Р Льюис - Хоук

— Ты не можешь поверить или просто не хочешь?

Хоук остановился, глядя на Бордена. Хотелось бы поспорить с ним, но он понимал, что тот прав.

Как всегда.

Хоук не мог себя заставить даже думать об этом.

— Послушай, — спокойно сказал Борден, — я не собираюсь обвинять этого кобеля. Он не один раз доказал, что ему можно доверять, но… здесь нужно докопаться до сути.

— Мы докопаемся, — раздраженно ответил Хоук.

— У меня для этого больше возможностей. Мы сможем все выяснить, но я уверен, что ответ кроется в самой информации. Так что наберись терпения и пока не суйся в тот город.

Хоук вышел из кабинета Бордена и, остановившись в коридоре, прижался лбом к стене. Он глубоко вздохнул. Не хватало только подозрений в адрес собственного брата вдобавок к этой, и без того дерьмовой, ситуации. Гектор не мог. Он просто… не мог.

На его плечо легла чья-то ладонь, и Хоук почувствовал запах духов Эммы. Она подошла ближе и погладила его по спине.

— Я заметила, что ты изменился, — прошептала она. — Раньше ты никогда не возвращался оттуда таким взволнованным. Что-то случилось, да?

Хоук сдержанно кивнул. Тайлер случилась.

— Ты все равно вернешься туда, я знаю.

— Откуда ты знаешь?

— Ты не сможешь быть в бегах бесконечно. Впереди еще слишком долгий путь, и тебе предстоит пройти его до конца.

Эмма знала, о чем говорит. У нее была трудная жизнь.

Он повернулся и посмотрел на нее.

— Эмма, как ты поняла, что Борден тот самый?

Она задумчиво улыбнулась.

— Чем больше я хотела оттолкнуть его, тем глубже он проникал мне в душу. Это случилось не за одну ночь. Прошло какое-то время, а потом… однажды меня просто осенило. Его отсутствие заставило меня осознать, как много он для меня значит.

Хоук ничего не ответил. Его голова была заполнена мыслями о Тайлер. О том, как она все эти годы росла на его глазах. Он принимал ее присутствие как должное, решив, что она не для него, потому что понимал, как она прекрасна: и внутренне, и внешне. Эмма была права. Теперь, вдали от Тайлер, его буквально съедала тоска.

Он держал ее в своих руках. Если бы не это, возможно, Хоук не был бы сейчас так на ней зациклен. Но… один раз попробовав ее, он словно впал в зависимость.

Тайлер стала для него наркотиком.

Тайлер

С тех пор, как ушел Хоук, прошло пять дней, и Гектор был абсолютно не в себе. Это заметили все. Он стал еще более грубым, чем раньше, а его вспыльчивость переходила уже всякие границы.

Но это не помешало тараканам нанести ему очередной визит. Их посредник, Даггард — крепкий мужчина средних лет, способный потягаться с байкерами — ни перед кем не скрывая своего презрительного отношения к Гектору, начал свой разговор так:

— У меня список поручений, которые ты должен выполнить.

Поручения Президенту «Военных Баронов»? Этот козел шутит?

Но Гектор, находясь в своем обычном раздраженном состоянии, не отметелил мудака за неуважение к себе. Наоборот, он, казалось, не мог решиться продемонстрировать свою власть, ведь его единственным ответом на все было насилие. Поэтому он скованно кивнул и повел Даггарда в комнату заседаний, где в это самое время Гас материл на чем свет стоит сложившуюся ситуацию и за глаза называл Гектора слабаком. Через полчаса Даггард вышел оттуда — самодовольный, в глазах веселье, спокойный и даже расслабленный. Никакого намека на страх. По сути, он выглядел так, словно был здесь хозяином, отчего у Маршалла забурлила кровь, а у Джесса все зудело от желания набить таракану рожу. После ухода Даггарда все кипели от злости, а Гектор выплеснул свое бешенство, разбив стул в комнате для совещаний.

С этих самых пор Гектор совсем слетел с катушек. Начал пить еще больше и постоянно выслеживал взглядом Холли, словно хищник добычу. Бедная девочка, как могла, старалась избегать его и, закончив работу, в ту же секунду исчезала. Иногда Холли уходила чуть раньше, и Гектор тут же спрашивал, где она. А узнав, что ее нет, рычал проклятья. Поэтому он трахал Шей — много. И Шей начала понимать, что она не делит с ним постель, а просто греет ее.

Я как раз наслаждалась своим уединением, когда она остановилась рядом, чтобы вывалить на меня свои проблемы.

— Эта сука использует его, — мрачно сказала она. — Тай, ты должна сказать Гектору, что Холли — просто шлюха. Это не ради меня, а ради него.

— Я думала, мы уже говорили, чтобы ты не устраивала из этого драму, — ответила я и, взглянув на ее хмурое лицо, пришла в реальное замешательство — сегодня оно было ярко-оранжевым. — Кажется, на этом самом месте я уже говорила тебе не делать из этого трагедию, не так ли?

— Это не шутки.

— Шей, дорогуша, не подливай масла в огонь — как бы самой не ошпариться.

Она бросила на меня угрюмый взгляд.

— Тай, в этой херне нет никакого смысла.

— Так же, как и в твоей логике относительно Холли. Она не делает ничего плохого.

— Я ненавижу ее. Клянусь, если придется, я готова ее убить.

— Ты ведешь себя просто глупо.

— Но я действительно на это готова.

— Перестань себя накручивать.

Шей склонилась над баром и, спокойно взглянув на меня, отчетливо возразила:

— Но. Она. Шлюха!

Взгляды присутствующих обратились к нам. Мне захотелось врезать ей, потому что — ну блядь! — с меня действительно хватит этой ее одержимости Гектором и нападок на Холли. Я просто пыталась немного выпить и получить удовольствие!

Я окинула взглядом бар, после чего, склонившись к Шей, прорычала:

— Слушай сюда, сучка. Это ты, а не Холли, блядуешь с Гектором. И я советую тебе быть очень осторожной, открывая рот, потому что, если ты заведешь подобные разговоры об убийстве с кем-нибудь еще, твоя задница окажется у позорного столба. А что касается твоих дырок ниже? Они станут настолько большими, что ведро со свистом пролетит — понимаешь, о чем я? Так что держи свой гребаный рот ЗАКРЫТЫМ!

Она застыла и, выпучив глаза, уставилась на меня так, словно я вонзила ей нож в самое сердце.

— Я думала, тебе на меня плевать, — прошептала она.

Что за херня?

— Я не…

— Но ты печешься о моем благополучии так, будто я… будто я тоже часть клуба.

— Ты под кайфом?

В ее глазах блеснули слезы, но она рассмеялась, чем окончательно сбила меня с толку.

— Ты золотая девочка, всеобщая любимица. И эта золотая девочка фактически считает меня частью клуба.

— Господи, ты рехнулась.

— Я люблю тебя, Тайлер.

Испытывая отвращение, я глубоко вздохнула.

— Нет, Шей.

Она снова хихикнула и подвинула мне еще пиво.

— Это за счет заведения, дорогая.

— Здесь все за счет заведения.

Она двинулась вдоль бара, подавая напитки, но прежде подмигнула мне. О, Боже. Чую что-то нехорошее. В воздухе как-то резко запахло. И запахло приближающейся истерикой .