракту

Андрей налил в кружку ледяной воды, и плеснул в лицо Зинаиды. Видя, что женщина начала подавать признаки жизни, он подошел к комоду, где Зинка хранила свои вещи, достал из его ящика капроновые колготки, и накинул их на шею, слабо сопротивляющейся жертвы.

— Андрей, не убивай — прохрипела Зинаида, когда руки убийцы, стянули удавку, но он уже ничего не слышал. Продолжая душить, мужчина раздвинул ее колени, и рыча, как зверь, ввел эрегированный член в сухое лоно. Оргазм невиданной силы, ослепил его.

Чувствуя сокращение мышц, Андрей терзал плоть умирающей женщины, не обращая внимания, что Зинаида уже давно смотрит в потолок потухшими мертвыми глазами. Он всесильный, эта сука Ольга напрасно смеялась. Он настоящий мужчина, способный перевернуть мир.

Убийца, без сожаления, пнул тело, и заметался по квартире. Через двадцать минут, он вышел из подъезда и поймал такси. «Только бы успеть, пока не очухались и аэропорт не закрыли» — подумал он, глядя на проносящиеся за окном огни.

— Отдыхать едешь? — спросил таксист, крутя баранку — везет тебе. А тут батрачишь, как проклятый. Эх.

— Нет, браток. Я еду доделывать очень важную работу — улыбнулся своим мыслям Андрей — А вот потом отдохну. Кто хорошо топает, тот хорошо лопает. Знаешь же?

— В командировку, значит — никак не хотел успокаиваться водила.

— Да, нет. Еду в родной город. Там все началось, там и закончится — сказал убийца и замолчал, давая понять, что разговор закончен.

— Слышь, доктор, куда ты ее? — мужчина вздрогнул. Дёжий охранник вырос у него за спиной, как из под земли. Так, что он едва успел натянуть на лицо медицинскую маску.

— На осмотр. Я не доктор, кстати, санитар — выдохнул он, с трудом взяв себя в руки. — Смена моя сегодня. А чего это вы тут, сынки? Никак важная птица, эта ваша Екатерина Романова.

— Не твоего ума дело, — осклабился, похожий на шкаф, парень. — У нас приказ глаз с бабы не спускать. Так что, мы с вами пойдем.

Андрей оглянулся, и увидел второго здоровяка, подпирающего плечом стену. Значит задача усложняется. Что ж, тем интереснее. Убийца ухмыльнулся, и кивнул головой в знак согласия, нащупав в кармане халата балончик с газом.

— Ну, пойдем, раз так — твердо сказал он, и твердым шагом зашагал по больничному коридору, толкая перед собой каталку, с бесчувственным телом, находящейся под воздействием сильного снотворного, женщины.

— Почему женщина не реагирует? — спросил второй мордоворот, показывая глазами на каталку. «Поумней будет, нужно ему дольше внимания уделить» убийца не спешил. Молча шел, под пристальным взглядом охраны, к лифту, проигнорировав неудобный вопрос. Руки жгло, нервы на грани. Затолкав каталку в лифт, зашел сам.

— Не поместитесь, сынки — спокойно сказал убийца. — Пятый этаж, гинекология. Поднимайтесь, там встретимся.

— У нас инструкция — твердо произнес «умный», не сводя глаз с объекта.

— Ну, тогда я доложу доктору, что вы мешаете ему работать — пожал плечами «санитар»

— Да, ладно тебе. Куда она денется то тут? — хохотнул второй, — Через пять минут встретим вас наверху — твердо сказал он, наблюдая за санитаром, закрывающим двери лифта.

— Вот и славно, дружок — хлопнул амбала по плечу убийца. Тот поморщился, почувствовав легкий укол в предплечье, но не придал этому особого значения.

Убийца закрыл двери лифта, и прижался спиной к стене. Рука, нажимающая кнопку, дрожала. Нет, он не мог вот так, просто потерять то, к чему стремился. Подъемник остановился. Андрей подхватил легкое женское тело на руки и почти бегом бросился к выходу, слушая шум, несущийся с верхнего этажа. Токсин, который он ввел охраннику действовал быстро, не оставляя никаких шансов молодому мужчине. Он закинул Катю в багажник нанятой машины, и дал по газам, наблюдая в зеркало заднего вида, как из дверей клиники выскочил второй охранник, на ходу разговаривая по телефону. В очередной раз у него все получилось. Убийца ликовал. Осталось совсем немного. А что дальше, после того, как он закончит свою миссию? Эта мысль напугала убийцу. Он и сам не знал, как будет жить дальше.

Дэн

— Цветы. Дайте мне самый лучший букет — улыбнулся я милой продавщице. Она вспыхнула, но потом сообразив, что букет я покупаю любимой женщине, обмякла. Протянула мне небольшой букет нежных, светло лиловых, крапчатых цветов, завернутых в хрусткую бумагу. От цветов пахнет свежестью. Кате понравятся, я уверен. Моя Китии такая же нежная. Сердце зашлось от счастья.

— Это степная роза — пояснила девушка — говорят эти цветы приносят радость.

— Да, спасибо, — коротко кивнул головой, оставив девушке щедрые чаевые.

— Этого много — ресницы затрепетали. Я не ответил, молча вышел из магазина. Не могу, уехал на день раньше, трусливо предоставив отцу заниматься скорбными делами. Он понял, не стал меня удерживать. Я думаю, что и ему хочется вырваться из этого страшного ада, в который нас низверг зверь, давший мне жизнь. Дом, мой родной, в котором я провел большую часть своей жизни, больше не похож на себя. Он погрузился в траур и звенящую тишину, пахнущую лекарствами и жгучим горем. Давид выжил, получив ожоги. Но они не так страшны, как то, что стало с его душой. Я смотрел видео, снятое зверем. т, он не может быть моим родственником. Это невозможно, нереально. «Дэни, он болен» — тихо сказал отец, но никакая болезнь в мире, никогда не сможет оправдать его деяний. Я сбежал, потому что не могу больше выносить горя отца, ставшего похожим на столетнего старика. Вчера застал его на кухне. Он пил водку, и разговаривал с фотографией матери. Рассказывал ей, что Давид выжил. А выжил ли? мой брат мертв, жива только оболочка, все остальное выжжено, вырвано с мясом. Мне вновь захотелось, как тогда, в детстве, упасть на пол и закрыть голову руками. Почему то кажется, что это меня спасет, скроет от взгляда убийцы, укравшего у меня уже двух матерей. Завтра мы с Катей вернемся в тот дом, в котором нет больше радости, купим еще один букет пустынных роз, и пойдем на кладбище. А потом я уйду, оставив с ней свое сердце. Уйду, что бы найти и уничтожить врага, угрожающего счастью моей женщины и ребенка.

— Куда идете? — серьезно спрашивает меня работник полиции, остановив меня у входа клинику. Он сканирует меня взглядом, перехватив висящий под мышкой автомат. Сердце сжимается от болезненного страха. — Эй, парень, перекрыто все, не имею права пропустить, — уже более человечно говорит он, глядя в мое побелевшее лицо.

— Катя Романова. С ней все в порядке? — хриплю я, понимая, что не услышу ничего хорошего.

— Кто вы ей? — полицейский каменеет лицом, слегка отступая в сторону.

— Муж, жених, какая разница? — кричу я. Цветы, выпав из рук, рассыпаются по грязному, затоптанному сотней ног снегу. — Что с ней, что?