Кристен Эшли - Сладких снов

— Привет, — ответила я, автоматически решив, что Венди мне нравится. Раньше я любила обниматься, особенно со своей семьей и в начале нашей жизни с Брэдом. Я любила прикосновения. Я любила прижиматься к человеку и держаться за руки. С мамой, с папой, с Каролиной, с Брэдом — на самом деле со всеми близкими.

Эти дни прошли, меня уже давно никто не обнимал, и неважно, что это была совершенная незнакомка, которая, несмотря на свою миниатюрность, выглядела так, словно может сломать меня как веточку, мне все равно это понравилось и понравилась она.

— Я слышала о тебе. Джим-Билли и Надин сказали, что ты чистоплотная, и мне не терпится поработать с тобой! Разве не здорово?

Она перекатывалась с носка на пятку, в ней было столько энергии и восторга, что это казалось почти неестественным. Складывалось такое ощущение, что ей было нужно так много энергии, что она вытягивала ее из окружающего, включая меня.

— Да, здорово, — сказала я, улыбаясь.

Она наклонилась в сторону и помахала рукой:

— Привет, Тейт.

— Венди, — ответил Тейт.

— Я пойду брошу сумочку. Почему бы тебе не побыть здесь во время моей смены, чтобы мы могли поболтать? — спросила она.

— Эм... — сказала я, собираясь ответить (и этот ответ из-за присутствия Тейта и его странного поведения, к сожалению, был бы отрицательным), но она уже развернулась на пятках и бегом обогнула барную стойку.

— У тебя есть незакрытые счета? — услышала я вопрос Тейта и повернулась к нему.

— Да.

— Рассчитай их. Ты свободна, — объявил он. Я посмотрела на большие часы с логотипом «Курз Лайт», которые висели на стене над барной стойкой.

— У меня еще десять минут, прежде чем Венди начнет, — напомнила я. — И Джонелл еще не пришла.

И если вчера было показателем, то она не придет еще как минимум полчаса.

— Относи заказ, — кивнул он на мой поднос, — и, черт возьми, рассчитайся.

— Но...

— Я не люблю повторять дважды, детка.

— А я не люблю, когда меня называют деткой, детка.

Ну в самом-то деле!

Я даже не знала, что способна на подобное, но Тейт действовал на меня таким образом.

— С Крис ты тоже так разговариваешь? — спросил он меня.

— Мне нравится Кристал, — соврала я. — И она никогда мне не угрожала и не называла меня старой, толстой или бестолковой! — огрызнулась я, схватила поднос и затопала прочь.

Я не знала, что и Джим-Билли, и Надин слышали каждое мое слово. Я также не знала, почему Тейт действует мне на нервы и заставляет вести себя как стервозная буйнопомешанная. Но я не стала задерживаться на этой мысли, поскольку еще раньше решила, что он мудак и дала себе разрешение быть стервой. Так что, если он будет продолжать вести себя как мудак, то будет продолжать получать стерву.

Я отнесла заказанные напитки, посчитала, сколько должна отдать, и, к счастью, получилось, что у меня в переднике достаточно денег. Я поздоровалась с Далтоном, который только что вошел, и притормозила, пока Венди не показалась в баре, когда до семи оставалось всего пара минут. Тогда я прошла за стойку и положила свой передник рядом с Далтоном.

— Далтон, можешь меня рассчитать? А я пока пойду освежусь, — сказала я.

— Конечно, Лорен, дашь мне десять минут? — ответил Далтон.

— Без проблем, — ответила я и повернулась, чтобы отправиться в дамскую комнату, но неожиданно вокруг моего предплечья сжались пять сильных пальцев и мое тело отправилось не к туалетам, а было утащено Тейтом в кабинет.

А теперь-то что?

— Убери руку, — прошипела я.

— Заткнись, — отрезал он, открыл дверь и втащил меня внутрь. Потом он захлопнул дверь и прислонил меня спиной к ней, а сам встал передо мной.

— Отойди, — потребовала я, потрясенная тем, что находилась в кабинете, куда совсем не сбиралась, и притащил меня сюда мужчина, который мне не нравился и которого я наполовину боялась, потому что плохо знала и большую часть нашего общения он был зол, но сейчас казалось, что он просто в бешенстве.

— Я ранил твои чувства, я понял. Я извинился, — ответил он. — Ты не обязана принимать мои извинения, это твой выбор. Но тебе, бл*дь, придется меня выслушать, когда я даю тебе хороший совет. Те парни в зале состоят в байкерском клубе, не самом плохом, но они и не избегают неприятностей. Тебе лучше быть достаточно дружелюбной, чтобы продавать выпивку, но оставаться сдержанной, чтобы не заинтересовать их. Они заценили твою грудь, твою задницу, твои ноги, твои волосы и твое поведение, как только вошли, и поверь мне, Крутышка, тебе захочется, чтобы они восхищались тобой издалека. Чего тебе не захочется, так это посылать им сигналы, которые ты посылала последние четыре часа.

— Я не посылала им никакие сигналы, — возразила я.

— Детка, я бы не удивился, если бы ты забралась к кому-нибудь из них на колени.

— Это бред! — рявкнула я.

— Да ну? Ты в курсе, что я мужчина? — непонятно к чему спросил он, и я секунду пялилась на него, потому что никто на свете не мог бы не заметить, что он мужчина.

— Да, я в курсе, что ты мужчина, — ответила я.

— Так вот, у меня создалось такое впечатление, хотя я просто наблюдал со стороны. Как думаешь, что решат они, будучи объектом твоего внимания?

Упс. Как бы ни было тяжело мне признать это, но он был прав.

— Эм... — пробубнила я.

— Эм... — передразнил он, и я, прищурившись, глянула на него. — Чертовски верно, Крутышка. Как ты сюда добиралась?

— Что?

— В бар. Ты на машине?

— Я пришла пешком.

— Как только Далтон тебя рассчитает, ты на моем «Харлее».

Вот уж нет.

— Что? — заорала я. Да, заорала.

— Я отвезу тебя домой, — ответил он.

— Нет.

— Да, детка.

— Нет. Не. Отвезешь! — Я попыталась скользнуть в сторону, но он уперся ладонью в дверь, так что я остановилась. — Я остановилась в гостинице, пока не найду жилье. Это всего в пяти кварталах отсюда.

— По крайней мере двое из этих парней ждут, когда ты закончишь работать. Думаешь, они ничего не предпримут теперь, когда ты освободилась?

Это меня удивило. Они были байкерами из клуба, но среди них была парочка симпатичных, да и все они, я думала, были весьма любезными. Я думала, они просто прикалываются со мной, наслаждаются пивом, бильярдом и духом мужской дружбы, пока какая-то бойкая, старая, толстозадая официантка прерывает их остроумными замечаниями и дерзкой улыбкой (хотя, думаю, некоторые из них были моего возраста, а некоторые немного старше, среди которых и были симпатичные).

Я не думала, что могу понравиться хоть кому-то из них.

Я перевела взгляд на стену, которая граничила с баром, и тихо сказала:

— Правда?

— Господи, — пробормотал Тейт. — Тебе нужно это внимание? — спросил он, и я посмотрела обратно на него.

— Конечно нет!

Но надо признать, поскольку я все-таки живая женщина, что это внимание все равно приятно.